Интегральный город. Эволюционные интеллекты человеческого улья - Мэрилин Хэмилтон

Концепция интегрального города рассматривает сообщества как путешествие групп людей к целостности и считает, что высокое качество городских сообществ способствует повышению качества городской жизни. Фрактальная природа человеческих систем позволяет нам видеть, что сообщества являются естественными и мощными средствами повышения потенциала человеческих систем. Даже в условиях глобализации городов и всё большей направленности вовне, очевидно, что они могут столько же энергии обратить вовнутрь – на повышение жизненности географических сообществ, групп по интересам и сообществ практики. По всей видимости, принадлежность подобного рода сообществам является чем-то фундаментальным для условий жизни человека.

Интегральный город опирается на положение, что эффективному городскому лидерству требуется понимание динамики человеческого развития, которая интегрирована со здоровыми системами здравоохранения, образования и рабочих мест. Эффективные городские лидеры заинтересованы в том, чтобы быть лидерами для себя, других людей, организаций и сообществ на соответствующих уровнях комплексности, – и вкладывают ресурсы в развитие лидерских способностей. Эффективные лидеры демонстрируют лидерские качества, на пол-уровня превосходящие текущий уровень развития масс, предлагая далёкое, но всё же достижимое видение.

В концепции интегрального города считается, что человеческие системы представляют собой вложенные холархии, включая и неотъемлемые роли родителей и семей. Эффективные городские лидеры превосходят и включают роли семей и родителей при создании мешворков, которые направлены на решение проблем, создание новых сред и мотивирование людей. Лидеры в каждом фрактальном аспекте города знают, что они не могут добиться роста сообществ без одновременной поддержки родителей и семей, которым необходимо вкладывать свои ресурсы в интегральное биопсихосоциокультурное развитие.

Уроки, извлекаемые из работы мироцентрических лидеров, удивительны и парадоксальны. Кто мог знать, что капитан корабля может обладать навыками, которые могут способствовать управлению городами и городскому лидерству? Речь идёт о капитане, который сказал: «Нельзя чего-то ожидать, не проверяя». Это значит, что нельзя ожидать результата, не проверяя продуктивность деятельности. Таким образом, он выступал за то, чтобы ответственное управление было распределено между всем экипажем корабля. В то же время он ожидал неожиданности. Более всего он ожидал, что экипаж будет наиболее продуктивен в своей способности реагировать на неожиданное. Он подчёркивал реальность нелинейных процессов. Он также использовал циклы изменения, чтобы в периоды затишья и стабильности подготавливать ресурсы, необходимые для того, чтобы справиться с неизбежными штормами, волнениями в море и непредсказуемыми событиями. Подготовка к неожиданному всегда приносила плоды в виде адаптивности, созидательности и чувствительности.

Потенциал для применения к реалиям находящегося на суше интегрального города и исследования уроков, извлечённых из функционирования человеческих систем в разных географических пространствах (на море и в космосе), остаётся незатронутым. Что произошло бы, если бы мы объединили морские (и даже аэрокосмические) академии с академией городского управления? Что произошло бы, если бы градоначальники и администраторы устроили диалог с капитанами, инженерами и менеджерами круизных лайнеров (и их коллегами в армии и аэрокосмических силах)? Чему бы мы могли научиться относительно решения проблем городов, если бы переняли решения, разработанные в критических условиях, где нет права на ошибку (в море и космосе)?

Как мы туда доберёмся?

Возможность поупражняться в воображении и представить себе ценность интегрального города за пределами планеты Земля возникла в результате беседы с другим мироцентрическим лидером – членом медицинской команды НАСА. Уроки космоса, которыми тот со мной поделился, напомнили мне, что величайшая возможность для создания новых реальностей появляется не из прошлого, а из будущего. История нас учит тому, где мы были в прошлом и как выживали, адаптировались и регенерировались, чтобы прожить ещё один день. Но именно наше воображение помогает нам вознестись над загрязнёнными городами над осаждённой планетой Земля. Во-первых, с высоты десяти тысяч метров мы можем буквально увидеть целостность, представленную в любом городе. Даже сервис «Google Планета Земля» даёт нам инструмент по увеличению и уменьшению масштаба рассмотрения, что позволяет нам увидеть паттерны и структуры города на разных уровнях. Однако именно с перспективы звёздных расстояний – Луны и солнечной системы – мы можем увидеть планету Земля как целостную систему (даже в её ничтожности по сравнению с галактическим пространством и временем). С этой точки зрения, мы можем по-настоящему удивиться разуму, обитающему на этом маленьком голубом шарике. Мы можем лучше понять, что не только крохотные индивиды, но и города, нами созданные, являются критически важными узловыми точками интеллекта: в буквальном смысле точками света, которые указывают на то, где во Вселенной сконцентрировались интеллект и разум.

Но именно направив свой взор в космос и используя свой разум, чтобы определить и проанализировать ресурсы, которые в нём есть, мы можем прийти к пониманию потенциала, лежащего перед нами будущего. Все источники энергии и материальных ресурсов, которые нам нужны, по всей видимости, доступны в изобилии в нашей Солнечной системе и в галактике в целом. Наша задача состоит в том, чтобы выяснить, как получить доступ и разрабатывать эти ресурсы во благо универсального разума и эволюции. Возможно, ответы возникнут только тогда, когда мы объединим интеллекты суши, моря и воздуха, чтобы оптимизировать потенциал города и разработать первые прототипы космических колоний. Быть может, эти прототипы будут воздвигнуты и на Земле?

Город – это наилучший пример того, на что может быть похоже функционирование космической колонии будущего. Однако городу, парящему в безвоздушном космическом пространстве или воздвигнутому на других планетах, потребуется мудрость всех городских голосов (менеджеров, девелоперов, гражданского общества и граждан) и технического ноу-хау капитанов и экипажа судов, а также вклад и воображение аэрокосмических разработчиков. Мы можем лишь вообразить дух и качества этих новаторских инвесторов и девелоперов, обратившись к образу Медичи, профинансировавших Ренессанс (и сотни художников той эпохи), Ротшильдов, финансировавших ранние этапы Индустриальной революции, и Рокфеллеров, финансировавших освоение запада Америки. Где-то среди нас сегодня уже есть новаторы, которые создадут космические колонии, благодаря которым путешествие человеческого вида распространится за пределы планеты Земля и соприкоснётся с тем, что мы сейчас называем «внешним космосом». Однажды этот космос будет столь же доступен, населён и разработан, сколь и часть мира, которая явила себя «за краем света», когда-то ограничивавшимся Гибралтарским проливом. В будущем мы будем оглядываться назад и вспоминать истории о частных инвесторах, которые профинансировали возможность отдыха в космосе на первых частных космических кораблях и создание технологии, которые позволят нам разрабатывать месторождения на метеоритах и по требованию производить водород, кислород и воду.

Но к чему бы мы ни стремились в будущем, там мы, скорее всего, обнаружим себя (со всеми своими биопсихосоциокультурными реалиями, которые сформируются вокруг нас) в пространстве, функционирование которого будет напоминать человеческий улей. Таким образом, исследование интеллекта города не является просто инвестицией в собственную эффективность и продуктивность и сиюминутную комфортность. Оно не является просто инвестицией в решение социальных патологий городов в развивающихся нациях. Оно не является просто инвестицией во благо наших детей и внуков. Исследование интеллекта города – это необходимый исследовательский проект, который обеспечит выживание человеческого вида на планете Земля в течение достаточно долгого времени, чтобы мы смогли создать условия поддержания человеческой жизни в космических городах или колониях. Подобные космические колонии являются естественным наследием, которое мы можем получить в своё распоряжение, если сможем привлечь, консолидировать и кристаллизировать интеллекты, неотъемлемо присущие интегральному городу.

Ничто в данной деятельности нам не гарантировано. На самом деле мы стоим перед лицом множества угроз. Нам просто нужно рассмотреть потенциалы прошлого, настоящего и будущего медоносных пчёл и лидеров уровня 8, чтобы понять, как быстро нам нужно двигаться.

Естественная история пчёл и пчелиного улья показывает нам возможность развития весьма сложных систем, служащих задачам коллективного выживания биологического вида. Эволюция пчёл во всех странах мира говорит об их гибкости и способности непрерывно обучаться и адаптироваться к местным условиям. Однако наблюдающееся сегодня вымирание пчёл в Северной Америке служит человеческим системам объективным уроком, что неожиданное может подорвать даже самую, казалось бы, стабильную систему. На время написания данной книги в течение одного года исчезло до 90 % одомашненных колоний пчёл в США (Bjerga, 2007; Mittelstadt, 2007; Time Magazine, 2007). Симптоматичная проблема, грозящая нанести сельскохозяйственному производству убытки в 75 млрд. долларов США, состоит в том, что пчёлы покидают пчелиный улей, забывают вернуться и просто умирают за его пределами. До сих пор не удалось выяснить причину происходящего. Разнообразные теории пытаются привести следующие причины: инфекция от вирусов и/или клещей; генетическая сопротивляемость изменениям вследствие разведения; изменения климата; экологическое загрязнение. В чём бы ни состояли причины, нависшая угроза вызывает большую тревогу за будущее человеческого сельского хозяйства, а также на ещё более фундаментальном уровне – в целом за будущее пчёл как биологического вида. Вымирание некоторых пчелиных семейств представляется тревожным сценарием будущего. Если бы мы вели речь не о пчелиных ульях, а о городах, то можно было бы говорить о глобальной эпидемии, загрязнении ресурсов или значительного сокращения избирательно развиваемой доли генофонда.