Зимний дворец. Люди и стены. История императорской резиденции. 1762-1917 - Игорь Зимин

Ранее уже была описана баня Екатерины II, сооруженная на антресолях первого этажа Зимнего дворца близ ее личных покоев архитектором Ж.-Б. Валлен-Деламотом.

Упоминалось уже и о бане Александра I, построенной в северозападном ризалите Зимнего дворца под руководством архитектора И.Е. Старова в 1788–1793 гг. В 1816 г. архитектор Л.И. Руска капитально перестроил эту баню. Все работы обошлись в 72 988 руб. Судя по перечню проведенных работ, это было роскошное, истинно дворцовое помещение. Так, кроме парилки, обшитой липовым деревом, ванны из «дикого камня» и пола, выложенного шлифованными мраморными плитами, там имелись и вполне жилые помещения.

Живописец П. Скотти выполнил «живопись во всех комнатах, ванной и лестнице». В бане на окнах были зеркальные стекла, там установили многочисленные зеркала со стеклянными ширмами. В бане можно было работать, поскольку имелись стол с «гранено-хрустальной» чернильницей, дюжина стульев и диван, бронзовая люстра, ситцевые и коленкоровые занавеси. Кроме этого, мебельщик Г. Гамбс поставил кровать, шкафы, комод и стол[516].

В 1834 г. на Первой запасной половине (бывшие комнаты императрицы Марии Федоровны) была устроена ванная комната императрицы Марии Федоровны. Видимо, тогда заменили сантехнику, установленную пятью годами раньше. Все работы обошлись в 1247 руб.[517] Все эти ванные и бани уничтожил пожар 1837 г.

В возобновленном Зимнем дворце в новых интерьерах традиционно большое внимание уделялось парадным ванным комнатам. Их описывали и демонстрировали. Ванны превратились из дворцовой забавы в необходимую часть повседневной жизни.

На половине императрицы Александры Федоровны – жены Николая I – архитектор А.П. Брюллов спроектировал Ванную (зал № 670) в стиле мавританско-испанской архитектуры. На акварели Э. Гау видна роскошная комната, у одной из стен которой находилась мраморная ванна с двумя кранами. В описании возобновленного Зимнего дворца об этом помещении говорилось как о небольшой комнате «около 13,5 аршина в длину и не более шести в ширину», где сосредоточена «вся роскошь гренадских мавров», с мраморной углубленной ванной под самым зеркалом, где из кранов «бьет хрустальным ключом горячая или холодная вода, сперва в огромную раковину, а из нее каскадами в ванную»[518]. Расходы на сооружение этого помещения шли в смете «отдельной строкой» и обошлись казне 42 000 руб.[519]

Как это ни покажется странным сейчас, в парадных ванных комнатах устраивались приемы для избранного общества. Это было данью традициям XVIII в. В 1834 г. автора гимна «Боже, царя храни» А.Ф. Львова пригласили на вечер к императрице Александре Федоровне, которая приняла его в своей «купальне»[520].

После пожара 1837 г. ванную комнату Александры Федоровны восстановили «один в один», но имелись и некоторые доработки. Тогда для императрицы купили новую белую мраморную ванну, над которой сделали «по-прежнему раковину». В этой же комнате установили еще одну совершенно функциональную ванну. В документе сказано, что Николай Павлович, «высочайше повелеть соизволил» сделать «две ванны, одну мраморную белую, а другую медную или жестяную»[521]. При этом функциональную медную ванну спрятали под диваном, утопив ее до уровня пола. Позже подобные замаскированные под диванами ванны установили и во всех пригородных резиденциях. На акварели Э.П. Гау 1870 г. хорошо виден этот красный диван, скрывавший медную ванну императрицы. Буржуазные, функциональные удобства тогда еще не было принято демонстрировать, их стеснялись. Кроме этого, медная ванна выбивалась из стилистики роскошных интерьеров.

Э.П. Гау. Ванная императрицы Александры Федоровны. 1870 г.

Если ванная комната императрицы традиционно включалась в череду парадных дворцовых интерьеров, то у Николая I, который отличался крайней непритязательностью в повседневной жизни, ванная комната была гораздо скромнее. Собственно, это был «купальный снаряд», оборудованный в 1830-х гг. «в шкафу» в кабинете императора, расположенном на третьем этаже дворца в северо-западом ризалите. До нас дошла редкая фотография этого «купального снаряда», на которой видна медная лохань, к которой подведены два крана для горячей и холодной воды.

Сохранились уникальные архивные материалы по так называемой «Гардеробной сумме» императора Николая I. В этих тетрадях зафиксирована оплата буквально каждой ванны и бани императора. Когда великий князь Николай Павлович был ребенком, его еженедельно мыли в дворцовой бане – мыльне. При этом двум истопникам при мыльне из средств мальчика каждые четыре месяца платили по 20 руб. жалованья. Когда мальчик превратился в молодого человека, на смену бане пришла ванна и значительно реже – баня. Их приготовление оплачивалось и имело стандартные расценки. Приготовление каждой ванны обходилось императору в 25 руб., а бани – в 100 руб. ассигнациями. В 1841 г., когда ассигнации пересчитали на серебро, одна ванна стоила 7 руб. 15 коп. серебром. Потом эту сумму округлили до 8 руб. серебром. Оплачивалось только ношение воды, поскольку до 1838 г. в Зимнем дворце водопровода не было. Для дворцовой прислуги это был важный источник доходов, и все было поделено. Как правило, готовили ванные и бани либо камердинеры, либо дворцовые инвалиды. При этом следует иметь в виду, что тогда инвалидами называли обычных военных пенсионеров, которые выполняли при императорских дворцах хозяйственные обязанности.

В 1830-х гг. император Николай Павлович в зимние месяцы мылся в ванне один-два раза в месяц. Например, за весь 1833 г. император 11 раз (раз в феврале, два раза в марте, три раза в мае, два раза в июне, по разу в октябре, ноябре и декабре) мылся в ванной и 4 раза в бане (по разу в феврале, мае, июле и августе)[522]. Если попытаться как-то объяснить эту периодичность, то можно предположить, что ванная и баня в феврале потребовались для 37-летнего императора, поскольку он принимал самое активное участие в череде дворцовых балов и маскарадов и, соответственно, много потел в дворцовых залах, освещавшихся свечами. Летом император мылся чаще, поскольку это и жара, и пыль на традиционных маневрах в Красном Селе. С наступлением осени Николай Павлович ограничивался одной ванной в месяц. Воду изредка носили, когда ломалась сантехника или когда император находился в резиденциях, не оборудованных водопроводом.

Медная лохань Николая I на антресолях в Зимнем дворце

Видимо, еще до пожара 1837 г. на половине Николая Павловича предпринимались какие-то попытки механизировать процесс носки воды для ванны императора. Об этом свидетельствуют счета за 1836–1837 гг. Так, в декабре 1836 г. бандажнику Остерлову уплатили «за трубу с насосом» довольно крупную сумму – 360 руб. Вероятно, конструкция была недоработана, и ее постоянно ремонтировали. Поэтому уже в феврале 1837 г. перчаточнику Остерлову за ремонт «рукава к насосу» уплатили 30 руб. В мае перчаточник вновь «поправлял трубу» за 35 руб. Потом пришла очередь механики. В июне «физик Гоипини» поменял насос за 333 руб. В июне «оптику Боде за починку газовой огненной горелки» уплатили 29 руб. В сентябре механик Роспини (ранее в документах он проходил как Гоипини) «за починку насоса» получил 65 руб.[523]

Обращение к бандажнику или перчаточнику свидетельствует о том, что труба была гибкой и, видимо, изготовленной из пумповой кожи. Либо речь шла о каких-то гибких соединительных муфтах. Обращение для ремонта механики к физику, оптику и механику свидетельствует, что в целом конструкция для снабжения царской ванны невской водой оказалась крайне неудачной. Скорее всего, в подвале установили ручной насос, который по гибкой кожаной трубе закачивал воду на третий этаж Зимнего дворца в ванну царя. Эта вода подогревалась газовой горелкой.

После монтажа в Зимнем дворце водопроводной сети, подведенной и к ванне царя, из гардеробных книг Николая Павловича исчезли счета за носку воды. Ванна царя благоустраивалась, и в июне 1839 г. механику Роспини уплатили за термометры. Позже счета за носку воды встречаются, но этими деньгами оплачивались ванны на Елагином острове, Царском Селе, петергофской Александрии, где водопровод еще не провели.

Судя по документам, свою ванну Николай I модернизировал на протяжении всех 1840-х гг. В результате многочисленных переделок в кабинете императора в Зимнем дворце появился некий аналог современной душевой кабины.

Из счетов, оплаченных царем, вырисовывается следующая конструкция купального шкафа, установленного на третьем этаже Зимнего дворца. Это был «шкап из красного дерева вышиной 4 3/4 аршин, шириною 2 вершка». В шкаф был встроен «нужный механизм», называемый «дождевым аппаратом», с «особою складною лестницей»[524].