Паруса любви - Дженни Адамс

Лицо Дэна приобрело нормальный цвет.

— Если мы не поторопимся, то обязательно опоздаем, — сказал он и накинул ранец на спину. — Хотя я вполне мог бы сделать все один.

— Конечно, — согласился Зак, едва удержавшись от того, чтобы еще раз погладить мальчика по голове. — Но я же обещал, что к стоматологу мы пойдем вместе, а как ты знаешь, я…

— Всегда держу свои обещания, — хором закончили они, обменявшись улыбками.

— Мама сказала, что, если ты хочешь, можешь сегодня прийти к нам на ужин, — продолжил Дэн и повернулся к Лили. — До свидания.

— До свидания, — не своим голосом ответила Лили и улыбнулась.

Ревность снова сжала ей горло. Сегодня Зак встретится с той женщиной. Он поздоровается с ней, поцелует ее — в щеку, в губы? — пока Лили будет сражаться со своими чувствами и сходить с ума от ревности, потому что на месте той женщины могла бы быть она!

— Что-нибудь случилось?

Она вздрогнула и перевела взгляд на Закари. Прищурившись, он внимательно наблюдал за ней, но по его глазам ничего нельзя было прочесть.

Со второй попытки ей удалось произнести:

— Нет, с чего вы взяли? — Она вымученно улыбнулась, стараясь больше не встречаться с ним взглядом. — Вас ждет Дэниэл, — напомнила она.

— Зак, правда, чего ты медлишь, мы ведь опоздаем! — В голосе мальчика звучали нетерпеливые нотки.

— Уже идем, — бросил Закари через плечо и повернулся к Лили. — Сегодня можете меня не ждать. Заканчивайте работу и отправляйтесь домой.

Лили только кивнула.

Несколько секунд он смотрел на нее, словно ожидая еще какой-то реакции.

Наконец они ушли, и Лили получила возможность проанализировать услышанное.

Зак?

Почему Дэниэл так обратился к нему?

Однако поразмыслить на эту тему ей не удалось, потому что в приемную зашла женщина. Увидев Лили, она на секунду замерла, затем, словно решив что-то про себя, подошла к ней и протянула руку.

— Анна Свифт, мать Зака.

Лили приподнялась, одной рукой быстро нацарапав в блокнотике ее имя рядом с именем Дэниэла, а другую протянула стоявшей перед ней женщине.

— Лили Келловей, временная секретарша вашего сына.

Голова у нее закружилась. Только что здесь побывал, возможно, сын Зака, а теперь еще и мать? Боль кольнула ее прямо в сердце. Оказывается, у ее неотразимого босса, в отличие от нее, есть семья!..

— К сожалению, вы на несколько минут разминулись с вашим сыном. Если вы хотите… — услышала она свой голос.

— Нет! — Женщина решительно замотала головой. — Он ушел с Дэниэлом?

Лили кивнула.

— Отлично! — Мать Зака удовлетворенно потерла руки. — Именно на это я и надеялась.

Заметив непонимающий взгляд Лили, она пояснила:

— Откровенно говоря, я пришла не к сыну. — Ее взгляд прошелся по Лили. — И, кажется, вы сможете мне помочь!

— Но я еще не закончила работу, — запротестовала Лили.

— Ничего страшного! — Мать Зака уселась в кресло и заговорщически ей улыбнулась. — Я подожду, пока вы закончите.

Улыбка этой женщины была поистине очаровательна! Лили не удержалась и улыбнулась ей в ответ.

— Я скоро, — пообещала она, ломая голову над тем, с какой стати она могла понадобиться матери босса.

На следующий день, когда до обеденного перерыва осталось несколько минут, Закари Свифт вышел из своего кабинета и остановился перед Лили. Голосом, не терпящим возражений, он произнес:

— Я приглашаю вас на ланч.

Лили подняла голову.

— Я еще не закончила работу и…

Его голос изменился и сделался почти шелковым:

— Похоже, я был не совсем убедителен. Попробую еще раз. Лили, это не приглашение. Это — приказ.

Лили запаниковала. Неужели она допустила где-то ошибку? В это трудно было поверить, но почти три недели ей удавалось справляться со всеми требованиями Зака, несмотря на постоянный наплыв посетителей и собственные переживания.

Она выключила компьютер, молча поднялась и последовала за ним.

В бистро он сделал заказ, не посоветовавшись с Лили.

— Может, я хотела поесть что-нибудь другое! — вызывающе сказала она.

Ответ был неожиданным.

— Рыбу и чипсы любит Дэниэл. — Зак поднял на нее глаза. — Мы с Дэниэлом соседи. Иногда он даже ночует у меня.

Лили была не готова к такой откровенности.

Что он хочет этим сказать? — лихорадочно размышляла она. — Что и мать Дэниэла — его соседка?

Зак неожиданно замолчал и принялся за еду.

Лили ела, не чувствуя вкуса. Наконец она не выдержала:

— А как же мать Дэниэла?

Зак спокойно отпил кофе и только потом заметил:

— Я уж начал думать, что ты никогда не задашь этого вопроса.

Этот неожиданный переход на «ты» окончательно ее смутил. Она подцепила кусочек рыбы и положила его в рот, надеясь оттянуть время и понять, что бы все это могло значить.

Зак продолжил:

— Дэниэл — мой младший брат.

Лили поперхнулась и была вынуждена сделать несколько глотков воды. Отдышавшись, она выдавила из себя:

— Как такое может быть? Ты меня разыгрываешь. — И прикусила язык, сообразив, что также перешла на «ты».

Однако Зак, казалось, этого не заметил, потому что спокойно возразил:

— Почему же не может? Я старше Дэниэла на одиннадцать лет. Он появился на свет спустя шесть месяцев после того, как умер наш отец. — Он вытащил конверт и положил перед Лили две фотографии.

— И отчего он умер?

— Сердечная недостаточность.

— Мне жаль.

— Мне тоже. — Он подвинул фотографии ближе к ней. — На этой фотографии я, мама и отец. На второй — я, мама и Дэниэл.

— Вы оба очень похожи на отца, — вырвалось у Лили.

Зак кивнул.

Лили больше не контролировала себя.

— Тогда почему… почему ты мне сразу не сказал?

— Что Дэниэл мой брат? — уточнил Зак и положил фотографии обратно в конверт. — Во-первых, я не сразу сообразил, что ты подумаешь иначе. Это я понял чуть позднее. А во-вторых… — Он задумался.

Лили сидела как на иголках.

— А во-вторых? — поторопила она его.

— А во-вторых, я решил, что этот путь никуда нас не приведет. — Он в упор посмотрел на нее своими карими глазами.

— Но ведь я… Ты ведь… — Она пыталась найти нужные слова, но те никак не шли ей на ум. — Я же тебе небезразлична, правда? — прямо спросила она Зака.

— Ты права. Ты мне не безразлична, но это ничего между нами не изменит, — просто сказал он.

Лили задержала дыхание. Боль, обида, гнев смешались в ней, разрывая ее душу на части. Победил гнев.

— Что ж, по крайней мере честно. — Она криво усмехнулась. — И что, интересно, заставило тебя быть таким честным спустя три недели?