Зеленые береты - Робин Мур

– Агент Во, которого Фам и Кванда не знают, сообщил, что они уже не появляются дома несколько дней. Теперь понятно, куда ветер дует?

Оссидиан угрюмо кивнул.

– Коммунисты наложили на них лапу и пытаются заманить нас в ловушку.

Подошел Во.

– Я велел агенту Току связываться с нами каждое утро и вечер в шесть часов. – И, заметив, как нахмурился Оссидиан, он быстро добавил: – Опасности нет. Я дал Фаму немецкий передатчик, у Тока же чехословацкий, действующий на более высокой частоте.

– Ток надежен?

– Я в него верю. Он тоже католик, как и моя семья. Но они были гораздо более богаты в свое время. Теперь, конечно, они все потеряли.

В радиокабинке раздалась новая серия точек и тире. Де Порта поспешил обратно и встал за спиной Эверетта, заглядывая через плечо. Вскоре передача закончилась, и Эверетт передал записи Де Порта, который тут же пробежал сообщение глазами.

– Ну вот и все. База требует выбрать день для операции "Падающий дождь". Мы должны начать ее до конца месяца. В нашем распоряжении не меньше четырнадцати дней.

– В принципе, мы готовы уже сейчас, – заметил Смитт.

Де Порта покачал головой.

– Нет, я партизанил три года на Филиппинах. Лучше пусть дату выберут на местах. Например, Бэкингем. – Де Порта набросал короткое сообщение для командира группы "олтон" и передал записку Эверетту.

– Все происходит слишком быстро, – сказал он. – Но что же делать. Постараемся справиться.

Капитан Бэкингем предпочел использовать максимум – четырнадцать отпущенных дней.

Капитан Лок подготовился раньше. Тем временем Де Порта организовал новую базу на случай провала. Вьетконговские войска еще дважды наведывались в деревню Чона, но так и не обнаружили следов партизан.

Прослушивая армейское радио и благодаря Току лейтенант Во узнал о растущем недовольстве в Хонг Монге. Комендантский час поддерживался со всей жестокостью. Количество патрулей удвоилось, если не утроилось, и новый политкомиссар допрашивал арестованных днем и ночью.

"Бэт кэт" провела репетицию своей части операции "Падающий дождь". Люй ощущал растущее с каждым днем внутреннее напряжение Смитта, их платформа была перенесена подальше от всех остальных, и Люй лично укрепила скрипящие бамбуковые колья так, что им теперь не приходилось полагаться на звуковую завесу гиббонов.

Однажды ночью, лежа рядом с ним, Люй почувствовала что-то неладное в Смитте.

– Что, завтра? – спросила она.

Смитт лежал и смотрел в крышу над платформой. Он ощущал в себе глубокие перемены. Он по-прежнему не боялся умереть, но теперь ему не хотелось умирать. Он тихо ответил:

– Да, выступаем завтра. Атака назначена на ночь.

– Я тоже пойду.

– Только не это. Будет слишком много стрельбы. Тебе лучше остаться с Пьероу.

– Нам надо быть вместе...

– Я не могу этого позволить, Люй.

– ...тогда, если ты погибнешь, я смогу принести тебя в деревню, и ты будешь ждать меня, когда я умру. Я не смогу жить, если ты погибнешь и тебя не принесут обратно, для похорон.

Смитт повернулся на бок и закрыл ей ладонью рот.

– Давай не будем о смерти. Мы еще живы, черт побери.

Люй крепко обняла его.

– Ну так давай что-нибудь предпримем, раз мы живые.

Де Порта покосился на ручные часы чешского производства и поднял глаза на Мук Чона.

– Мы уже опаздываем, полковник. – Де Порта постарался, чтобы в его голосе не прорезалось раздражение.

– Тогда идем, – ответил Мук Чон.

Тайский вождь был одет для похода по джунглям. В его корзинке лежал автомат с пятьюстами патронами.

– Полковник, ты нужен здесь. Если мы погибнем, то только ты можешь помочь новым американцам занять наше место и повести таев на борьбу с жителями долин.

– Я – полковник, – взвизгнул Мук Чон. – Я должен вести своих людей. – Откуда-то из штанов он достал курительную трубку и яростно сунул ее в рот.

– Что делать, сэр? – спросил Смитт у Де Порта на английском. – Может, действительно прихватить его с собой?

– Он же не прошел обучение вместе с другими. И он стар. Сомневаюсь, чтобы он мог выдержать поход. А если он задержит наше продвижение, то нам, как пить дать, придется плохо. Кроме того, он действительно нужен мне здесь.

Смитт пожал плечами.

– Ну, если вы сможете уговорить его, я готов снять перед вами берет, сэр.

– У меня в запасе еще одно средство, – отозвался Де Порта хитро.

Он вынул из кармана серебряную звезду генерала и нацепил на свою черную рубашку. Он повернулся к Чону.

– Я не успел сообщить вам, полковник, но я только что получил сообщение о моем повышении в звании. С момента, когда начнется операция.

Мук Чон долго разглядывал звезду, потом он вынул трубку изо рта, отдал салют.

– Жду ваших приказаний, мон женераль.

– Скажите, полковник, – обратился к нему Де Порта, – разве был я не прав в тех распоряжениях и советах, которые отдавал с тех пор, как прибыл сюда?

– Так точно, мон женераль.

– Разве не следил я за тем, чтобы солдатам платили вовремя, чтобы все были соответствующим образом одеты и получали припасы?

– Так точно, мон женераль.

– Разве наше присутствие не принесло деревне процветание? Разве мы не заплатили за опиум больше, чем вьетконговцы?

– Верно, мон женераль!

Де Порта сделал паузу и заговорил тише:

– Оба мы опытные ветераны многих боев, полковник, разве не так? И до сих пор мы прекрасно ладили друг с другом.

– Я готов это признать, мон женераль.

– Тогда вы, конечно, поймете меня, если я отдам прямой приказ, полковник. Приказываю: оставаться здесь и охранять штаб, и быть готовым работать с новыми эмиссарами на случай, если я не вернусь.

Мук Чон взглянул на Де Порта, перевел взгляд на генеральскую звезду, потом едва заметно кивнул.

– Я обязан повиноваться приказам генерала. Я понимаю. Я остаюсь.

– Вы отличный офицер, полковник, – сказал Де Порта и двумя руками хлопнул его по плечам. – Мы будем чувствовать себя уверенней, зная, что вы остаетесь здесь.

Мук Чон отсалютовал, и Де Порта взглядом проводил его согбенную фигуру, заковылявшую прочь.

– Ну вот, теперь можем начинать, – сказал Де Порта.

Следуя отрепетированному плану, Де Порта, Смитт, Родригес, Пьероу и лейтенант Во оставили лагерь в полдень за тридцать шесть часов до начала операции "Падающий дождь". Во главе "Бэт кэта" оставался старший сержант Матрик. На долю сержанта Эверетта досталась координация действий. Оссидиан будет собирать информацию для нового пополнения на случай провала.

Цепочка растянулась на пару миль, спускаясь по крутым тропинкам. Тайские подразделения направились к заранее определенным целям в Хонг Монге и вокруг него. Американцы проделали путь к убежищу, месту сбора сил.

Все были одеты в обычную одежду жителей гор, кто был в черной рубашке и штанах, кто в майках, а кто и в набедренных повязках. Каждый нес на спине корзину с оружием, гранатами и провизией, прикрытыми одеялом.

Идти было тяжело. То и дело на тропе попадались лианы и заросшие участки, которые приходилось разрубать острыми ножами. Солнце палило вовсю, и, несмотря на то, что прямые лучи не попадали на путников из-за густых крон деревьев, росших слишком близко друг к другу, внизу, у земли, было душно и сыро. Комарье тучами носилось над людьми, норовя впиться в лицо и руки. Американцам то и дело приходилось от них отмахиваться, в то время как тайцы даже не обращали внимания на этих назойливых паразитов, как видно, за долгие годы привыкнув к их укусам.

Уже ближе к вечеру Смитт заметил, что один из таев упорно следует за ним по пятам. Наконец он не выдержал и обернулся, чтобы приказать ему отстать на пару метров. Он так и осекся на полуслове, увидев перед собой Люй.

– Ну ладно, ты сама этого хотела, – буркнул он недовольно и, повернувшись, пошел дальше размашистым шагом.

Тайцы вокруг не скрывали своих улыбок. С одной стороны, присутствие Люй было благом. Тайские солдаты постараются сделать все возможное и невозможное, ведь она все-таки была дочерью вождя.

Уже в темноте они наконец добрались до убежища. Этот небольшой лагерь был расположен недалеко от шоссе, так что все могли здесь прекрасно отдохнуть перед решающим днем.

На утро дня операции "Падающий дождь" подразделения начали рассредоточиваться. Лейтенант Во и майор Де Порта, переодетые мелкими торговцами, уселись на велосипеды с гружеными багажниками, с собой они прихватили поношенные пластиковые дипломаты. Вскоре они достигли шоссе и потерялись в оживленном движении.

В полдень телега с дровами остановилась на шоссе в полукилометре от убежища партизан.

Заупрямившийся неожиданно буйвол не хотел слушать ни понуканий погонщика, ни уговоров. Через несколько минут Родригес и четверо тайцев спустились по тропинке к шоссе и предложили крестьянину свою помощь. Они побросали свою поклажу на телегу вместе с дровами, и вскоре буйвол, тряся рогами, лениво двинулся дальше.