Колдовской час - Хлоя Нейл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И мы поехали в ночь.
* * *
Поскольку это был Чикаго, движение было плотным, как патока, даже в темноте. Пока ехали к месту встречи по 90 трассе, мы соревновались с машинами, грузовиками и парочкой других байков, а постоянный режим «стой-едь» давал мне не совсем хорошее представление о том, каково это — ехать по открытой дороге. Коннор мог играть в шашечки на мотоцикле — я видела, как он проделывал такое, будучи подростком — но он ехал относительно спокойно, оставаясь в потоке движения, пока мы продвигались вперед.
Алексей — или мужчина, который по моему предположению был Алексеем, учитывая защитный шлем — пристроился за нами на вишнево-красном байке сразу за Шаумбургом. Он ехал за нами, держась в нескольких метрах позади, пока не рассосалось движение. Потом Коннор разогнал мотор, и мы практически полетели. Тельма срезала повороты, словно была частью дороги, моделью машины, прицепленной к асфальту.
Мое сердце колотилось каждый раз, когда он ускорялся или входил в поворот на скорости… что случалось часто, и мне приходилось сдерживаться, чтобы маниакально не захихикать. Коннор, может, и вырос из того дерзкого подростка, которым был, но в нем по-прежнему чувствовалось что-то дикое. Каждый раз, когда он это делал, я крепче сжимала его бедра, что, вероятно, лишь поощряло его.
Мы проезжали мимо полей, ферм, ресторанов быстрого питания и весьма редкой фауны. Посреди кукурузного поля замерла пара оленей и уставилась на нас. По обочине дороги, сверкая глазами в свете нашего фонаря, бежал енот. И в наши шлемы врезался примерно миллион букашек.
Мы ехали уже пару часов, когда Коннор подъехал к заправочной станции с закусочной на темном участке дороги. В темноте здание светилось, а в темных углах парковки стояли фуры. Мы припарковались и сняли наши шлемы. Рядом с нами остановился Алексей, снял свой шлем и провел рукой по волосам.
— Кофе, — произнес он.
— Поддерживаю, — сказала я, потом слезла с мотоцикла, все еще ощущая фантомные вибрации от мотора байка, и размяла шею.
— Ты как? — спросил Коннор.
— У меня все отлично, — ответила я, не потрудившись скрыть безумную улыбку. — Это было невероятно.
— Рад, что тебе понравилось, потому что у нас впереди еще несколько часов пути. — Он улыбнулся и провел рукой по волосам. — Сегодня у нас живописная экскурсия по Висконсину. Хоть и в темноте.
— Мое любимое время суток, — сказала я и заправила выбившиеся из косы пряди волос. — Здорово выбраться за город. Мы с семьей практически никуда не ездили. Не говоря уже о поездках на собственной машине.
— Я в шоке от услышанного, — произнес Коннор, пока мы шли к двери, его голос был сухим, как тост. — Когда я думаю о вампирах, то представляю кемпинг и грязные походы.
— Мой папа был солдатом — четыреста лет назад. Он привык к шелковым простыням и температурному контролю.
— А что насчет тебя? — спросил Коннор с вызовом в голосе. Он открыл дверь, когда к ней подошел мужчина и прошел через нее, держа на руках спящего ребенка.
— Спасибо, — тихо произнес парень, неся ребенка к минивэну.
Я оглянулась на него.
— Ты спрашиваешь меня, могу ли я постоять за себя?
— Да, спрашиваю.
Мы зашли в небольшой альков между наружными и внутренними дверями. Пол был выложен плиткой, стены обшиты панелями, а в углу стоял старомодный автомат для продажи шариков жевательной резинки, на котором лежала стопка брошюр по недвижимости.
Я выгнула бровь.
— Не то, чтобы мне нужно было что-то доказывать, учитывая, что мы вместе сражались с фейри — и победили — но я прошла порядка шестидесяти километров Вала Адриана[10], в темноте взбиралась на скалу над Лак-Блан[11] и провела три ночи в палатке на снегу в Пиринеях[12]. Годится?
Его губы дернулись.
— Ага. Этого должно хватить.
— Да, — произнесла я, толкнув внутреннюю дверь. — Я так и подумала.
* * *
Мы сели в кабинку у передней стеклянной двери закусочной и заказали черный кофе, который нам принесла официантка в переднике в простых керамических кружках.
Я сделала глоток и поморщилась от резкого привкуса чего-то похожего на жидкий креозот[13].
— Кофе — отстой, — произнес Алексей, глядя вниз на него.
— Он весьма паршивый. — Я посмотрела на Коннора. — Полагаю, в Гранд-Бэй нет «У Лео»? — «У Лео» — это моя любимая кофейня в Чикаго.
— В «У Лео» хороший кофе, — сказал Алексей. Это самое большое количество слов, которые он сказал непосредственно мне до этого момента, и поскольку я была с ним согласна, то посчитала это хорошим шагом вперед.
— «У Лео» там нет, — ответил Коннор. — Но там почти наверняка будет кофейня, в названии которой, наверно, будет «север», «лось» или «озеро».
Алексей схватил с держателя для приправ полдюжины пакетиков с сахаром, сорвал верхушки и высыпал в кружку. Он сложил оставшуюся бумагу аккуратной маленькой горкой, а потом сделал глоток сахара со вкусом кофе, погоняв его во рту.
— Помогло? — спросила я.
— Нет, — ответил он, поставив кружку и обхватив руками керамику, чтобы согреть их. — Просто стало слаще.
— У Алексея небольшие проблемы с сахаром, — сказал Коннор.
— Сахар — это не проблема, — произнес Алексей. — Это решение.
— Тебя поймали с поличным? — спросил Коннор.
Алексей хмыкнул.
— Сколько у тебя с собой?
Голос Коннора, понизившийся до шепота, стал настолько серьезным, что я подумала, будто наш разговор перешел к теме транспортировки контрабанды через границу штата. Особенно когда Алексей потянулся к небольшому кожаному рюкзаку и вытащил помятый, сложенный бумажный пакет.
Он раскрыл его и высыпал содержимое на стол. Но там, где ожидала увидеть наркотики или контрабанду, я обнаружила лишь горсть конфет. Это были жевательные мишки, кисленькие акулы, лакричные и лимонные драже. И радужные ириски, длинные конфетные пластины, которые, я думала, уже давно перестали продавать.
— Ты такой шутник, — сказала я Коннору.
Он улыбнулся Алексею.
— Говорил тебе, что это заставит ее понервничать.
— Не буду извиняться за свою законопослушность.
— Пока не окажешься в клетке, — ответил Алексей, рисуя пальцами эту фигуру в воздухе.
Я закатила глаза. Ты можешь вытащить оборотней из Чикаго, но, очевидно, это значит, что по пути ты вытащишь и их четырнадцатилетние «я».
— Оборотни, — пробормотала я и взяла квадратик банановой ириски. — Налог за сарказм.
Алексей почти — но еще не совсем — улыбнулся.
Я развернула ириску и прочитала шутку, которая была написана на внутренней стороне обертки.
— Тук-тук.
— Кто там? —
