Аллигат 2 (СИ) - Штиль Жанна

Лукавая улыбка промелькнула на его лице и Ольга некстати подумала, что не одна женщина стала жертвой его обаяния.

— Ваш французский безупречен, — не заставил себя долго ждать его комплимент, — а роль молодой вдовы-француженки будет вам к лицу, — сжал Уайт ладонь леди на своём предплечье. — К тому же вам стоит подобрать акцент к английскому языку. Он будет мило звучать из ваших прелестных уст.

Значит, новые документы будут на гражданку Франции, — поняла Ольга.

Показались первые дома деревни: аккуратные, одноэтажные, с маленькими оконцами и высокими соломенными крышами. У заборов копались куры. На подворьях стояли телеги. Лениво лаяли собаки и гоготали гуси. Свободные от работы хозяева жилищ провожали их любопытными взглядами, детвора липла к забору.

Мужчина не стал сворачивать влево на менее накатанную дорогу, а повёл Ольгу прямо. Их обогнала телега, гружёная мешками. Бегущая за ней крупная собака, поравнявшись с Уайтом, остановилась и принюхалась.

Ольга прижалась к плечу «мужа». Ей показалось, что пёс смотрит на неё злобно и нападения не избежать. Понимала его интерес — запах мускуса может привлечь не только всех деревенских собак, а и самцов со всей округи. Рядом лес.

Пёс оскалился, показав острые жёлтые клыки. Наклонив крупную голову, зарычал. Шерсть на загривке вздыбилась.

У женщины похолодели пальцы рук, подогнулись колени. Сердце замерло от ужаса.

Уайт сместил леди за свою спину. Шепнул:

— Не двигайтесь, — и удобнее перехватил трость с набалдашником-гвоздодёром. Прищурился. Черты его лица заострились, на губах заиграла хищная улыбка. Не сводил глаз с матёрого кобеля.

Однако свист хлыста и властный окрик хозяина подействовали на собаку лучше трости грозного незнакомца.

Ольга вздохнула с облегчением. Убедилась в который раз, что близость к Уайту приносит одни неприятности. С языка готовы были сорваться слова укора, но мужчина неожиданно притянул её к себе и прижал к груди.

— Не вырывайтесь, мисс Табби, на нас смотрят, — гладил её по напряжённой спине, коснулся губами виска. — Положите руку на мою грудь, ma chère. Да, вот так… — прижал сильнее. — Испугались?

— А как вы думаете?! — огрызнулась в ответ, передёрнув плечами, с трудом удерживая предельную минимальную дистанцию. — Находясь рядом с вами, я постоянно подвергаюсь опасности. Вы без меры пользуетесь мускусом!

— Вы слышите его?

Ольга недовольно засопела, высвобождаясь из мужских объятий:

— Да от вас разит, как из!..

— Тише, ma chère, не так громко. На нас смотрят, — напомнил Уайт и хрипло рассмеялся.

— Вам смешно, а мне было не до смеха, — зашипела она. На них смотрят? Опустила вуаль. Пусть смотрят!

Но от руки мужчины, крепко сжимающей её локоть, избавиться не удалось.

Вскоре показался двухэтажный добротный дом с широким крытым подворьем и вывеской «Постоялый двор Георга». Далее хорошо просматривался паб, у коновязи которого стояли четыре осёдланные лошади.

Комната оказалась чистой и просто обставленной. Обшарпанность старомодной разрозненной мебели скрывали льняные чехлы с оборками. Над двуспальной кроватью висел лиловый балдахин, на единственном мутном окне — хлопчатобумажная штора. Столетний шкаф — низкий и просторный, большой стол, покрытый скатертью, два стула, четырёхстворчатая ширма-гармошка. У камина — допотопное кресло, на полу — потёртый выцветший ковёр. Туалетный столик с тусклым зеркалом, миской для воды и кувшином, чистые полотенца.

Багаж разместили на скамье у двери.

Ольга сняла шляпку, перчатки и прошла к кровати. Откинула покрывало, убеждаясь в чистоте постельного белья. Подтянув рукава платья, тщательно умылась, исподтишка поглядывая на Уайта.

Он скинул сюртук, раздёргал узел шейного платка. Щёлкнула крышка золотого брегета, раздался мелодичный бой. Мужчина довольно усмехнулся — всё идёт согласно плану.

Ленч подали в их комнату. Простая деревенская еда оказалась вкусно приготовленной.

Ольга отдала предпочтение тушёным в горшочке пряным колбаскам с овощами и пирогу с грибами и картофелем. Кобблер с солёной сырной начинкой своим внешним видом не вызвал у неё желание его отведать. Компот из сухофруктов и маковые булочки завершили её трапезу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Уайт пил вино, ел кобблер и ростбиф из свинины с картофелем и маринованным луком. Всё приправлял острым соусом, аромат которого долетал до леди и нещадно щекотал в носу.

Когда прислуга унесла остатки еды, мужчина достал из саквояжа свёрнутый отрез ткани и бросил его на кровать. Кивнул на него и сухо сказал:

— Переоденьтесь.

Ольга раскатала ткань. Тёмно-синий шёлковый халат-кимоно на подкладке с голубой вышивкой необыкновенной красоты заскользил в руках.

— Это обязательно? — спросила она.

— Прислуга должна видеть вас спокойной и расслабленной. Когда буду уходить, накажу принести для вас кувшин горячей воды. Я уеду, а вы ляжете отдохнуть.

Отдохнуть? — хмыкнула Ольга. Вот это у неё точно не получится. К тому же платье со шнуровкой сзади, корсет, кринолин… От этого без посторонней помощи не избавишься. Позвать здешнюю прислугу? Поступают ли так при наличии рядом мужа?

Будто услышав её мысли, Уайт поднял леди за руку со стула и развернул к себе спиной. Услышав недовольное бурчание, сопровождаемое попыткой вырваться, усилил хватку и, наклонившись к её уху, тихо и внятно произнёс:

— Мисс Табби, вы будете слушаться меня во всём. Только так мы с вами получим то, за чем приехали. Вы меня поняли?

Ольга, сжав губы, молчала. Мужчина впечатлял, давил на неё своей силой и превосходством, знал, что выбора у неё нет. Слушала, что происходит за её спиной. Его пальцы задвигались по шнуровке, короткими быстрыми рывками распуская петли.

— Вы меня поняли? — повторно спросил он, разворачивая леди к себе лицом. — Ваше послушание — главное в этом деле. Никакого самовольства. Слышите? — легонько тряхнул её.

Ольга вскинула на него глаза.

— Мне необходимо знать ваш план, — сказала примирительно. — Я должна видеть всю картину целиком. Мне важны детали. Только при таком раскладе я смогу чувствовать себя уверенно и не ошибиться.

Она зашла за ширму, стянула платье, сбросила кринолин, избавилась от корсета. Стало легко и свободно. Халат приятно ласкал и согревал кожу.

Когда она вышла, Уайт, склонившись над саквояжем, что-то в нём искал. Расправив платье на кровати, Ольга повернулась к мужчине. То, как он на неё смотрел, вызвало у неё недоумение. Его глаза безотрывно следовали по её фигуре сверху вниз. В них читалось несвойственное Уайту замешательство и… досада? Под его взглядом она почувствовала себя беззащитной и… голой. Она стянула у горла ворот халата и села за стол.

Мужчина сел напротив. В его руках темнел флакончик с коричневой жидкостью. Быстро совладав с собой, взболтал её и поставил на стол:

— Этим натрёте ноги в местах боли.

Ольга с опаской взяла пузырёк. Вспомнив о докторе Пэйтоне и его сомнительных лекарствах, откупорила и осторожно понюхала. В нос ударил свежий и чистый густой древесный аромат.

— Что это?.. Мускус? — боялась она ошибиться.

— Его спиртовая настойка. Снимет боль тотчас.

Она не ослышалась? Переспросила:

— Самый настоящий мускус кабарги? — закупорила флакончик, нюхая пальцы.

— Чему вы удивляетесь?

— Я не знала, что его используют в лечебных целях. Знаю лишь о его применении в парфюмерии. И он… эмм… исцеляет? — не верилось в целебные свойства мускуса. Никогда не слышала о подобном. — А вы… У вас…

Глядя на недоумевающую подопечную, Уайт серьёзно сказал:

— Принимаю его для укрепления всего организма. Вам же, ma chère, он поможет от боли в ногах.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ольга вспомнила миссис Макинтайр и её больные ноги.

— А где можно купить это средство? Каков курс лечения? — зачастила она. —У моей квартирной хозяйки сильные боли в ногах. Она едва ходит. Очень хотелось бы ей помочь.

Достав из кармашка жилетки брегет и щёлкнув его крышкой, мужчина заторопился: