Хижина в горах - Сандра Браун

– Боялась, что он увидит твою вину?

– Я не испытываю никакой вины, – спокойно ответила она. – Я не хотела, чтобы он испортил мои воспоминания о том времени, которое мы провели вместе.

Они смотрели друг другу в глаза какое-то время, потом Эмори продолжила:

– Весь день мой муж изображал из себя опору для проштрафившейся жены. Когда вечером мы наконец остались одни, он дал волю своему гневу.

– Больше всего его злит то, что ты осталась жива. Он пролетел мимо миллионов.

– Не думаю, что дело в моем наследстве. Для него это слишком тривиально. Все дело в его гордости.

– А что там с другой женщиной?

– Джеф ничего мне о ней не сказал кроме того, что она не имеет значения.

– Ты ему веришь?

– Да, хотя это и странно. Я не представляю, чтобы им управляла страсть, – глядя вниз на свои руки, Эмори крутила на пальце обручальное кольцо. – Не любовь была мотивом его попытки убить меня. Я вообще не уверена, что любовь была в уравнении между нами.

Хэйес не стал требовать от нее объяснений, но его молчание приглашало ее дать их, если ей захочется.

– Я говорила тебе, как дороги были для меня мои родители. Я долго оплакивала их смерть. Даже поселившись в Атланте, я все еще оставалась уязвимой, сплошной сгусток живых эмоций. Когда мы строили клинику, моя подруга Элис познакомила меня с Джефом.

Он был очаровательным и светским, но при этом оставался воплощением прагматизма. Холодная голова, все под контролем. Даже когда я плакала или меня охватывала тоска по родителям, он не разделял мое горе. Джеф держался в стороне.

В то время я сказала себе: он именно то, что мне нужно, он поможет мне продолжать жить, справиться с тоской. Я внушила себе, что, если бы Джеф попытался утешить меня, я бы отвергла его попытки как неискренние.

Но он никогда не пытался этого сделать. Я ни разу не слышала от него ни одного слова утешения. Теперь я понимаю, что дело было не в заботе обо мне, а в том, что он просто не умел волноваться за другого.

Эмори горько рассмеялась.

– Качества, которые поначалу привлекли меня к нему, сейчас отталкивают меня от него.

Она помолчала несколько секунд, потом посмотрела прямо в глаза Хэйесу.

– Мне кажется, я предпочитаю живые эмоции. Я этого не понимала до нашей ночи с тобой.

Эмори протянула руку и положила свою руку поверх его руки, лежавшей на спинке стула.

– Несмотря на то что говорит агент Коннел, я не верю, что ты убил восемь неповинных людей.

Глава 34

– Ты еще не легла?

– Джеф? – Голос Элис звучал немного сонно. – Нет, я уже легла. Я была в постели, но еще не спала.

Ему было плевать, даже если он вывел ее из комы.

– Когда я звонила раньше, у тебя был странный голос, – сказала она. – Почему ты не перезвонил мне? Я думала, что ты заедешь и заберешь машину Эмори. Как вы доехали до Атланты? Все хорошо?

– Ничего хорошего нет.

– Что происходит?

– Я даже не знаю, с чего начать. Скажу коротко: Эмори снова исчезла.

– Исчезла? – Элис совершенно проснулась.

За полчаса до этого к «вечеринке» присоединился сержант Грейндж. Найт и агент Коннел на полицейском жаргоне со множеством непонятных сокращений посвятили его в последние события. Тем временем десятки сотрудников на улицах пытались напасть на след Эмори. Снега становилось все больше, поэтому искать следы шин и ног стало еще труднее.

Но они все-таки нашли две пары следов у входа в соседние апартаменты. Отпечатки высоких сапог Эмори не указывали на то, что она сопротивлялась или хотя бы замешкалась. На основании четких очертаний отпечатков ее обуви Найт пришел к выводу, что она по своей воле последовала за тем, кто оставил более крупные отпечатки. И Коннел с ним согласился.

Джефу потребовались его благоразумие и самоконтроль до последней унции, чтобы не разбить что-нибудь или не выдрать себе волосы. Но он не мог позволить ярости взять над ним верх. Он просто обязан продолжать думать спокойно и прагматично.

Найт и Коннел практически не обратили на него внимания, когда он извинился и ушел, чтобы позвонить Элис.

– Если Эмори кому-то и позвонит, то это будет Элис, – сказал он офицерам. Но искреннее удивление Элис убило эту слабую надежду.

– Она исчезла около получаса назад, – сказал Джеф своей любовнице. – Мы думаем, что Эмори ушла с мужчиной из ставшей уже знаменитой хижины. Наконец-то я узнал его имя. Его зовут Хэйес Бэннек.

– О, Джеф…

От ее сочувственного вздоха его бросило в дрожь. Этим вечером люди говорили ему глупейшие, бесполезнейшие вещи.

– Ты и половины не знаешь. Она и этот мужчина были соучастниками преступления.

И Джеф рассказал Элис о краже со взломом.

– Я не могу поверить, что Эмори на это пошла!

– Я бы тоже не поверил, если бы не увидел все своими глазами.

– Против нее выдвинуты обвинения?

– Нет. Они пришли к выводу, что ее заставили в этом участвовать, хотя я не убежден, что ее потребовалось заставлять. Там была девочка…

Он рассказал о семье Флойдов и о том, что было связано с этим семейством.

– Все это так странно, – пробормотала Элис.

– Еще более странным я бы назвал то место, где живут эти люди, я бы даже сказал, существуют.

Джеф в самых нелицеприятных выражениях описал дорогу, по которой они ехали до хижины Бэннека.

– Лесная глушь, иначе не скажешь, хотя и это слишком высокая оценка для этого захолустья. Флойды ближайшие соседи этого типа, и, как выяснилось, это не случайно. Судя по всему, Бэннек затаил злобу на Флойдов. Бог его знает, что между ними произошло. Уверен, какое-нибудь грязное дельце. Коннел сказал…

– Кто такой Коннел?

– О, это самое интересное. Он специальный агент ФБР.

– Как ФБР оказалось в этом замешано?

– Хэйес Бэннек годами бегает от Коннела. Что-то связанное с массовым расстрелом.

– Ты серьезно?

– Боюсь, что да. Отпечатки Бэннека сняли в хижине. Сообщили Коннелу. И тот сразу же примчался сюда. Через двадцать минут после встречи с ним и ее рассказа о приключениях в горах Эмори сбежала, почти наверняка с Бэннеком. И пока мы с тобой разговариваем, их следы заметает снегом.

Он помолчал, перевел дух.

– Кажется, я все рассказал.

Наступило долгое, гнетущее молчание.

Наконец Элис судорожно вздохнула.

– Джеф, это трагический поворот событий.

– В самом деле?

– Не язви.

– Тогда скажи что-нибудь менее банальное.

– Хорошо, – Элис снова помолчала, потом продолжила: – Для меня очевидно, что Эмори потеряла связь с реальностью.

Джеф почувствовал, что она чего-то недоговаривает.

– Элис? Дорогая? Ты знаешь что-то такое, чего я не знаю?

– Я не уверена, что это важно.