В лабиринте нереальностей. Книга первая - Елена Кароль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Но он должен наоборот...
— Должен. — многозначительный смешок и не менее многозначительное. — Но не обязан. Не поверите, некоторые потомственные ведьмы знают такие зелья, что ни одному венцу не под силам справиться. Хм, кста-а-ати...
Задумчиво протянув и переключив внимание на венец, девушка что-то беззвучно зашептала, словно припоминая, а затем звонко щелкнула пальцами.
— Точно! Есть такое! Мне папка как-то свои старые тетради давал полистать. Но это такая редкость, что... — смерив меня странным, сканирующим взглядом, затем она почему-то посмотрела на Эйнара, а потом и на шефа.
А затем её улыбка стала такой довольной-довольной... такой коварной-коварной...
— Мила, в чем дело? — шеф, не выдержав первым, сурово сдвинул брови и прожег ведьмочку недовольным взглядом. — Давай подробности и без своих ведьмовских уловок. Четко и внятно, это слишком серьезно.
— Ну-у-у... вообще-то это довольно... хм... ну, как бы...
— Мила, давай по существу. Здесь все взрослые.
— Эффект был рассчитан на первого встречного мужчину, заговорившего с Ирой. Но насколько я помню, он не должен был быть таким резким и рассчитан как минимум на две-три недели постепенной привязки. К сожалению противоядия от этого зелья нет. Да это как бы и не совсем зелье... в общем вам невероятно повезло. Просто невероятно.
— В чем?
— В том, что первым встречным оказались вы и в том, что блинов в желудке уже нет. Ну и конечно в том, что у меня с собой оказалось рвотное. — хихикнув, ведьмочка бросила на меня извиняющийся взгляд. — Еще полчаса-час и всё, вам не помогла бы даже рота реаниматоров. Зато погуляли бы на свадебке...
Мечтательно прикрыв глаза, Мила широко и радостно улыбнулась, а у меня резко упало настроение. Хотя куда уже ему падать-то... Нет, ну что за гадство?
Надувшись, потому что стало невероятно обидно, причем на всё и сразу, снова закрыла глаза и немножко поелозила, устраиваясь поудобнее и пропуская мимо ушей тихий разговор коллег о предстоящем разборе первого дела, и лишь через пару секунд поняла, что происходит что-то не то. В смысле то, что я не на кровати, а подо мной не матрас с подушкой, а вообще-то Эйнар. Тут же попыталась отстраниться, но сверху раздался ироничный смешок и меня уверенно прижали обратно.
М-м-м...
Ай, ну и ладно! Я больная, мне надо.
То уплывая в мутную дрему, то снова из неё выныривая, почти проснулась, когда в комнату вошла шумная, тучная женщина, одетая в цветастый сарафан, и прямо с порога заявила:
— Ну, кто меня тут видеть хотел? Ась?
— Представьтесь, будьте любезны.
Проснувшись окончательно от ледяного голоса шефа, даже посмотрела на него, чтобы убедиться, что это именно он. Точно он. Ой. Что-то мне уже самой страшновато...
А шеф действительно выглядел жутковато. И даже не скажешь почему именно. То ли фигура крупнее стала, то ли взгляд безумием и властью светился, то ли общее выражение лица было непривычно жестоким... Сглотнув, я вжалась в теплый бок Эйнара. Нет, замуж за шефа не пойду.
Тьфу. Блин, ну и мысли!
— А я это... — тут же сдав назад, бабища чуть ли не как я, вжалась в ближайший косяк, побледнев до цвета беленого потолка. — Тетка Пелагея я... дык это... Тени меня привели...
— Отлично. Гражданочка Пелагея, будьте любезны объяснить свой проступок.
— Про... проступок? Какой проступок? — растерявшись ещё сильнее, женщина потерянным взглядом обвела помещение и тут увидела меня. В глазах появилась мысль узнавания, а затем она побледнела ещё сильнее, хотя казалось куда уж больше. Сглотнула, попыталась выдавить жалобную улыбку, зачем-то посмотрела на Эйнара и... бухнулась на колени, запричитав: — Ох, простите меня дуру-у-у! Не со зла я, а лишь блага ради-и-и!!! У-у-у...
Подвывание, набирающее обороты, визгливой пилой прошлось по ушам, так что все без исключения присутствующие неприязненно сморщились, а шеф рявкнул:
— А ну, цыц!
— Ик... — оборвав звук в самой высокой ноте, бабища даже икнула от страха, и резко захлопнула рот, попутно выпучив глаза.
— Встать.
Женщина встала, цепляясь за всё тот же косяк и снова к нему боязливо прижалась. Губы дрожали, как и подбородок, а пальцы нервно теребили ткань юбки, грозя порвать её в любой момент.
Я и сама кстати ещё сильнее вжалась в Эйнара, жалея, что у него нет при себе куртки, под которую можно спрятаться. И вообще! Почему у него такие маленькие руки?
— А теперь четко и внятно отвечаем на мои вопросы. Итак, вы изготовили блины, которыми угостили Ирину Константиновну, вашу соседку?
— Й... Йа-а-а...
— Какие цели вы при этом преследовали?
— Ну, дык, эта... — резко поглупев, женщина замялась и потупилась. — Смотрю девка одна, дык пристроить хотела... чего одной проживать... эта...
Не вытерпев откровенной лжи и слушая внутри головы дубляж, который производил венец, но уже правды, я закрыла глаза, а она всё бормотала и бормотала. И о том, что Марфа Васильна уже вчера её домовушке похвасталась, какая у неё славная и приветливая хозяйка, да не абы кто, а целая царевна и то, что красавица-умница, но увы одна одинешенька...
— Шеф, она хотела, чтобы я съехала. Чтобы вышла замуж и съехала, как предыдущая владелица дома.
— Неправда! — взвизгнув, женщина топнула ногой и зло сплюнула, попытавшись саму меня обвинить во лжи. — Ишь чо говорит, дура! Да вы гляньте на неё, она ж невменяема!
Смешок, раздавшийся от шефа, удивил. Пришлось снова собраться с силами и открыть глаза, чтобы видеть, а не просто слышать.
— Что?
— Ира, я не шеф. Ну что за издержки прошлого? В этом мире вообще нет таких слов. Самуил, забыла? — улыбка с укоризной мне, так что я смущенно краснею и тут же злой и колючий взгляд тетке. — Итак, гражданка Пелагея, состав преступления имеется, пострадавшая также в наличии. А теперь будьте любезны пояснить свое желание.
— А вот шыш тебе, басурман проклятущий! — взвившись, женщина затрясла в направлении шефа кулаками, но приближаться и отлепляться
