Эльфийское жертвоприношение (СИ) - Зайкина Нина

Пока укладывали волосы успела искусать в кровь губы. Ох, как не хочется умирать! Только в такие моменты и начинаешь по-настоящему ценить жизнь. Все её радости и горести.

Только уложили волосы, как в дверь распахнулась. Я обернулась в надежде, но меня ждало разочарование — в проёме стоял Владыка, торжественный и величественный. Я бросилась к нему в объятья.

— Прости, что это приходиться делать это именно тебе. Видит Лания, я бы много отдал за то, чтобы это исправить! — прошелестел его голос у самого уха. — Дай я на тебя посмотрю. Да ты красавица! Платье Лайел выбирал, тебе нравиться?

— Меня смущает разрез, — честно призналась я.

— А по-моему отличный разрез, — раздался за спиной Владыки такой долгожданный и лю… дорогой голос.

— Лай! — я вырвалась из объятий владыки и кинулась на шею белобрысому, украдкой вытирая слезы. — Ты всё-таки пришёл! Я так рада! Спасибо!

— Разве я мог оставить тебя одну тогда, когда ты во мне нуждаешься. Даже если будешь прогонять — ни за что не уйду.

Я даже не заметила, что мы остались одни. Линиэль и эльфийками ушли, что бы дать нам попрощаться.

— Так ты меня простил? — с надеждой спросила я.

— Ты знаешь, я много думал над тем, что произошло. И я понял, — он прикоснулся губами к моему лбу, — что твой выбор я должен уважать даже больше, чем свой. И если я не могу его изменить, значит надо принять его таким, какой он есть. Ведь твой выбор — это часть тебя, а всё что связанно с тобой для меня свято. Твой выбор делает тебя такой, какая ты есть и именно такой я тебя… люблю!

— Лай! Лайечка!!!

— Ну, нет! Она меня уже и собакой обозвала! — обратился он к безмолвно взирающим на нас небесам.

— Ой! Прости!

— Тебе можно. Но только тебе, — и помолчав, добавил, — можно я тебя поцелую?

— Я не ду…

Вот его совсем не интересует, что я думаю! Но как приятно не интересует!

Так дело не пойдёт, надо останавливаться, а то чего доброго ради него и передумаю идти на алтарь. Я отстранилась:

— Лай, скоро рассвет, нам пора.

— Ах, да! Чуть не забыл, я вот… принёс, — продемонстрировал мне обруч с какими-то светлыми камнями. — Это селенит. Это камень эльфов. Он содержит частичку того света, из которого создала нас Богиня. Пусть этот свет вернёт тебя ко мне, — с этими словами он одел мне его на голову. — Тебе очень идёт. Вот теперь можно идти. Только пообещай мне, что ты приложишь все силы, что бы вернуться, как бы тебе там не было хорошо и не хотелось бы покидать обитель душ.

— Я постараюсь.

От самой дворцовой лестницы до вершины горы, на которой находился алтарь, в два ряда стояли эльфы. Я и не подозревала, что их так много! Как только мы вышли заиграла флейта. Горизонт начал светлеть и звезды гаснуть. Под ноги нам бросали цветы, что меня слегка смущало, потому что я пыталась на них не наступить. Так под руку с Лайем мы шли между эльфийскими рядами на эльфийское жертвоприношение. Ряды, как только мы проходили, смыкались и эльфы двигались за нами.

Все молчаливые и торжественные. Я даже улыбалась, что бы скрыть как мне страшно. Ветерок развивал мои длинные волнистые волосы. Лайел положил сверху на мою руку свою и крепко меня держал, придвинув ещё чуть ближе.

У подножия горы Лай остановился и повернулся ко мне. Ой, не к добру это, не к добру!

— Лиа, пока ещё не поздно, прошу тебя — одумайся! Мы можем повернуть назад! Мы можем быть счастливы!

Вот это испытания на прочность! Когда у меня трясутся поджилки и хочется развернуться и сверкая пятками скрыться отсюда куда-нибудь подальше, он мне такое предлагает!!!

— Что ты делаешь? Ты же сказал, что уважаешь мой выбор! Если тебя так тяжело, оставайся здесь. А я должна подняться туда, нравиться тебе это или нет!

— И почему я другого не ожидал? Но попробовать должен был, — вздохнул Лай.

На вершине горы, озарённое розовыми предрассветными лучами, было сооружение, напоминавшее закрытый цветок лотоса. Перед ним стоял Линиэль в окружении Совета.

— Анилиа Вередитам кес Раклам ер Дани Лост, ты оказала нам великую честь, приняв столь сложное решение. Мы не забудем долга перед тобой и твоей семьёй. Пусть твой путь осенить благодать Лании и не покинет Она тебя в столь трудную минуту. Твоё мужество будет воспето в легендах. Твоя память будет жить в сердцах эльфов вечно!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Каждый из Лордов тоже сказали по несколько слов, после чего я в сопровождении Лайела и Линиэля вошли в 'цветок', как я про себя обозвала это сооружение. Размеры впечатляли — высота была около двадцати локтей и приметно столько же в диаметре. Изнутри по убывающей от внешней стены было ещё три ряда лепестков — закруглённых кверху камней. В месте схождения внешних плит было отверстие, создававшее впечатление, что ты находишься внутри колодца. В центре стоял каменный алтарь. Пол был украшен каким-то орнаментом Вокруг самого алтаря стояло восемь фигур…

— Это… — спросила я указывая на фигуры.

— … единороги, — кивнул Лайел.

— Ух ты! — выдала я осмысленную фразу.

Алтарь окружали прекрасные тонконогие лошади с витым, закрученным в спираль рогом. Четверо стояло по углам, по двое с каждой стороны от камня, один в ногах и ещё один в голове алтаря, то есть с его более широкого края. Вряд ли туда положат мои ноги. Каждой статуи была своя поза: кто-то стоял смирно, кто-то с поднятыми ногами, кто-то пытался встать на свечку, а тот, что стоял у головы как будто нюхал жертвенник. И все это было сделано из светлого мрамора. Так что я даже платьем с ним сочеталась. Да уж, вот где без этого не обойтись!

Около алтаря стояла Калинка и несколько эльфов. Некоторых я узнала, они приходили лечить Танна.

— Это Калниилинай. Она проведёт ритуал, — указывая на эльфийку, сказал Владыка.

— А остальные зачем здесь? — поинтересовалась я.

— Они, вместе со мной и Владыкой, помогут мне вернуть тебя к жизни, — ответил за отца Лайел.

— Мы благодарны тебе, Анилиа, за твой смелый и благородный поступок. Я постараюсь сделать всё как можно быстрее.

— Тогда не будем тянуть, — улыбнулась я с замершим сердцем. Бейся пока, тебе уже не долго осталось. А то если ты остановишься раньше времени, испортишь всё что только можно. — Мне надо только лечь или я должна сделать что-то ещё?

— Если тебе хочется, можешь сделать, только не очень долго — скоро покажется солнце, — кивнула Калниилинай.

— Присмотри за ним, — я кивнула в сторону голубоглазой статуи, — чтоб он… чего не натворил.

Я кинула взгляд на Лайела и тут же отвела глаза, отказавшись от идеи, что вспыхнула в моей голове. Но эльф успел поймать мой мимолётный взгляд. Видно он читает мои мысли, потому что он шагнул ко мне, убрал волосы с лица и прошептал:

— Са вина́е алае́ наи́м… — его голубые глаза смотрели на меня с грустью и затаённой надеждой.

— Если бы я ещё поняла, что ты сказал!

— Я дождусь твоего поцелуя, — повторил эльф уже на понятном для меня языке.

Я, скрипя зубами, отстранилась, поправила платье и волосы. Подняла в видневшееся светлеющее небо взгляд и сказала:

— Вот она я! Добровольная и безропотная жертва! И только попробуйте меня не принять, — погрозила я небу кулаком, — пожалеете!

Владыка улыбнулся и хмыкнул. Калниилинай округлила итак не маленькие глаза и с изумлением таращилась на меня. А Лай смотрел всё ещё с надеждой, а зря.

Я легла на холодный камень. Нервная дрожь ушла, сменившись дрожью от холодного камня. Почти касаясь носом моей макушки, на меня смотрела статуя единорога. На душе было спокойно и тихо. Меня не одолевали мысли и образы. Я была спокойна, как предрассветный туман. Меня ничего не волновало, не тревожило. Было только ощущение правильности происходящего и полной безмятежности.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Первый лучик солнца заглянул сквозь лепестки, осветив все ярким светом. Время пришло. За мраморной стеной послышались эльфийские песнопения, сопровождаемые неизменной флейтой.

Калниилинай подняла над головой треугольный светлый каменный нож и со всего размаха опустила руки.