Куда Кейнс зовет Россию? - Солтан Дзарасов

С государственной собственностью, которая здесь развита гораздо меньше, чем у нас, левоцентристское правительства Бразилии поступало совсем иначе. Как правительство президента Кордозу (1995-2002), так и пришедшее ему на смену правительство лидера социалистической партии труда президента Луис Инасио Лула да Сильва (2003-2010) не стали отказываться от лакомых кусков государственной собственности, а, наоборот, сохранили в руках государства и в дальнейшем эффективно использовали для развития экономики.

Правительственные корпорации при активном участии бразильских частных инвесторов занимают лидирующие позиции в нефтехимической промышленности, судостроении, самолетостроении и ряде других отраслей. Правда, государственная собственность здесь не похожа на ту, которая существовала у нас в советский период, с жесткой централизацией управления со стороны Госплана и министерств. Например, развитие нефтехимической отрасли началось с основания корпорации «Petrobras», которая впоследствии была поддержана несколькими компаниями с участием иностранного капитала. Здесь найдена оптимальная форма сочетания госсобственности с частным капиталом, и это стало важным источником высоких темпов экономического роста. Например, Бразилия не разрушила свою авиационную промышленность, как это сделали мы, а, наоборот, создала ее из ничего. Бразильская авиационная компания «Embraer», основанная государством и первоначально производившая небольшие самолеты, теперь экспортирует самолеты разных типов. В 2010 году она произвела 246 воздушных лайнеров и сделалась третьим после американского «Боинга» и европейского «Эйрбас» авиастроителем в мире. Сравним это с тем, что самая развития в прошлом авиационная промышленность России выпустила в прошлом лишь несколько машин. Наши авиакомпании пополняют свой парк пассажирских самолетов путем покупки изношенных и бывших в употреблении машин зарубежных компаний.

При объяснении бразильских успехов важно учитывать, что они в немалой степени обусловлены демократическим характером страны, в рамках которого к власти приходят не корыстолюбцы, нацеленные на собственное обогащение за государственный счет, а выходцы из народных низов, верным служением народу доказавшие ему свою честность и бескорыстие. Таким был социал-демократ Кардозу, а затем бывший токарь и профсоюзный деятель Лулу. Такой же является и нынешний глава правительства, пришедшая к власти на выборах 2010 года Дилме Руссеф. Дочь эмигрировавшего в Бразилию болгарского коммуниста, она со студенческих лет была привержена к левым идеям и не раз подвергалась арестам и даже пыткам в прежних режимах за свои убеждения. Но верность трудовому народу она сохраняла до конца и получила признание большинства населения страны, избравшего ее на высокий пост президента страны.

Однако левоцентристская политика бразильского правительства никак не является односторонней. Наоборот, она предполагает сочетание интересов состоятельных слоев общества, владеющих значительной собственностью, получающих высокие доходы, с интересами народных низов, преодоление бедности и увеличение той части населения, которая живет на уровне среднего достатка. Правительство находит способы увязывания интересов противостоящих друг другу классов и социальных слоев на почве верховенства общенациональных целей ускоренного роста и выхода страны на одно из первых мест в мире.

Из такой политики вытекает не только преодоление бедности и смягчение социальной напряженности, но и поощрение частной инициативы и предпринимательства, неизбежным следствием чего является увеличение состояний преуспевающих бизнесменов. На почве общего роста экономики в 7-8 процентов в год увеличивается и число долларовых миллиардеров, поскольку их успех является немалым слагаемым этого роста. За последние десять лет их число возросло с 6 до 30. Наиболее известным из них является 54-летний Эйке Батиста с состоянием в 27 млрд. долларов.

При этом следует заметить, что в Бразилии частное обогащение происходило не на фоне спада экономики и захвата государственной собственности, как это было у нас в начале 90-х годов, а путем созидательного предпринимательства частного капитала. Это видно на том, что рост миллиардеров здесь происходил одновременно с высокими темпами экономического роста. Так, если рост ВВП Франции в 2010 году составил 1,6 процента, а Великобритании – 1,4 процента, то в Бразилии он составил 7,5 процента. Объем ВВП Бразилии достиг 3,675 триллиона реалов (2,23 триллиона долларов). Об этом говорится в официальном пресс-релизе статистического ведомства страны – Brazilian Institute of Geography and Statistics. Как заявил министр финансов Бразилии Гвидо Монтега (Guido Mantega), «если принять во внимание покупательную способность и цены, <…> бразильский ВВП составляет 3,6 триллиона долларов, что позволяет экономике страны выйти на пятое место в мире, обогнав Францию и Великобританию» (http://www.russobras.com/economy_main.php).

Пример Бразилии – еще одно свидетельство того, что вставшие на альтернативный Западу путь развития имеют успех, а перенимающие западную модель и идущие указанным им путем терпят провал.

7. О чем говорит опыт успешно развивающихся стран?

Как мы видим, контраст между странами, сделавшими правильный выбор и достигшими успеха, и теми, кто сделал ложный выбор, приведший их в тупик развала, столь велик, что говорит о многом. В частности о неспособности неолиберальной ортодоксии отвечать потребностям современного экономического развития. Если бы предложенные Поппером, Куном и Лакотошем критерии научной состоятельности соблюдались на практике, то осуществляемую Китаем, Вьетнамом, Индией и Бразилией концепцию планово-рыночной экономики надо было бы признать революционным переворотом в экономической мысли. При этом подтверждением научной состоятельности этой концепции служили не только успехи стран, идущих по этому пути, но и кризис, поразивший страны, идущие по неолиберальному пути и придерживающиеся неоклассической концепции развития. Выходит, что опыт развития подтвердил (верифицировал) теорию сочетания плана и рынка как наиболее эффективную систему ведения хозяйства. В то же время тот же опыт опроверг (фальсифицировал) основные постулаты неоклассической ортодоксии, не только то, что называется «защитным поясом (protective belts), но и твердым ядром (hard core).

Названные страны (Китай, Вьетнам, Индия и Бразилия) показывают миру новую модель экономического развития, позволяющую в перспективе преодолеть периферийность (отсталость) страны и обеспечивающую ей выход на более передовые позиции в мире. Отличительными чертами этой модели, как мы теперь лучше всего видим на их примере, являются: