Warhammer 40 000: Держатель Патента - Сергей Константинович Самылкин

– И вот когда я уже практически забыл о вас мне на стол начинают один за другим ложится отчеты о ваших действиях. Знаете, что их объединяет?

– Неизменно посредственный результат, укладывающийся в статистику?

Инквизитор тихо рассмеялся, прежде чем продолжить свой рушащийся под моим натиском монолог.

– Я так понимаю вы статистику ведете только по выдающимся вольным торговцам, героям войны и святым?

– Только когда необходимо определять планку для самого себя.

– Нет, вовсе не это я заметил. Виктор, вы ведь ненавидите нынешний Империум!

– Ваши обвинения ложны, – едва ли не машинным голосом сказал я.

– Возможно я погорячился, возможно вы просто не можете жить в нем.

– Прошу прощения, но мне пора вас покинуть, – сказал я начав подниматься на ноги.

– Ну что вы господин Калледон, позвольте именно мне наполнить наши стаканы, – воскликнул инквизитор и поднялся раньше меня, взяв в руки кувшин, – сидите Виктор и я гарантирую что вы не станете моим врагом, но я стану вашим если вы сейчас уйдете. Чтобы добавить веса своим словам я прошу вас взглянуть на мою розетту и называю свое славное имя. Меня зовут Федор Кастелланос, я уверен вы уже обо мне слышали.

Это имя было мне знакомо из отчетов Макса, как и множество имен инквизиторов и их агентов, действующих в секторе. Федор Кастелланос по моей информации был человеком влиятельным и у меня не было никакого желания враждовать с ним. Помедлив я взял бокал и вернулся на место.

– Если встает выбор между тем использовать рабский труд верных слуг Императора во славу его или отправить на поля машины, то миллионы тронов тратятся на закупку техники. Когда после войны нужно позаботиться о людях, то вы строите академии и школы. Со скитальца вывозятся тяжелораненые наравне с добычей. Ваши новые колонии, в которые мои агенты наконец массово проникли с кораблями Имперского флота будто списаны с учебника Администратума о том, как невозможно делать просто потому что нужно слишком много думать, чтобы достичь такого результата.

– Простите, но вы несете какую-то ересь. Для того чтобы поступать таким образом достаточно просто обладать разумом и человечностью.

– Кстати о ереси. Напомните, что вы сделали, когда на Византии к вам обратились с просьбой вложить средства в восстановление храма Министорума?

Я посмотрел на инквизитора как на идиота, после чего неспешно ответил.

– Министорум не выдвигал таких просьб. Священники ненавидят меня с тех пор когда я открыл академию напротив часовни Адептус Механикус. Они скорее признают Омниссию единственным богом человечества, чем увидят во мне соратника.

– Все это восхитительно неправда ли? Если бы Он все еще ходил среди нас, то наверняка не посчитал бы зазорным пожать вашу руку, собственной дланью, которой перед этим поверг в грязь священников языческого культа. Вы за считанные поколения сделали жизни миллиардов людей лучше и вам даже не пришлось никого сжигать. Я имею ввиду на улицах городов, а не на полях сражений. Я собрал настолько много информации о вашей деятельности, что даже не сомневаюсь в своей правоте. Поймите меня правильно я не ожидал нашей сегодняшней встречи, но это настоящее благословение. И теперь мне бы хотелось, чтобы вы помогли сделать тоже самое для как можно большего числа людей. Сомневаюсь, что получится работать чисто и долго, но уверен оно того стоит.

– Вы радикал, реконгрегатор? – не выдержав спросил я, и увидел крайнее удивление на лице инквизитора, потому нанес удар молотом по его позиции, – вы так смело рассуждаете о Имперской истине, будто хоть кто-то еще признает ценность её слов!

– Не понимаю… откуда у вас подобная информация, – инквизитор быстро оправился от ошеломительного удара и подозрительно посмотрел на Гайю, – если вы наживка, подосланная пуританами, то могу поздравить вас всех с великолепной работой.

Кастелланосу понадобилось совсем немного времени чтобы взвесить все сказанное и продолжить разговор, пока я торжествовал.

– Если бы вы и пошли на сотрудничество с такими людьми, то лишь посчитав меня более опасным врагом или при условии, что вас шантажируют. Поверьте, я вам не враг. Более того я не враг ваших убеждений и не безумец, обрекающий миллиарды на то чтобы сгинуть в бойне.

– Допустим вы бы сейчас произнесли чистую правду, но какой с этого теперь толк? Поздновато вы спохватились, особенно если мы будем учитывать, что вы вовсе и не собирались со мной встретиться, – сказал я изобразив взгляд и позу загнанного зверя.

– Вы рано отчаиваетесь господин Калледон. Если наши враги принудили вас быть здесь своими угрозами, то они совершили большую ошибку, ведь нам ничего не помешает объединить силы.

– Федор, это вы находитесь под угрозой того что на вас обрушится пуританский гнев. Мое положение в сравнении с вашим, это просто небольшое неудобство.

– Вы правы, но только отчасти. Вы слишком много знаете и слишком странно себя ведете чтобы вас считали менее опасной угрозой для порядков, существующих в Империуме. Может если бы вы проскочили сквозь сито их внимания, то для вас все бы закончилось хорошо, но если вас используют и более того доверяют запретные знания, то лишь потому что планируют устранить вместе со мной.

– Умеете же вы «обрадовать». Хотя оспорить ваши выводы мне нечем. Вот только вы наверняка захотите в дальнейшем всё-таки втянуть меня в свою незаконную деятельность. Иначе ведь наверняка сами захотите меня устранить за компанию уже со своими врагами?

– Я же обещал, что если вы останетесь здесь, то не станете моим врагом!

– С каких пор инквизитору нужно считать того, кого он принял решение устранить своим личным врагом?!

– Виктор мы с вами на одной стороне! Я знаю, что вам незачем будет мешать моей деятельности если она не вредит вашим обширным интересам. У меня ваши действия так и вовсе вызывают одни лишь положительные эмоции. Однако, даже если мы не будем объединять усилия, а просто будем временами помогать друг друга и прикрывать спину, то результаты не заставят себя ждать.

Тут уже настала моя очередь глубоко задуматься. Спектакль потихоньку выходил из-под контроля и к этому моменту я совершенно не понимал действительно ли передо мной находится реконгрегатор непогрешимо уверенный в своей правоте или со мной играют. Нужно было получить больше информации