Король воров - Мелинда Мак Рэй

Онория посмотрела на него широко открытыми глазами.

— Почему, Джек? Почему ты все это делаешь? Он стал переминаться с ноги на ногу.

— Я должен был, — проговорил он наконец. — Я… Я никогда не думал и не хотел, чтобы это случилось с тобой, Норри. Я думал, что защищаю тебя, не взяв с собой. Что никто не укажет, что ты причастна к воровству, если ты останешься… Я думал, так безопаснее для тебя.

— Я ведь просила взять меня с собой.

— И, я клянусь, я думал, так лучше. Как я мог догадаться, что твой дядя предпримет что-либо подобное. Я приехал сразу, как только получил твое письмо. — Он сжал ее пальцы. — Прости, что пришлось отдать ожерелье, но я не мог позволить ему поступить так с тобой.

Их взгляды снова встретились, и Онория удивилась, увидев боль в его глазах.

— Всю свою жизнь я делал то, что хотел, не думая о чужих нуждах и желаниях. Но я клянусь, Норри, что я согласился бы занять здесь твое место, если бы это могло вернуть тебе свободу. Впервые в жизни я почувствовал, что могу отказаться от своих прихотей ради другого человека. Он перевел дыхание.

— Я так долго не писал тебе, потому что не мог найти подходящего покупателя в Лондоне. Для этого понадобилось время, так как я хотел, чтобы ты получила как можно больше денег за ожерелье.

— Ты собирался вернуться за мной? Джек отвел взгляд.

— Нет. Я собирался переслать тебе деньги и уехать в Париж. Не потому, что так хотел, а потому, что думал — так лучше для тебя.

— Почему?

— Ты — единственный человек, перед которым мне стыдно за себя, за то, кем я стал, за то, что я совершил. И ты единственная, кто верит, что я могу стать лучше. — Он горько рассмеялся. — Ты почти убедила меня, что я могу измениться.

Онория внимательно изучала его лицо.

— И ты можешь?

— Сам нет. Но если радом со мной будет человек, который поддержит меня…

Джек взял ее за обе руки.

— Я знаю, ты мечтала о домике в деревне, со спокойной, добропорядочной жизнью. А я сопротивлялся этому всю свою жизнь, потому что это именно то, чего все ждали от меня. Сейчас… Сейчас это не кажется мне столь ужасным, особенно, если рядом со мной будешь ты.

— Мне все равно, Джек. Я полюбила тебя таким, какой ты есть; оставайся прежним, — она заморгала, стараясь смахнуть навернувшиеся на глаза слезы. — Не пытайся изменить себя, сделать из себя другого человека. Я люблю тебя таким, какой ты есть.

— Я устал от одиночества, от своего эгоизма и самонадеянности, устал думать только о себе. Норри, я кинулся тебе на выручку из-за чувства собственной вины. Но чем дольше я думал над этим, тем лучше понимал, что хотел освободить тебя ради себя. То есть, я хотел защитить тебя, заботится о тебе, присматривать за тобой. Я никогда прежде не желал делать ничего ради кого-либо другого, — на губах Джека промелькнула кривая усмешка. — Я хочу и дальше заботиться о тебе.

Он засунул руку за пазуху и достал смятый лист бумаги, широкая улыбка осветила его лицо.

— Это особый документ, Норри. Если ты хочешь выйти отсюда и никогда больше не видеть меня, я пойму это. Но если ты позволишь мне, то обещаю любить тебя, заботиться о тебе… Потому что не могу без тебя. Ты нужна мне.

Услышав эту тираду, Онория поняла, насколько эгоистичной она была, такой же, как и Джек. Так как она тоже всегда думала о себе, о своих собственных желаниях. Ей стало удивительно тепло на сердце при мысли о том, что она нужна Джеку, и что она и в самом деле сможет сделать что-либо для него.

— Я люблю тебя, Джек. Мне кажется, я полюбила тебя с того самого момента в Горгоне, когда они сняли тот ужасный капюшон с твоей головы, и я увидела твои глаза.

— Ах, Норри, — он порывисто прижал ее к себе.

Вежливое покашливание отвлекло их внимание друг от друга.

— Прошу прощения, сэр, леди и вы готовы?

Джек отпустил Норри, и она увидела пожилого человека, стоящего у дверей.

— Я привез с собой священника, — сказал Джек. — На тот случай, если ты скажешь «да».

Онория нежно улыбнулась ему.

— Типичная самонадеянность Джек Дерри.

— Пожалуйста, — обратился Джек к священнику. — Начинайте церемонию.

Пастор рассеянно огляделся.

— А свидетели?

Джек выскочил в коридор и разыскал смотрительницу приюта.

— Захватите с собой кого-нибудь из сестер, быстро.

Он повернулся к Онории и заглянул ей в глаза.

— Ты не возражаешь? Я знаю, что это венчание устроено не совсем надлежащим образом…

— Все прекрасно, — поспешила успокоить его невеста.

. — Нежно любимая… — . нараспев начал священник, — …любить, почитать, заботиться и повиноваться…

— Боже правый, это место просто отвратительно, — прошептал Джек Онории.

Вдруг жених насторожился, услышав в коридоре знакомый голос, и тревожно посмотрел на священника.

— Быстрее, — прошептал он ему. — Заканчивайте. Да. Я согласен. Она тоже согласна.

Онория обратила к Джеку непонимающий взгляд, он подтолкнул ее локтем.

— Отвечай же!

— Я согласна.

— Во имя отца и сына…

— Ты еще не вытащил эту несчастную отсюда? Что ты так долго? — в дверях стоял герцог Монингтон.

Онория обернулась, с удивлением глядя на нежданного посетителя, потом вопросительно посмотрела на Джека.

— Мой отец, — произнес Джек с виноватым выражением лица.

Онория разглядывала элегантно одетого .господина, по-прежнему стоящего в дверях.

— У него довольно устрашающий вид, — вполголоса сказала она. — Я понимаю, почему вы не ладили.

На лице Джека застыла кривая улыбка.

— Подожди, он еще не знает, что мы только что сотворили.

Он взял Норри за руку и подвел к герцогу, остановившись напротив него. Тот с нескрываемым любопытством рассматривал девушку.

— Норри, мне хотелось бы познакомить тебя с моим отцом. Его Светлость, герцог Монингтон.

Онория от изумления открыла рот.

— Так твой отец — герцог?

— А вы, должно быть, мисс Стерлинг? — в свою очередь спросил отец Джека.

— Леди Джонатан Говард, — поспешил сообщить Джек. — Мы только что обвенчались.

Онория отступила назад, ошеломленно глядя на Джека.

— Так кто же ты на самом деле?

— Мое имя, данное мне при рождении — Джонатан Деррингтон Говард, — проговорил он с робкой улыбкой. — Но все всегда меня знали под именем Джек.

Онория обняла его, уткнувшись лицом ему в грудь. Джек не мог понять, отчего трясутся ее плечи — от смеха или от слез облегчения. Он бросил настороженный взгляд на своего отца.

— Ну, ладно, — проговорил герцог с невозмутимым видом, — тогда, я думаю, могу преподнести вам свадебный подарок. — Он вытащил из кармана сверкающую груду бриллиантов и рубинов. — Сэр Ричард, в конечном счете, решил, что ожерелье все-таки должно принадлежать его племяннице.