Секретарша для Колдуна - Татьяна Юрьевна Серганова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Осторожное прикосновение мыльной губки к спине… мягкие плавные движения по кругу, когда он спокойно и размеренно намыливал мою спину, бедра и плечи, вырисовывая только ему понятные узоры на теле. Он сейчас как талантливый художник, а мне нравилось быть его безмолвным холстом.
Дыхание совсем сбилось, когда я почувствовала на своей коже прикосновение его свободной руки, которая плавно и синхронно повторяла движение губки. Ничего лишнего, никаких посторонних ласк, но я уже горела от желания и нетерпения.
Пришлось закусить губу, чтобы не застонать, когда он осторожно касался чувствительной кожи груди, плавно и мягко скользил по животу… делал круг в районе пупка и… возвращался к намыливанию спины.
Я походила на вулкан, который готов вот-вот проснуться, чтобы извергнуть из себя потоки лавы. Но я ее стоически сдерживала ровно до того момента, пока не почувствовала, что губки больше нет, а две руки прекрасным дуэтом исполняют красивые па на моем податливом, разгоряченном теле.
Осторожный укус в шею, от которого вздрогнула всем телом, и следом, почти сразу, мягкий поцелуй и касание горячего языка. Кажется, кто-то не против того, чтобы попробовать меня на вкус.
Выгнулась и слегка потерлась бедрами о его возбужденную плоть. В эту игру можно играть вдвоем, милый… Резкий судорожный вздох — его ладони накрыли мою грудь, мягко сжимая, поглаживая, лаская горошинки сосков. Теперь не смогла сдержать стон я. Закинула руки вверх и зарылась пальцами в его влажные волосы.
— Искусительница, — прошептал он. И этот голос — лучшая музыка для моих ушей.
Рука опускалась все ниже и ниже, пока не оказалась между моих бедер. Я рефлекторно дернулась ему навстречу, призывая не останавливаться, моля продолжить ласку, хоть чуть-чуть снять напряжение и сладкую ноющую боль.
А дальше все просто терялось в эмоциях и ощущениях.
Его пальцы, каждое движение которых заставляло меня стонать и умирать от наслаждения…
…хриплое дыхание — одно на двоих…
…жаркие поцелуи, которые вытягивали из меня душу, призывая раскрыться ему до конца…
…и капли воды, усиливающие ощущения в сотни тысяч раз.
Все это по отдельности и вместе лишало остатков разума. В голове была только одна мысль — люблю!!! А остальное все не важно.
Влажная, прохладная плитка под моими ладонями, когда, наклонившись вперед, я уперлась руками в стену… нога, которую он мягко, но требовательно поставил на низкий бортик душевой, и сам возбужденный мужчина за моей спиной.
Первое движение и мой тихий всхлип облегчения и восторга. Неспешный ритм, плавное скольжение внутри меня, и я готова была от нетерпения царапать ногтями стену… Слишком медленно, слишком робко, слишком мало.
Попытка вернуть контроль (как будто он у меня был) потерпела полное фиаско. Сергей крепко сжимал мои бедра, лишая малейшей возможности маневра. И наказание наступило тут же — одна из его рук неуловимым движением опустилась к лону и сразу нашла средоточие пожара.
Пара резких движений пальцами вкупе с мягкими толчками внутри меня, и я взорвалась от наслаждения. Того самого, которое просто невозможно описать. Это надо почувствовать и пережить.
Все мое тело дрожало от вихря удовольствия. Я с трудом удерживалась на ногах, но мне все еще было мало. Хотела почувствовать вкус его страсти. Мое наслаждение без этого неполное!
— Готова? — хриплый шепот, и Сергей вышел из меня, бережно повернул лицом к себе.
От голодного взгляда его зеленых глаз сердце ухнуло вниз, и я быстро облизала пересохшие губы. Как такое могло произойти под струями воды, я не знаю. Страж следил за моими движениями и хищно улыбался.
Рывок, и я впечаталась в стену душевой, охая от соприкосновения холодной плитки с разгоряченной кожей, рефлекторно закидывая ноги на его бедра и крепко их сжимая.
— Продолжим формировать доказательную базу? — прошептал он и одним плавным движением проник в лоно до самого конца.
Какая база? Какие доказательства?
Но все эти вопросы сразу вылетели у меня из головы.
Теперь Страж уже не сдерживался — движения его бедер стали резкими и мощными. Он словно вбивал меня в стену, стремясь оказаться как можно глубже, пытаясь достичь полного слияния и единения. Но мне не было больно. Наоборот, я вскрикивала от счастья и наслаждения, впивалась ногтями в его спину и плечи, оставляя кровавые разводы. Своеобразная метка на моем мужчине. Но и Сергей тоже не остался в долгу — его пальцы до синяков сжимали мои бедра.
Дико… жарко… неописуемо.
Недавнее наслаждение казалось жалким и ничтожным по сравнению с той бурей, что сейчас бушевала у меня внутри. Ведь сейчас мы умирали вместе, разделяя эту сладкую смерть на двоих, выплескивая огонь страсти и напитываясь ею под завязку.
Взрыв и миллиарды искр… тихий крик… хриплый стон… дрожь… истома и экзотический вкус пряной магии на моих губах… такой родной, такой привычной…
Сущность пищала вместе со мной, когда мой резерв заново наполнялся силой.
Я заново училась дышать.
Постепенно возвратились слух и другие чувства.
— Ведьмочка, — с трудом прошептал Сережа и, разжимая пальцы, осторожно опустил меня на пол.
Ноги не держали, пришлось некоторое время меня поддерживать, чтобы я не упала от слабости. Думаю, ему это льстило.
Вот так мы и стояли, прижавшись друг другу, пытаясь отдышаться и хотя бы частично вернуться в реальность.
Когда? Когда все это произошло? И почему я не заметила? Почему не отследила момент, когда этот сильный мужчина перестал быть просто чужим Стражем?
Любовь? Нет, пока нет. Но Сережка прав. Что бы между нами сейчас ни происходило, это не просто примитивный физиологический секс. Когда он окрашен такой палитрой эмоций и зарождающихся чувств… И отказываться от этих чувств я не собиралась.
— Жива? — Нежный поцелуй в нос, от которого я смешно поморщилась и попыталась сдержать чих.
Щекотно.
— Не уверена.
— Стоять можешь?
Кивнула и оперлась рукой о стенку. Вроде ничего, стою. Штормит, правда, немного.
— Подожди меня тут. Я принесу что-нибудь из вещей Игорька.
— Хорошо.
Быстрый поцелуй в губы, и прежде чем я успела потянуться к нему еще за одним, он ушел. А в душевой сразу стало просторно, но одиноко.
Вот тебе и устроила скандал. Хотя, если каждое наше примирение будет таким же прекрасным, как это, я не против. Кто бы мог подумать, что Сережка окажется таким обжигающе горячим и темпераментным мужчиной? Вот тебе
