Черниговка. Исторические портреты - Николай Костомаров

Но не будучи единоутробным братом полоцкого князя, уже при жизни Владимира отделенного, Ярослав не был единоутробным братом и других сыновей своего отца.

7

Варягами (Varingiar) назывались уроженцы скандинавских полуостровов, служившие у византийских императоров и переходившие из отечества в Грецию через русские земли водяным путем, по рекам от Балтийского моря до Черного. Так как русские в образе этих людей познакомились со скандинавами, то перенесли их сословное название на название вообще обитателей скандинавских полуостровов, а впоследствии это название расширилось в своем значении и под именем варягов стали разуметь вообще западных европейцев, подобно тому как в настоящее время простой народ называет всех западных европейцев немцами.

8

Быть может: «хоромцем» – охотником строить.

9

Куна – первоначально куница, куний мех, так как меха были мерилом ценности вещей; отсюда слово «куна» стало означать монетную единицу. Гривна – собственно весовая единица, но в перенесении понятия сделалась крупною монетною единицею вроде английского фунта стерлингов. Первоначально гривна серебра = фунт, потом, уменьшаясь, дошла около полфунта; гривна кун приблизительно в семь с половиною раз менее гривны серебра.

10

По скандинавским известиям, Святополк погиб в пределах Руси, убитый варягами.

11

С этих пор о вступающем на княжение князе почти всегда в летописях говорится, что «он сел на столе». Выражение это согласовалось с обрядом: нового князя действительно сажали на стол в главной соборной церкви, что и знаменовало признание его князем со стороны земли.

12

Плата, даваемая женихом родителям или братьям невесты по древнему обычаю.

13

В настоящее время от прежней мозаики осталось на главном алтарном своде изображение Богородицы с поднятыми руками, а внизу, на той же стене, часть Тайной вечери, а еще ниже, под нею, часть изображений разных святых. На алтарных столбах изображения Благовещения: на левой стороне ангел с ветвью, а на противоположном столбе прядущая Богородица. Кроме того, уцелела часть мозаики в куполе. Древняя стенная живопись в XVII веке была заштукатурена, и на штукатурке нарисованы были другие изображения; в XIX столетии новая штукатурка была отбита, открыта старая и подправлена, но не совсем удачно и в некоторых местах слишком произвольно.

14

Еще раньше Вячеслав, княживший в Смоленске, умер; князья перевели туда из Волыни Игоря, а по смерти Игоря назначили туда князем Владимира Мономаха помимо детей Игоря. Равным образом на Волыни не было наследственной преемственности между князьями, и киевские князья помещали там своих сыновей; так что, когда княжил в Киеве Изяслав, на Волыни был его сын, а когда Святослав овладел Киевом, то поместил там своего сына; когда же Святослав умер и Изяслав опять сделался князем в Киеве, на Волыни стал княжить сын Изяслава.

15

Гривна, как выше было замечено, была – гривна серебра и гривна кун. Находимые ныне куски серебра, которые принимают за гривну серебра, указывают, что гривна серебра была двоякая: большая, состоявшая в серебряных кусках, которые попадаются весом от 43 до 49 золот., и гривна малая – в кусках от 32 до 35 золот. Семь гривен кун составляло гривну серебра, следовательно, гривна кун составляла приблизительно от до 7 или от 5 до 6 золотников серебра.

16

Внука киевского князя Изяслава Мстиславича, известного в истории своей упорной борьбой сначала с суздальцами, а потом с Юрием Долгоруким. Род Романа шел от Мстислава, старшего сына Мономаха.

17

У польско-литовских историков сохранилось сказание, будто он запрягал побежденных литовцев в плуги, заставлял их расчищать леса и обрабатывать землю, и будто по этому поводу на Руси о нем составилась пословица: «Зле, Романе, робиш, что литвином ореш». Но это известие, передаваемое уже в XVI веке, более чем через 300 лет после Романа, не имеет никакой исторической достоверности.

18

Ветвь тюркского племени, близкая к торкам, печенегам, черным клобукам.

19

Выборная городская правительственная должность.

20

Так назывались стенобитные орудия того времени.

21

Господи, помилуй (грен.).

22

Предводитель десятитысячного войска.

23

Ныне Новгород-Волынский.

24

Первоначальное простонародное название монеты тройного гроша, по-немецки düttchen.

25

По ней учился Ломоносов.

26

Женщины надевали на детей своих и на домашних животных чародейские «шолки» или «конуры» с целью предохранить от бед и болезней; принимали внутрь чародейские снадобья, чтобы не рождать детей; надевали на детей своих «усерязи» в великий четверток. Чаровницы употребляли в своих заговорах слова из псалмов, имена мучеников и, написавши их, давали носить на шее, носили змею за пазухой, а потом, содравши с нее кожу, прикладывали к глазам и зубам для здравия. Другие, с целью сделать какое-нибудь зло или произвести безладицу в семье (кому зло житием жити или нежительно ему житие сотворити) или продолжить болезнь, призывали бесов над гробами (бесов злотворных призывание окрест гроб… сице чарования преименовашася от еже над гробы плача и вопия), поили лихим зельем или давали в пищу такое, чтобы свести человека с ума, поссорить мужа с женою или нагнать любовную тоску. Иные прорицали будущее, предсказывали счастие или несчастие, толковали счастливые и несчастливые дни рождения. Суеверные зазывали к себе цыганок и гадальщиц; гадали на воске, на олове, на бобах. Были и такие, которые славились тем, что разгоняли облака, зачаровывали бури, угадывали, где находится украденная вещь, и т. и. Номоканон обличает также пляски на свадьбах, праздник русалок, совершаемый с плясками на улицах, раскладку огней, что делалось в те времена не только на Купала, но и накануне других праздников и в особенности – в день Вознесения, с чем соединялось особое гадание о счастии (да от оного счастия свое рассмотрят). Автор вооружается против тех, которые, воображая себе, что мертвец встает из гроба и ходит по земле, выкапывают тело из могилы и сожигают его. Он говорит, что мертвец не может вставать из гроба и ходить, но что диавол принимает образ мертвого и пугает людей мечтами. Бесы, по его толкованию, пугают разными мечтательными призраками тех, которые неосторожно призывают их имя.

27

Вот определение Бога у Кирилла: «Бог есть существо пресущественное, албо бытность над все бытности, сама истотная бытность презся стоящая, простая, не сложная, без початку, без конца, без ограничения, величеством своим объемлет вся видимая и невидимая».

28

Вот определение ангела: «ангел есть бестелесное, неосязаемое, огневидное, пламеноносное, самовластное… Крепостию мог бы един ангел з розказания Божия увесь свет обвалити во мгновение ока, и борзость его дивна, дух бо вем есть скороходный, яко быстрость блискавицы и помыслу нашего; во мгновение ока з неба на землю сниде и за ся от земле на небо взыйде, телом не единым, неудержимым, но скрозе всякое тело без забороны приходит, не задержат его ни стены муров каменных, ни двери железные, ни печати. Местом же ангелы описаны суть: если будет ангел на небе, на земле его несть, а если на земле, в небе его несть. Языка до мовения и уха до слышания не потребует, и без голоса и зноснаго слова подают един другому разума своя».

29

«Никто же не может познати Бога, дондеже не познает первее себе, не приидет же совершение в познание себе, дондеже первие не придет в познание твари и всех вещей в мире зримых и разумеваемых разсмотрению. Егда же приидет в познание сих, тогда возможет прийти в познание себе, тоже и Бога, и тако приходит в совершенное з Богом любовию соединение… Первие всея твари разсмотрение от чего и чесого ради сия суть, во ежи ни единой вещи утаенной и недоуменной быти от него… Первие подобает долняя вся разумети, таже горняя, не бо от горних на нижняя восходити должни есми».

30

«Прилепися же к несвойственному плотскому вожделению, сего ради по нужде подпаде тлению, и смерти нетления бо и жизни отлучися, подпаде в сицевое плотское неразумное сочетанье, от совершеннаго разума и возраста преступлениям изведе Адам естество наше в детский возраст безсловесное младоумие, во еже малыми немощесмотрящими отрочаты в мир раждатися нам, по нужде сице раждатися и бытии в мир осужденны быхам».

31

По известиям одного современника, православного, но ополченного шляхтича Ерлича, Петр Могила, прибывши в Киев в 1633 году, обращался грубо и жестоко со своим предместником Исайею Копинским: дряхлого и хворого старика схватили в Златоверхо-Михайловском монастыре в одной волосянице, положили на лошадь, словно мешок, и отправили в Печерский монастырь, где он скоро и скончался в нужде. По известию того же Ерлича, Петр Могила был человек жадный и жестокий, истязал бичами монахов Михайловского монастыря, допытываясь, где у них спрятаны деньги; одного печерского монаха Никодима обвинил в наклонности к унии и отослал к казакам, которые приковали его к пушке и продержали таким образом шестнадцать недель. Эти известия не могут быть признаны вполне достоверными. В 1635 году в городском овруцком суде происходил процесс между иноками Михайловского Златоверхого монастыря и Исайею Копинским. Иноки жаловались, что Исайя Копинский в 1631 году, опираясь на то, будто все монахи Михайловского монастыря избрали его игуменом, выгнал при содействии казацкого гетмана Гарбузы игумена Филофея Кизаревича и оставался в монастыре до 10 августа 1635 года, а в этот день, уехавши из монастыря, взял с собою документы на монастырские имения и захватил также разные вещи из ризницы. Это показание противоречит известию Ерлича, относящего выход Исайи Копинского из Михайловского монастыря к 1633 году, так как из показания монахов видно, что Исайя оставался в Михайловском монастыре гораздо долее 1633 года. Существует протестация самого Исайи Копинского, который показывает, будто он уехал из монастыря потому, что Могила притеснял монастырь, делал разорение монастырским местностям и после удаления его, Исайи, неправильно отдал монастырь во власть Филофея Кизаревича, окрестивши его игуменом. Но протестация Исайи заключает в себе неверность. Не Могила после удаления Исайи из Михайловского монастыря окрестил игуменом этого монастыря Филофея Кизаревича. Кизаревич был избран Михайловским игуменом еще прежде, чем Исайя овладел монастырем в 1631 году. Это несомненно из актов того времени, на которых Кизаревич подписывался игуменом Михайловского монастыря. Оказывается, что в самом монастыре было две партии, из которых одна хотела дать игуменство Кизаревичу, другая – Копинскому, и Могила, как кажется, благоприятствовал первому. После протестации, поданной Исайею, Могила в феврале 1637 года пригласил Исайю в Луцк и там в присутствии многочисленного духовенства примирился с ним. Исайя дал Петру Могиле «квит», т. е. отказался от своего иска. Но вслед за тем Исайя через своего поверенного возобновил свой иск, заявивши, что Петр Могила насилием принудил дать ему «квит». Жалоба дошла до короля. Исайя внес в градские владимирские книги королевское письмо к волынскому воеводе о назначении комиссии для разбирательства спора между Петром Могилою и Исайею. Из этого письма видно, что к королю поступила жалоба, будто Петр Могила не только ограбил церковное и частное достояние Копинского, но и самого Исайю бил до крови и подвергал тяжелому заключению. Так как производство дела этой комиссии до нас не дошло, то и нет возможности для истории произнести приговор по этому делу. Но у Ерлича встречается еще одно известие о Могиле, также несправедливое. Ерлич говорит, будто Могила, желая завести школу в Печерском монастыре, выгнал монахов Троицкого больничного монастыря, чтобы отдать под школу занимаемое ими место. Из актов же того времени видно, что Могила, будучи еще архимандритом, назначил под предполагаемую школу место с садом и огородом по одну сторону главных ворот, на которых находилась больничная церковь, между тем как госпиталь с больничными монахами находился на другой стороне от ворот. Таким образом, не было никакой необходимости Могиле выгонять монахов для постройки школы. Притом же сам Могила заботился о госпитале и содержал его на свой счет.