Праймашина - Вадим Панов

– Надеюсь, плохие новости закончились? – поинтересовалась Агата, наблюдая, как солдаты затаскивают ящики в подвал Морской башни.

– Наши переговоры с доктскими перевозчиками прошли гладко, – подтвердил гвардеец. – Улле Изморозь повеселился от души и никого не отпустил.

– Вот и хорошо.

Ругать Гучера Агате не хотелось: капитан не был виноват в том, что перевозчики оказались смышлеными, в конце концов, она сама велела подобрать лучших контрабандистов Фихтера. А в то, что перевозчик разболтал кому-нибудь о своих нанимателях, Агата не верила – в таких делах трепаться не принято. Оставались лишь два «хвоста»: потерянный ящик и адорнийские контрабандисты, но ими займется Эларио.

– Я довольна вами, капитан, отдыхайте.

– Рад служить, моя леди.

Гучер вновь склонил голову.

Агата прошлась вдоль кибитки, которую еще не успели разгрузить, заглянула под полог и прищурилась на ящики.

– Все целы?

– Ни единой царапины.

– Кибитки сжечь, лошадей забить и сжечь.

– Да, моя леди.

Кобрийская владетельница была уверена, что Праймашина начнет работать в самое ближайшее время, но привычка не оставлять следов взяла верх. Или же не привычка. Или так подействовали на Агату слова старой Иоланды, не увидевшей победителя в их с Карлосом противостоянии.

«Его будущее не менее грандиозно, чем твое…»

А ее будущее зависит от ученых, которые пытаются восстановить Праймашину.

А Карлос Грид, как следовало из присланного с голубем донесения, сидит в фихтерской тюрьме и будет убит этой ночью.

Будет убит. Будет. Не «уже убит», а только будет. Если у Лашара получится. Вот и выходит, что ее будущее зависит не от нее, а от помощников. И до тех пор, пока Карлос Грид не будет «уже убит», следует принимать самые строгие меры предосторожности.

– Гучер!

– Да, моя леди. – Капитан «орлов» подобрался.

Он понял, что отдохнуть ему не позволят: раз вернулся, значит, пора приступать к непосредственным обязанностям, к охране замка.

– Распорядитесь удвоить патрули и выставьте дополнительные посты в горах.

– Мы ждем гостей? – осмелился поинтересоваться Гучер.

Судя по донесению, Лашар не сомневается в успехе, но однажды Карлос Грид уже ускользнул от Маркуса, и потому леди Кобрин ответила утвердительно:

– Они могут появиться, капитан. Так что будьте настороже.

– Да, моя леди.

– Ты уверен насчет империи? – осторожно спросила Марида.

– Абсолютно, – подтвердил Карлос, не сводя глаз с символа. – Трехглавый дракон…Я как-то увидел этот знак в старой книге и спросил отца, что он означает.

Тоннель, в который вывел их проход, был не очень длинным, шагов тридцать, после чего его перекрывали следующие ворота, едва различимые в полумраке. Дойти до них можно было очень быстро, однако Карлос и Марида не торопились: постояли, внимательно оглядывая тщательно отесанные стены в поисках возможных ловушек, перебросились несколькими фразами и лишь потом медленно направились в глубь тайного укрытия.

– Каков был ответ? – поинтересовалась недовольная затянувшимся молчанием адорнийка.

– Это знак старой империи.

– И что?

– Ничего, – протянул Карлос. – Ты знаешь что-нибудь о старой империи?

– У нас, в Адорнии, бережно относятся к преданиям, – с достоинством ответила южанка.

Разговор коснулся важной темы, и ответила девушка предельно серьезно, давая понять, что шутки сейчас неуместны. Но Карлос намек проигнорировал.

– Правдивые среди них есть?

– Все.

– Почему же ты не узнала символ?

– Потому что… – С ходу отыскать ответ на этот вопрос Марида не смогла. – Потому что мы отреклись от старой империи.

– И напрасно.

– Почему?

– Потому что прошлое влияет на будущее.

– Откуда ты знаешь?

– Из книг, – ответил молодой лорд и тут же насмешливо осведомился: – В Адорнии знают о существовании книг?

– Разумеется, – фыркнула девушка.

– А я их читал.

– Очень смешно.

Бричку они оставили у самых «ворот», там была устроена коновязь, но распрягать лошадь не стали – не до того. Отыскали место для маски – уложенная на небольшую, отмеченную красной краской выпуклость, она заставила плиту вернуться на место, и, включив найденные у входа прайм-фонари, отправились исследовать таинственное укрытие.

– Как думаешь, для чего его строили? – помолчав, спросила Марида.

– Трехглавый дракон говорит сам за себя – здесь работали ученые империи, – ответил юноша.

– Но почему здесь? Почему в глуши?

Молодой лорд пожал плечами.

– Возможно, они ставили секретные эксперименты, настолько опасные, что их следовало проводить как можно дальше от поселений. В старой империи знали много, наука была сильно развита.

– Сильнее, чем теперь?

Марида хотела в очередной раз поддеть Карлоса, показать, что чванливые докты до сих пор не достигли уровня предшественников, но теперь уже юноша стал серьезным:

– Другая наука, сильно отличающаяся от нашей. В те времена не было прайма, и ученые работали не так, как теперь.

– Допустим… – не стала спорить адорнийка. – Но отсюда рукой подать до Фихтера, так что твоя догадка насчет опасных экспериментов ошибочна.

– Во времена старой империи Фихтер был крошечным поселком, на который всем было плевать. Если бы здесь грохнуло, никто бы не почесался.

– Что здесь могло грохнуть?

– Понятия не имею… – Карлос покосился на вделанные в скалу клетки. – Может, здесь выводили Чудь?

Неожиданное предположение, подкрепленное толстыми прутьями решетки, удивило девушку:

– Ты шутишь?

– Но откуда-то она взялась.

– Из старой империи? Не верю. – В этом ответе Марида была убеждена. – Чудь возникла в результате Катаклизма…

– Одна из теорий.

– Вы, докты, верите только в то, что можно изучить. Вы забыли о существовании богов…

– Зато мы умные.

– Да, конечно.

– И поэтому не верим, что боги совершили коллективное самоубийство, – быстро, но уверенно закончил молодой лорд.

– То есть? – не поняла Марида.

– Зачем богам устраивать Катаклизм, если сами его не пережили?

– Э-э…

– Когда придумаешь ответ – сообщи, – улыбнулся Карлос. А в следующий миг луч фонаря наткнулся на массивный включатель, и юноша обрадованно воскликнул: – У нас будет свет!

И он появился.

Пусть подземное укрытие и было создано во времена старой империи, новые его хозяева не пожалели сил на реконструкцию и позаботились о системе освещения, установив во всех помещениях прайм-контуры.

– Так лучше, – проворчала Марида, выключая фонарь.

– Согласен.

Тоннель закончился выложенной из серого камня стеной, в которую были вделаны металлические ворота, справа от них и торчал ящик включателя. Створки ворот оказались запертыми изнутри, а вот калитка – открыта, и, пройдя через нее, путники попали в большой зал, представлявший собой отлично оснащенную механическую мастерскую. Гидравлический пресс, кузнечный горн, несколько станков, о предназначении которых Карлос мог только догадываться, верстаки, ящики с инструментами…