МОЛЧАНИЕ ИДОЛА. Сага заброшенных храмов - Роберт Говард

— Он, наверное, получил письмо еще ночью и очень быстро ехал верхом, чтобы добраться сюда так рано, — пробормотал Уиллоби. — А может быть, он находился где-то ближе Хорука. Гордон что-нибудь об этом говорил?

— Нет, саиб.

— Ладно, это не так уж важно. Не будем будить Гордона. И завтрака я ждать не стану. Скажи Эль Бораку, что я благодарен ему за все, что он для меня сделал, и передай, что я сам сделаю для него все, что смогу, когда вернусь в Газраэль. Но лучше бы ему прекратить эту вражду. А я позабочусь о том, чтобы Афдал не пошел на предательство.

— Да, саиб.

Африди перебросили веревочную лестницу через крепостной вал, и она, быстро раскрутившись, раскачивалась в футе от земли. Воины с винтовками наготове ждали у крепостного вала, но, когда Уиллоби на виду у всей долины поднялся на вал, по спине у него почему-то поползли мурашки.

Впрочем, ни одна из винтовок, притаившихся за утесами, не заговорила. Разумеется, одного вида Афдал-хана было достаточно для того, чтобы англичанин мог считать себя в безопасности. Уиллоби поставил ногу на перекладину лестницы и начал спускаться, стараясь не смотреть вниз. Лестница сильно раскачивалась, и ему приходилось время от времени крепко упираться в стену утеса. Но в целом все шло не так плохо, и наконец он с облегчением вздохнул, почувствовав под ногами скалистую почву. Уиллоби помахал рукой, но лестницу уже быстро поднимали вверх. Англичанин повернулся и зашагал вдоль ущелья, чтобы не опоздать на условленную встречу.

Утро постепенно вступало в свои права. Белый туман сначала порозовел, а потом и вовсе исчез. Теперь Уиллоби и без бинокля ясно видел очертания Скал, но Афдал-хан словно куда-то испарился. Несомненно, подозрительный вождь наблюдал за его приближением из какого-нибудь укромного места. Уиллоби напряг слух, но стрельбы, означавшей, что Бабер Али возобновил осаду, не было. Уиллоби представил себе гнев, охвативший Афдала, когда тот узнал о неблагоразумных действиях своего дяди. Безусловно, Бабер Али уже получил соответствующие указания от племянника.

Британец подошел к Скалам — огромной груде разбитых временем валунов.

Остановившись, Уиллоби позвал:

— Афдал-хан!

— Сюда, саиб, — ответил незнакомый голос.

Уиллоби протиснулся между двумя зазубренными обломками и вскоре оказался на площадке, вроде естественного театра, образованной нависающим утесом и стеной скалы. Здесь могли бы свободно разместиться пятьдесят человек, но Уиллоби увидел лишь одного — высокого, сильного, скорее среднего возраста, чем молодого, человека в тюрбане и шелковом халате. Он стоял, гордо запрокинув голову, держа в руке широкую саблю и всем своим видом являя высокомерие.

Уиллоби сразу покинула нервная дрожь, которая, помимо его воли, не давала покоя, пока он шел по ущелью. Когда он заговорил, голос его зазвучал небрежно.

— Рад видеть тебя, Афдал-хан.

— И я вас, саиб, — ответил оракзай с ехидной улыбкой и дотронулся до острого лезвия своей сабли. — Вы не справились с возложенной на вас миссией, но ваша смерть послужит мне не хуже!

Если бы Скалы разразились хохотом, Уиллоби не был бы так шокирован. Его прямо-таки затрясло от ярости.

— Что? Моя смерть? Афдал, ты сошел с ума?

— Что сделают англичане с Бабером Али? — спокойно спросил вождь.

— Потребуют, чтобы его судили за убийство Сулеймана, — ответил Уиллоби.

— И эмир повесит его, чтобы задобрить британцев! — невесело засмеялся Афдал-хан. — Но если вы умрете, никто ничего не узнает! Б а! Вы думаете, я позволю повесить моего дядю за то, что он убил этого пенджабского пса? Бабер совершил глупость, позволив своим людям лишить жизни этого индийца. Знай я заранее о его планах, я бы этому помешал. Но дело сделано, и я намерен его защитить. Эль Борак не так мудр, как я думал, иначе он бы понял, что я никогда не позволю наказать Бабера.

— Убив меня, ты погубишь себя, — напомнил Уиллоби, хотя губы не слушались его. Он увидел, как глаза оракзая засверкали жаждой убийства.

— А где свидетель, чтобы меня обвинить? По эту сторону Замка нет никого, кроме нас с вами. Я удалил моих людей и послал их в долину — боялся, что хотя бы один из них по глупости выстрелит и тем самым расстроит мой план… Вдобавок, я не очень-то доверяю моим людям. Иногда человека можно подкупить и убедить предать даже своего вождя. Перед рассветом я велел людям прочесать ущелье и эти Скалы — убедиться, что на меня не расставлено ловушек. Потом я пришел сюда. Они не знают, зачем я уединился. И никогда не узнают. Сегодня ночью, когда взойдет луна, люди Бабера обнаружат вашу голову в мешке у подножья лестницы Замка Акбара, и найдется сто человек, которые поклянутся, что она сброшена вниз Эль Бораком. А так как они и сами будут в это верить, никто не сочтет их лжецами. Я хочу, чтобы они в это поверили, потому что знаю, как хитры англичане в распознавании лжи. А потом я пошлю вашу голову в Форт Али Маджид с пятьюдесятью людьми, которые поклянутся, что вас убил Эль Борак. Британцы заставят эмира послать сюда войска с полевыми орудиями и прогнать Эль Борака из моего Замка. Кто ему поверит, даже если ему представится возможность сказать, что он вас не убивал?

— Гордон был прав! — беспомощно пробормотал Уиллоби. — Ты вероломный пес. Не соизволишь ли рассказать мне, зачем ты навязал ему эту вражду?

— Конечно, ведь все равно через несколько мгновений вы умрете! Все дело в колодцах, расположенных на караванных путях. Я должен всецело владеть ими. Русские будут платить мне большую дань, чтобы я помогал им контрабандой провозить винтовки и снаряжение из Персии и Туркестана в Афганистан, Кашмир и Индию. Я буду помогать им, а они мне.

Когда-нибудь они сделают меня эмиром Афганистана.

— Гордон был прав, — только и смог произнести Уиллоби. — Как же он был прав! А перемирие, которого ты так хотел? Подозреваю, это была еще одна уловка?

— Конечно! Я хотел выгнать Эль Борака из моего Замка.

— Каким же я был безумцем, — пробормотал Уиллоби.

— Лучше помириться с Богом, чем бранить себя, саиб, — сказал Афдал-хан, поворачивая лезвие сабли так, что оно засверкало в ранних солнечных лучах. — Здесь только вы, я и Аллах, а Аллах ненавидит неверных! Сталь молчалива и надежна. Один быстрый и смертоносный удар, и ваша голова в моем распоряжении…

Он шагнул к Уиллоби. Англичанин стиснул зубы и крепко сжал кулаки. Он понимал, что бежать бесполезно — оракзай догонит его в одно мгновение. Столь же бесполезно было бросаться на противника и хватать его голыми руками, но это было все, что он мог сделать. Смерть настигнет его в прыжке, наступит темнота, и всем его планам и надеждам придет конец…