В любви и на войне все средства хороши! Книга 2 (СИ) - Ведуница Ирина

Потрясенная силой эмоций, накрывших меня с головой, и смыслом его слов, я стояла не способная вымолвить и слова. Прислушиваясь к быстрым ударам сердца в его груди, стучавшего так же быстро, как и мое собственное, таяла от ощущения своей нужности и желанности. Но сказать Рону в ответ было нечего. Пообещать, что скоро приду сама — было страшно. Я еще не настолько набралась смелости полностью изменить свою жизнь. Признаться в любви? Но ведь он тоже не сказал мне заветных слов. Только о том, что хочет меня. А это совсем не одно и то же. Может и рано еще пока.

Не знаю, как Рон воспринял ответное молчание, но давить на меня он не стал. Подождал немного, а потом отстранился, мягко улыбнувшись при виде моего смущенного и растерянного лица.

— Нам пора идти дальше. Пойдем.

Мягко прижавшись губами к моему лбу, он взял меня за руку и быстрым шагом повел дальше. А на моем на лице прочно поселилась глупая, счастливая улыбка. И как я ни старалась взять себя в руки и настроиться на серьезный лад, не получалось ровным счетом ничего. Потому что настроение у меня было просто замечательное!

Внутренний восторг немного поутих только после того, как нас догнали наши спутники, причем не пешком, а верхом. Лошади, как и в прошлый раз было только три. И я уже предвкушала, что снова поеду вместе с Роном, смогу опереться на его широкую грудь, вдыхать такой приятный запах, свойственный лишь ему и о чем-нибудь тихо беседовать.

Но тут меня снова ожидало разочарование.

Грэг, спешившись, о чем-то вполголоса переговорил в сторонке с Роном, отдал ему свободную лошадь и куда-то услал. А сам вновь вскочив на своего коня, протянул руку мне, предлагая присоединиться к нему и сесть сзади. Что я и сделала: других-то вариантов не было. Не к Максимилиану же на лошадь мне проситься. Обойдется!

Только боги знают, какого труда мне стоило удержать на лице нейтральное выражение. Особенно, после того, как я заметила брошенный в мою сторону ироничный взгляд Макса. И этот туда же! Ладно, отольются кошке мышкины слезки! Я не дам им повода над собой насмехаться. Сейчас соберу волю в кулак и снова стану спокойной, вежливой Эрин Штерн, хотя сейчас больше всего на свете мне хочется надавать пинков этим самоуверенным мужикам!

Боги! И когда я стала такой агрессивной и вспыльчивой? Вот что с людьми, оказывается, чувства-то делают. А я раньше и не понимала, почему все влюбленные странные такие. Все же слишком сильная реакция, особенно для меня. Остается только надеяться, что это как-то связано с даром, который «выбрал» Рона в качестве объекта для выработки энергии. Коей, кстати, во мне скопилось уже предостаточно. Я даже перестала замечать, как она генерируется, только неосознанно продолжала отводить ее в свой накопитель. А когда он заполнился под завязку, попробовала использовать для этой цели медальон Рона, висящий у меня на шее. И он принял энергию. Более того, потянул жадно и настойчиво. Поэтому теперь все излишки уходили в него. Мне даже напрягаться особо не приходилось и, тем более, следить за потоками. Выходит, тоже какой-то непростой артефакт мне от мужа достался?

Муж… Какое замечательное все же слово. И, судя по сказанным словам, Рон хочет, чтобы я по-настоящему стала его женой. Навсегда. Даже при мысли об этом сладко защемило сердце. Одно дело — подслушать это мельком от Макса, и совсем другое, когда об этом говорят тебе прямо. Да еще при этом так собственнически прижимая к себе и уговаривая страстными поцелуями.

Так, совсем я что-то расслабилась! С личными делами разбираться будем потом, а сейчас. Как и говорил Грэг, надо сначала задание выполнить. И пусть сама я особо пока делать ничего не могла, чувствуя себя скорее довеском к опытной компании диверсантов, но отвлекать их от важного дела не собиралась тоже. Значит надо входить в нужный настрой и подумать о чем-то другом.

Например, о том, куда подевался Макс?

Занятая своими мыслями не сразу заметила, что по дороге с Грэгом мы едем уже одни. В какой именно момент Максимилиан отстал от нас и зачем он это сделал, я понятия не имела. А спросить у Мортона сразу не получилось: тут держаться бы покрепче, чтобы не свалиться на землю. Да помалкивать, чтобы язык не прикусить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Лишь после того, как лошадь пошла шагом я смогла задать интересующий меня вопрос. Грэг от ответа уходить не стал, вместо этого устроив нам краткую остановку, чтобы перекусить и оправиться. Заодно объяснил мне, почему мы теперь путешествуем с ним вдвоем.

Оказывается, по имеющейся информации до цели нашего путешествия остался всего один переход. Поэтому было решено не светиться у местных перед глазами всей большой компанией, а добираться до нужной нам деревеньки по очереди, как до этого в город. Сейчас тракт был достаточно оживлен, многие люди возвращались домой, после проведения праздника в столице и других больших городах. К тому же именно здесь пролегал торговый путь в соседнее королевство, поэтому встречались и груженые караваны, неторопливо идущих в обоих направлениях.

Поэтому Рональд первый доберется до нужного нам постоялого двора и осмотрится там на предмет нахождения ориентировок или солдат. И если все спокойно, поселится и подождет нас. Макс же догонит позже, несколько часов спустя. Заодно покрутится тут пока, понаблюдает, нет ли за нами слежки или погони. Кто знает, к каким последствиям может провести то, что мы натворили в Саутаре. Может и ищет кто-нибудь до сих пор.

При упоминании наших «подвигов» в этом милом городке, я проглотила свое недовольство и больше тему разделения не поднимала. Даже не стала спрашивать, откуда Грэг с Максом лошадей взяли. Хотя по началу хотела. На что надеялась, непонятно, но чувство справедливости не давало смолчать. Ведь не купили же они их так быстро? Да и на какие деньги, вообще? Лошади недешевы, да и оставлять после себя такой след шпионы вряд ли бы стали.

Но я смолчала. А по здравом размышлении поняла, что мерить тут нужно совсем другими категориями. Не так, как в мирное время.

Идет война! А мы на земле людей, которые очень поспособствовали ее разрушительности и многократно увеличили количество жертв. Так что нам можно тоже… немного… нарушить закон и одолжить несколько лошадей. Мы — диверсионная группа. Для нас главное — успешное выполнение поставленного задания. За остальное угрызения совести мучить не будут. Вот!

Утешая себя таким образом, я пыталась заглушить голос совести, укоряющий меня в том, что мы тоже ничем не лучше бандитов. Пришли, ограбили ни в чем не повинного человека и снова ушли. Наконец, я сдалась и переложила всю ответственность на ведущего нашей группы, коим незаметно, но непререкаемо стал Грэг Мортон. Это было его решение, ему виднее, что в данной ситуации правильней и важней. А я со своим дилетантским взглядом гражданского человека, может, и не понимаю чего.

Как бы то ни было, но думать плохо о своих спутниках я не буду. Мы — одна команда. Нам всем и отвечать, в случае чего. А пока уничтожить негатор намного важнее. Этим мы спасем тысячи жизни с обеих враждующих сторон. А, может, как я очень надеюсь, прекратим эту войну вовсе!

Ставшую уже привычной мысль: «а что потом?», я решительно задвинула на задворки сознания. Вот потом и узнаем, что! Пока об этом думать рано, а бояться — глупо. Что должно случиться, то и произойдет. Закончить бы сначала с заданием, а там уже, думаю, мы сможем поговорить с Роном начистоту и прояснить наши отношения. Пока же я просто принимала его ухаживания, не скрывая, что мне это очень приятно, но большего не требовала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Рон тоже не спешил, словно приручая меня заново. Разговоры, улыбки, легкие касания, теперь уже и мне казавшиеся такими необходимыми. Долгие неотрывные взгляды, которые я ощущала почти физически, даже, когда не видела Рона сама. О чем он думает, когда так смотрит на меня?

И вот сегодня, такой ураган страсти, вкупе с почти признанием в сильных чувствах.

Так, опять меня куда-то не туда понесло. Такое ощущение, что дай мне волю и думать буду только о Роне. Вспоминать, предполагать, мечтать, анализировать, сомневаться и снова мечтать. Кошмар какой-то. Может я заболела им? Но разве так бывает? Хотя объяснение хорошее. Снимает часть ответственности с меня самой. И ведь лечиться от этого совсем не хочется.