Журнал «Приключения, Фантастика» 4 96 - Валерий Вотрин

Могла бы, конечно, сослаться на выпитую в гостях рюмку вина и зеленого змия, но как не убеждала себя, ничего не получалось. После этого случая если и в сон-чох не поверила, но к тому близка.

Лешовы забавы

К концу июня поспевает земляника. Вкусная вещь, скажу я вам. С самого утра гуляла в лесу, не столько собирала, сколько ела, и, объевшись не на шутку, прилегла отдохнуть под кустом. И уснула, да так крепко, что проспала и весь день, и вечер, и проснулась лишь когда взошла полная луна.

Нужно мне было сначала осмотреться и сориентироваться, а я вскочила и сразу понеслась. А куда? Вот этого и сама не знала. Остановилась лишь когда запуталась в буреломе. Тошно стало. Представила себя на моем месте — ночью, одна, в густом лесу. Черт его знает, какие тут в темноте звери рыщут. Сожрут и косточек не оставят! Так жалко мне себя сделалось, чуть не заплакала. И заревела бы, но отвлек большой пень по правую от меня руку. Грандиознейший, я бы сказала, пень, никогда таких не встречала. Баобаб здесь рос, что ли? Смотрю я на этот пень и вижу — один глаз у него приоткрылся. И моргнул! Свят-свят-свят! Рука моя сама потянулась сотворить крестное знамение, да застыла на полпути, одеревенев. Хочу молитву прочесть, а ни одной не знаю, в школе, сами понимаете, не учили. Вертится на языке: «Отче наш, иже еси на небес и…» а как дальше, не помню.

А у пня тем временем и второй глаз открылся. Смотрит он на меня, как удав на кролика, того и гляди разинет пасть да съест. Чувствуя я себя перед ним этакой маленькой, ничего не значащей козявкой.

Не знаю, что меня спасло, только вспомнила я, как опытные охотники лешака ублажают. Корзина с ягодами была еще при мне, не потеряла. Преодолев ступор, повесила ее на ветку. И тот час наваждение исчезло. Когда выбралась из леса, начинало уже светать. Снова куда-то пропали несколько часов. Пропала и корзина.

Мельник

А теперь расскажу о последней встрече, после которой поверила и в сон, и в чох. На этот раз на озере. Здесь сослаться на галлюцинации и больное воображение не удастся, потому что видела это не я одна.

Было мне тогда лет шестнадцать, не больше, но мальчиками уже интересовалась. В городе ребята катают девчонок на мотоциклах, кто побогаче — на машинах, а у нас из всего транспорта имелись лишь колхозные кони. На них-то мы и катались. Как-то, увлекшись, заехали с Мишкой к трем заросшим тиной и осокой прудам. Давным-давно на одном из прудов стояла мельница, а сейчас от нее остались лабаз без крыши да гнилое колесо. В свое время в этих местах пропасть клубники, люди до позднего вечера с ведрами ходят. Но сейчас ни о каких ягодах речи быть не может, сентябрь на носу. Но тем не менее доносится с развалин плеск и подозрительный скрип. Что такое может быть?

Вдруг конь наш взвыл как-то не по-своему, взвился на дыбки и в мгновение ока сбросил нас обоих наземь. Пока мы оклемались от удара, проклятого коня уже далеко унесло, ищи его теперь свищи.

Страшно отчего-то нам вдруг сделалось. Сначала шум этот непонятный, потом необъяснимое поведение чертовой животины. Но любопытство оказалось сильнее страха. Хотя будь я одна, скорее всего, бежала бы без оглядки. Но Мишка махнул мне рукой и стал пробираться по направлению к развалинам.

Луна светила ярко, и видно было все как на ладони. Колесо крутилось в полную силу, а на колесе! на колесе! Маленький, бородатенький, какого-то грязного лягушачьего цвета, красные глазки так и горят. Нырнет — вынырнет. Нырнет — и опять вынырнет! А колесо все скрипит, крутится. На что уж Мишка не робкого десятка, а и то рванул. Неизвестно еще, кто первым в село примчался — мы, или сбежавший конь.

…Так что теперь я и в сон, и в чох…

Надя Никитина

МЫШИНЫЙ КОРОЛЬ

Рассказ

Замок стоял на горе, и остроконечные шпили его башен высоко поднимались над лесом. Издали он представлял собою величественное зрелище, и лишь подойдя ближе можно было разглядеть изъеденные временем стены, осыпавшиеся колокольни и обвалившийся мост. Время неплохо потрудилось над великолепным зданием, но его прочное основание, сложенное на века, могло простоять еще много лет.

Поэтому областным советом по сохранению памятников старины было принято основание о восстановлении замка и последующей охране его государством. Специально назначенная комиссия в составе пяти человек прибыла в близлежащее село с целью осмотра и определения его материальной ценности. Возглавил ее известный в городе архитектор, доктор наук Верховцев.

Ольга Николаевна Петрищева и Виктор Иванович Быстрицкий считались видными деятелями в области охраны памятников старины. В основном их заслугой было подписание документа о реставрации здешнего замка. Они же выбили средства, которые министерство культуры упорно не хотело выделять.

Студентки архитектурного института Кристина Орлова и Татьяна Симагина проходили практику и готовились к выпускным экзаменам. Им особенно по душе была интригующая атмосфера предстоящих исследований, невольно вызывающая перед глазами образы средневековых рыцарей в тяжелых доспехах, грандиозные ристалища на широкой каменной площадке перед старинным замком и прекрасных дам в роскошных туалетах, созерцающих поединок через узкие, забранные толстыми железными решетками окна.

Так и кажется, что сейчас из тех ворот вырвутся навстречу друг другу два всадника на взмыленных конях, — восторженно разглядывая в бинокль чарующую панораму окрестностей, сказала Кристина и вскочила повыше на уступ, чтобы лучше видеть.

— Разве ты собираешься писать исторический трактат? — поддела ее более прозаически настроенная Татьяна. — Все, что от тебя в данный момент требуется — защитить диссертацию, а для этого надобно интересоваться не средневековыми рыцарями, а к примеру, вон тем высоким порталом…

— …По которому в ночное время не спеша прохаживаются стражи ворот с алебардами… — в тон закончила Кристина и со смехом добавила:

— Прагматик ты, Танька, с тобой и пофантазировать от души нельзя.

Татьяна неопределенно пожала плечами и потянулась за биноклем.

— Ага, тоже заинтересовалась… — начала Кристина.

— Подожди, — отмахнулась та и приложила к глазам окуляры.

— Ну, что ты там увидела? — нетерпеливо спрашивала подруга.

— Странно… видишь, там движется какая-то серая лента…

— Ничего не вижу, — приглядевшись, честно призналась Кристина.