Звездный капитан - А. Задорожный

При появлении Фариана люди в плащах прекратили песнопение и сбросили капюшоны. Ими оказались члены кабинета правительства Плобитауна.

— Кто с тобой? — спросил Фариана министр внутренних дел Адрик Траккер.

— Коллеги, разрешите представить претендентов, — сообщил министр культуры. — Они вернули недостающую часть.

— «Око змеи»?! — эмоционально воскликнул Адрик Траккер.

— Да! — подтвердил Фариан.

Возбужденно переглядываясь, члены правительства заулыбались.

— Теперь мы сможем завершить всепланетарную церемонию! — воскликнул министр здравоохранения.

— Новый мир! — подхватили остальные. — Новый мир!

— Наш мир! — поддержал Адрик Траккер.

— Малышка, покажи камень, — попросил Фариан.

Скайт достал из пакета «Око змеи». Для детской ручки камень был тяжеловат, но он все же поднял его над головой, чтобы все увидели артефакт.

— Это оно! — закричали люди в серебристых мантиях.

— Соединенные между собой куб Истины с «Оком змеи» образуют Ворота Мысли, — пояснил министр культуры. — Через них в этот мир придет Истина, и каждый, без исключения, примет откровение. — Фариан Гопс указал на постамент с черным камнем. — Теперь коснитесь куба Истины и станьте членом семьи. Вы заслужили право пройти церемонию прямо сейчас.

— Я первый! — закричал Шафт Лиммар. Он бросился к постаменту в центре зала.

Никто не пытался остановить его, но Шафт все равно бежал, словно человек, опаздывающий на последнюю электричку. Он мчался, как вор, укравший кошелек. Плевать на больное сердце, плевать, что со стороны это выглядит некрасиво, — приобщившись к Истине и став неприкасаемым, он больше никогда не станет бегать — за него бегать будут другие. В представлении антиквара, куб с фиолетовыми всполохами казался святым Граалем, дарующим бессмертие, а самое главное — власть над людьми.

Несколько метров были преодолены в два прыжка. Шафт протянул трясущуюся руку к вожделенным граням камня. И вот оно — свершилось! Ладонь почувствовала холод. Поверхность древнего артефакта вспыхнула фиолетовым огнем, пошла волнами. Пальцы антиквара проникли внутрь куба. Свечение артефакта усилилось и перекинулось на тело антиквара. По руке распространился холод, будто по венам потекли струи фреона.

Тело Шафта Лиммара по мере распространения волны озарялось фиолетовым светом. Проступившие сквозь кожу вены замерцали неоном. И тут словно тысячи раскаленных игл вонзились в Лиммара. Шафт завопил, будто его живьем опустили в котел с кипящим маслом. Душераздирающий вопль нескончаемым потоком рвался из глотки.

Боль, настолько нестерпимая, что рассудок помутился, пронзила каждую клеточку. Шафт вырвал руку из капкана и упал на колени. Не переставая вопить, он, чтобы добраться до источника нестерпимых страданий, принялся сдирать ногтями кожу с лица. Но боль не утихала, проникая все глубже и глубже. Начали отслаиваться мышцы. Шафт вонзил пальцы в глазницы. С диким воем он вырвал глазные яблоки. Сквозь кровоточащие раны показались кости.

Жуткий вопль человека прервался булькающими звуками. Тело задергалось. Плоть, словно оживший кисель, сама сползала с костей. Сгусток, оставшийся от Шафта Лиммара, дергался и вздрагивал, отползая от лохмотьев дорогого костюма, из которого торчали белые кости скелета.

— Куб переписал ДНК и перестроил молекулярные цепочки, — пораженно произнесла Арах. Профессор в ужасе смотрела на копошащуюся у основания куба субстанцию, которая недавно была человеком. — Это уже не Шафт.

— Он принял откровение! — заголосили фигуры в серебристых плащах.

— Теперь ваша очередь приобщиться к Истине, — сообщил Фариан Гопс. Он повернулся к гостям. — Выбора у вас нет.

После слов предводителя внимание министров переключилось на оставшихся людей.

— Я не хочу! — воскликнул Ребекка. — Дядя Скайт, спасите меня! — забыв о конспирации, закричала девочка. Она в страхе попятилась к двери.

— Уходим! — скомандовал Скайт. Зажав «Око змеи» под левой подмышкой и держа завернутый в полиэтиленовый мешок бластер в правой руке, он двинулся следом.

Но не успели компаньоны приблизиться к двери, как она распахнулась и в зале появился призрак Демьена Фокса, только из плоти и крови.

Старпом с «Ангела ночи» ухмылялся, как и раньше. Выражение бледного веснушчатого лица было точно таким же, как в подземном храме на Эрцер–12, — презрительно — надменным. Правда, на этот раз Фокс держал бластер в руке.

— Я вернулся! — воскликнул он и посмотрел на девочку. Его улыбка напоминала волчий оскал.

Что больше радовало пирата — возвращение из преисподней или то, что он застал здесь свою обидчицу, — понять было непросто. Только сомневаться в его намерениях не приходилось.

Оттолкнув с дороги Арах, пытавшуюся загородить девочку своим телом, Скайт вышел навстречу Фоксу.

— Что же ты никак не подохнешь, — посетовал Скайт, нащупывая в пакете курок бластера.

— Мне дали второй шанс, — усмехнулся воскресший бандит.

— Результат все равно не изменится.

— На этот раз преимущество на моей стороне, — возразил Фокс.

Скайт не стал ждать, когда враг нажмет курок, да и продолжать разговор не имело смысла — пусть с покойниками разговаривают медиумы.

Несмотря на то что сейчас свое оружие Фокс уже держал в руке, Скайт и на этот раз выстрелил первым. Огненный луч прожег полиэтиленовый мешок и угодил в голову Фокса. В стороны полетели кровавые брызги и куски плоти.

Обезглавленное тело зашаталось, но не упало. Из разорванной шеи с отвратительным чмоканьем наружу полезли щупальца. Они переплелись между собой и образовали единый сгусток на месте головы. Лоснящаяся поверхность вспучилась наростами, которые через секунду лопнули. Показались желтые глаза с черными змеиными зрачками. Прорезалась пасть. Густая слизь тянулась с кривых уродливых губ. Чудовище указало пальцем в сторону людей и просипело:

— Обращенные.

— Обращенные! — подхватили министры. Их лица задергались. Серебристые халаты заколыхались. Из глаз полезли щупальца. Вытянув перед собой руки, министры, шипя и подвывая, двинулись к людям. — Убить обращенных! Убить! Не дать осквернить куб Истины!

— Они не люди! — закричала Зарабу Арах. — Артефакт изменил их всех!

— Бежим! — завизжал Леонардо. Администратор развернулся к дверям, но остался на месте, так как дорогу ему преградило превратившееся в чудовище тело Фокса.

Монстр попытался поднять оружие, но Скайт выстрелом перебил держащую бластер руку. Чудовище заревело от злости. Второй выстрел ударил монстра в грудь и отбросил в распахнутую дверь.

— Скайт, сюда! — раздался крик Хаксли. В сумятице Джон забылся и назвал капитана настоящим именем.

Скайт развернулся на окрик Хаксли. Монстры приближались. Вместо голов и рук из серебристых плащей теперь высовывались десятки извивающихся щупалец. Скайт выстрелил в первого. Заряд столкнул чудовище под ноги остальным. Монстры замешкались, путаясь в плащах.

— Ребекка, берегись! — закричала Арах.

Скайт обернулся — в дверях возникли роботы охраны. Бластер Скайта выстрелил еще дважды. На пол упали два дымящихся тела. Из коридора, предвещая новые проблемы, послышался пронзительный пересвист. Вспомнив количество постов и кордонов, которые пришлось преодолеть, пока они шли сюда, Скайт понял, что этот путь для побега отрезан.

— Хаксли, Лео, закройте дверь! — скомандовал он.

Мужчины беспрекословно кинулись выполнять приказ: сказалась отработанная во время полета привычка повиноваться капитану.

Пока компаньоны оттаскивали в сторону роботов и возились со створками, Скайт выстрелами удерживал жутких чудовищ, оставшихся внутри зала. Бластер выжигал в их телах дыры и отрывал конечности, но раны тут же затягивались, а конечности прирастали вновь. Скайт понимал: сдерживать монстров вечно не удастся, и огнемета, чтобы покончить с ними, под рукой не было. С каждым выстрелом зеленая полоска индикатора заряда бластерной батареи уменьшалась, напоминая песочные часы.

Глава 67

Бой

Выстрел танка сокрушил двери комиссариата. Заряд угодил в колонну. Бетонный столб разлетелся на мелкие куски, оставив после себя искореженный каркас арматуры. Ударной волной выбило остатки стекол. Словно елочную мишуру, смело светильники холла, сорвало декоративные панели.

Придя в себя, Джеймс Хэнк ужаснулся: ухоженный холл комиссариата в один миг превратился в развалины идущего под снос дома. В клубах пыли раздавались крики боли и страха. Кто — то из сослуживцев в страхе побежал в глубь здания, прочь от окон.

— Не отступать! — закричал комиссар. — Держать оборону! Не дайте роботам проникнуть внутрь. Отправим на переплавку чертовы жестянки! Огонь! Огонь!