Летающий полководец - Лео Франковски

и вскоре самолеты начали сбрасывать их нашим потерявшимся солдатам. Это помогло, но, как оказалось, также рассказало монголам о том, где нас найти. Может быть, это было

не так уж и плохо. Мы также хотели их найти.

Ежедневно из амбаров доставлялось зерно, и первая партия была доставлена десятком

Больших Людей в первый же день. Они ушли и вернулись с десяткой телег, забрав их

у медленно передвигающихся мулов – по большей части для того, чтобы герцог Болеслав

понял, что ему не о чем волноваться.

В течение трех дней нам ничего не оставалось делать, кроме как ждать. Патрули были

разосланы, но они мало что нашли. Район был эвакуирован, поскольку беженцы, прошедшие

здесь всего неделю назад, окончательно убедили уйти всех гражданских.

В течение нескольких часов, мы организовали то, что выглядело как большой город.

Тележки были расставлены на определенном расстоянии друг от друга, а между и над ними

были натянуты тенты для создания крыши - совсем как на учениях. Под телегами и между ними

были развешены гамаки, а в предназначенных для них местах на "улицах" были установлены

кухонные плиты и, в соответствие с рекомендации, были вырыты отхожие ямы. Ну да, все было

покрыто слоем замерзшей грязи, но этого стоило ожидать. После обучения, через которое

прошли наши люди, они этого не замечали.

Все было замечательно, за исключением герцога Болеслава, которые не понимал

никакой тактики за исключением того, чтобы атаковать врага и убить их всех, покрыв себя

славой.

После нескольких дней обсуждений, убеждений и мольб, мне, наконец, пришлось

пригрозить, что я прекращу поставлять ему еду, если он не позволит нам принять участие

в сражении. Обдумав это, он решил, что ему стоит оказать одолжение людям, которые

его кормят, и он пошел навстречу нашим просьбам.

План, который мы придумали, и, с которым, после долгих убеждений заставили

согласиться наших всадников, заключался в том, чтобы найти врага и заманить его в ловушку.

Они доблестно атакуют, вырежут группу врагов, а затем сделают вид, что спасаются

бегством. Они приведут врагов в V-образный строй из военных повозок, которые откроют

огонь по врагам из своих пушек. Спустя двадцать минут всадники вернуться назад и закончат

начатое дело. Таким образом, рыцари Болеслава пустят первую кровь и добьют противника, в то время как пехотинцы будут довольствоваться тем, что окажут им помощь. Общаясь с ними, я вынужден был использовать охотничьи термины, поскольку их охота была организована, а война - нет.

Единственная проблема заключалась в том, что рыцари были обеспокоены тем, что им

нужно было убегать от врага. Я постарался убедить их в том, что это законная военная хитрость

и будет очень умно выглядеть, если они поступят подобным образом. Я даже пообещал им, что они смогут выпить пива, пока мы будем стрелять в монголов.

На самом деле я думал, что они вынуждены будут бежать, поскольку согласно

сообщениям, поступающим из-за Вислы выходило, что монголов гораздо больше, чем нас, но я

не стал им ничего говорить на этот счет. Я просто хотел быть уверен, что они побегут

в правильном направлении.

111

Еще одна проблема заключалась в том, чтобы отделить друзей от врагов. Это было

достаточно сложно сделать в ближнем бою, тем более, что с лодок нам сообщили, что монголы

собрали солдат со всего их обширного царства и некоторые из них одеты в одежды не слишком

отличающиеся от одежд польских рыцарей. Если поставить себя на место артиллериста, вынужденного стрелять на расстояния в полмили, то проблема выглядела еще более серьезной.

Предвидя такую проблему год назад, я вызвался сделать пятьдесят тысяч накидок, каждая

из которых была белой, но имела широкую красную полосу спереди и сзади. Теперь их было

легко отличить на большом расстоянии и, кроме того, они были достаточно красивы, поскольку

наши рыцари настаивали на том, чтобы воевать в своих лучших одеждах.

Все рыцари признали преимущества того, чтобы носить идентификационную одежду.

Проблема заключалась в том, что все они имели свои собственные девизы и цвета, и для них

это являлось предметом особой гордости. Многие из них поклялись, что никогда не будут

сражаться, не будучи одеты в свои фамильные цвета, поэтому я думал, что они сочтут, что это нанесет урон их чести и они откажутся носить накидки, которые я