Тьма - Тед Деккер

Америка катит себе по пресловутому шоссе прогресса, словно недавно сошедший с конвейера автомобиль. Банки ворочают миллиардными суммами. Уолл-стрит перемалывает соизмеримые по стоимости объемы товаров. Президент через два часа собирается выступить с новым планом налогообложения. А мембрана телефонной трубки, прилипшей к уху заместителя государственного секретаря, квакает голосом находящегося за пять тысяч миль человека, что через три недели землю украсят четыре миллиарда свежих покойников.

Сюрреализм какой-то. Невообразимо.

Но… Что, если…

— Прежде всего, давайте, все же, успокоимся. Я вас понимаю, я на вашей стороне. Я обещал и выполняю обещание. Но государственная система — животное с определенным временем реакции, определенными возможностями. Чтобы нас выслушали, нам нужны абсолютно неопровержимые доказательства. Ведь ваши утверждения по-прежнему выглядят невероятными, фантастическими. Это-то вы понимаете?

— Мы получим доказательство, но будет поздно.

— В любом случае мы должны понять друг друга, чтобы достичь согласия. Нужны, по крайней мере, результаты проверки.

— Но Свенсона-то вы найти можете! У вас ЦРУ, у вас ФБР.

— Но не за два часа. Я вам говорил о времени срабатывания. Переходные процессы. Если В2 кружит в воздухе над Багдадом, мы можем сбросить бомбу на этот Багдад в течение часа. Но если этот В2 даже еще не покинул ангар, если мы еще не знаем, где находится наш Багдад… Вы меня понимаете?

Хантер тяжело вздохнул.

— Тогда, мистер Гейнс, считайте, мы уже покойники. Вы меня понимаете? И Моника… — Голос в трубке смолк.

Что, если?.. Что, если?.. Что?

Гейнс встал, принялся шагать по кабинету, не опуская трубку.

— Я не говорю, что ничего не собираюсь предпринять.

— Тогда сделайте хоть что-нибудь.

— Сразу после нашего разговора я обязательно соединюсь с директором ЦРУ. Он уже в курсе событий, и у него есть наработки. Насколько я знаю, таиландская полиция уже задержала того, кто передавал вакцину. Или его автомобиль. Дело о похищении расследуется полным ходом, оно лишь получает новую окраску. Но для всех, кроме вас, да, пожалуй, Рейзона, оно выглядит разновидностью промышленного шпионажа.

— Вы ведь представляете себе, с каким скрипом ворочаются здесь, в Азии, колеса государственной машины.

— Я постараюсь их ускорить. Но поспешите с доказательством.

— А мне тем временем затылок чесать?

Гейнса и этот вопрос не застал врасплох.

— Делайте то, что делали. Вы добились удивительных результатов, и я только могу сказать: так держать!

— Гнаться за Моникой? Но теперь это уже за пределами моих возможностей.

— К сожалению, за пределами не только ваших возможностей. Лучше всего у вас получается спать. Спите, и пусть вам снится.

— Гм… Спать?

— А что еще остается?

Три сегмента. Жив-мертв-жив. Жуть. Они страшно раздражали его, пугали, но говорить о них ему не хотелось.

— Что он сказал? — спросила Кара.

— Сказал — ждать.

— Сидеть сложа руки и ждать? Он что, не понимает, что нет у нас времени?

— Сказал — спать.

Кара подошла ближе.

— Значит, он тебе верит.

— Откуда я знаю…

— По крайней мере, он начинает верить в значение твоих снов. И я с ним согласна. Ты должен уснуть. И чем скорее, тем лучше.

— Прямо так, по заказу? — Он щелкнул пальцами.

— Что, я должна тебя вырубить? Гейнс прав, но он не договорил. Ты должен не просто спать, а делать во сне то, что требуется.

Это означало, что он должен получить больше информации о штамме Рейзон.

— Снова в черный лес, — сказал Том.

— Если надо, то и в черный лес.

Теперь у него два убедительных мотива вернуться в черный лес, по одному на каждую реальность. Здесь ситуация подошла к критической точке, требуются решительные действия. А в цветном лесу его мучили сомнения относительно аварии космического корабля.

— Может быть, мне стоит снова поговорить с Рашелью? Выяснить, откуда ее спасать в следующий раз. Ведь однажды это уже сработало.

— Сработало. И что это значит? Что она в действительности Моника? Ты видишь во сне Монику?

Он вздохнул.

— Кабы я знал… Ладно. Давай, нокаутируй меня.

Кара вытащила из кармана упаковку и отделила три таблетки.

29

Том оторвал голову от подушки. Утро в доме Рашели.

В течение долгой секунды он сидел неподвижно, пропуская сквозь себя поток мыслей о сне из древней истории. Ситуация там накалилась до предела. Нужна информация о вирусе Рейзон.

Если все это, разумеется, не сон.

Но есть и другая тема, реальная. Ему нужно узнать, правду ли сказал Тилей о Билле и космическом корабле. Нужно отсеять возможности, не ставшие реальностью, иначе до истины не добраться.

Вчера Танис подсказал, как организовать свою мини-экспедицию в черный лес. Меч цветного дерева. Кошмар для Тилея.

Он выпрыгнул из постели, плеснул в лицо горсть воды, оделся. Расставшись вчера с Танисом и Йоханом, Том собирался съесть полученную от Йохана нанку и улечься спать. Но планы его не осуществились. До деревни он добрался как раз ко времени выхода на Сбор. А пропустить это событие никак нельзя.

Когда он во время Сбора погрузился в озеро, с ним случилось нечто странное. Какой-то мимолетный сдвиг перспективы вдруг поразил его, и он невольно представил, что ранен в голову.

Вернувшись после Сбора домой, они ели фрукты, как и в первый вечер. После застолья Йохан услаждал их слух пением, Рашель и Карил танцевали, Палус сплел прекрасную небылицу.

Какую же пользу приносит Том?

Он видит сны… Он не танцует, как Рашель, не поет, как юный Йохан, он не рассказчик историй, как Палус и Танис, ему история снится.

И вот приснился ему Бангкок.

— Доброе утро, повелитель снов. — Силуэт Рашели, подсвеченный солнцем, обозначился в дверном проеме. — Что ты делал во сне? Ну-ка признавайся! Мы целовались?

Том уставился на нее, пораженный ее привлекательностью. Снаружи доносились смех и щебетание женщин.

— Да, роза сердца моего, сдается мне, что сон мой был о тебе.

Она скрестила руки и склонила голову.

— Возможно, в твоих снах кроется больше возможностей, нежели мне ранее представлялось, дорогой.

Вполне можно сказать, не кривя душой, что ему снилась Рашель. Во всяком случае, в его сне шел разговор о Рашели. А если представить, что Моника — ее иная ипостась…

Том подошел к ней и оперся о стену.

— Если бы тебя похитили и я бы тебя спасал, где бы…

— Это уже было, — запротестовала она. — Опять тебя память подводит? Ты еще не спас меня из белой пещеры с бутылками.