Ранний старт - Сергей Чернов

Димон, возможно, с братом, будут обретаться в боевом крыле, если таковое появится. Хотя, как не появиться? В любой крупной компании есть служба безопасности.

Мощная корпорация всего лишь инструмент — эта мысль меня самого поражает наглостью. И что этим инструментом буду делать, пока не знаю. Главная цель в общих чертах ясна, дорога к ней — в тумане. Корпорацию, кстати, тоже не знаю, как создавать.

Сцена 2. Дорога в Березняки

За окном автомобиля обыкновенные среднерусские пейзажи, поля, леса, речки. На этот обошлось без жарких споров с родителями, кто, куда и с кем едет. Рефлекторно и по привычке попытались мне навязать Кира, но я сразу предупредил, что смотреть за ним не буду. Также пояснил, чем там буду заниматься, и чем занимался. Участия Кира в организуемых мной массовых драках им почему-то не захотелось.

— Ты чего молчишь всё время, сын? — Папахен, не прошло и трёх часов, замечает мой отсутствующий вид.

— Ты знаешь, что в школе творилось? — Наверное, нет необходимости всё скрывать от отца. Он, в принципе, не болтлив. С Вероникой своей точно мужские дела обсуждать не станет. Второй аргумент «за» в том, что самой мачехе не интересны проблемы «любимого» пасынка.

Ещё одна причина: водитель за рулём устаёт и возрастает вероятность аварии. В сон может потянуть, а за разговорами дорога незаметно съедается.

— И что там творилось?

— Малая доля вины и за тобой есть. Нельзя было соглашаться на мой перевод в другой класс…

— Ну, сын… сколько можно?

— Сам просил поговорить, — пожимаю плечами, за что боролся, на то и напоролся. — Мне пришлось целую войну в школе из-за этого устраивать. Не журись, я ж говорю за тобой малая доля. Главная вина на директоре, конечно. Ну, сам и виноват.

— Сын, хочешь сказать, ты директора уволил? — Смеётся папахен.

— Не знаю. Но я старался. Ты ж сам то заявление подписывал, — кстати, мачеха, хоть и поджимая губы, но тоже подписала, — а это ведь моя инициатива.

Папахен косится удивлённо. Это он ещё не знает, что и редактура текста, главным образом, моя была. Приходит в голову одна мысль, как ниточка в холсте, отображающем весь комплекс проблем.

— Пап, ты в армии служил?

— Да, сын, было дело…

Развивать тему до уровня вечера воспоминаний о славной боевой молодости не даю.

— Представь, тебя каким-то образом гнобят командиры. Из нарядов не вылезаешь, новую форму, положенную к выдаче, не дают. И тут приезжает инспекция, всякие важные генералы, замечают тебя или всех спрашивают, есть ли жалобы на командиров. И ты такой, да есть. Пап, что с тобой будет, когда генералы уедут?

— Известно что! — Фыркает папахен. — С дерьмом смешают.

Ага. Ненадолго погружаюсь в размышления. Вспоминаю травлю Сверчка. Дохожу до одной яркой, как солнечная вспышка, мысли…

— А ведь они все трусы… вернее, вели себя, как трусы, — тут же снова погружаюсь в раздумья.

— Кто трусы?

— Подожди-ка…

Всё сложнее. Когда уже наши, как весёлые щенки, начинали добродушно, но грубовато трясти Сверчка, всегда их останавливал. Это мне в плюс, конечно. Только дело в том, что иногда сам ловил себя на огромном соблазне чуток потрепать Сверчка. Но я ведь не трус! Ч-чёрт! Это всё на уровне физиологии, как у щенков, котят, цыплят и прочей живности. Детский организм требует таких игр.

Получается примерно так. Слабый, не давая адекватный отпор игровым поползновениям сильных, как бы разрешает им так поступать. Всё грубее и грубее. Со стороны заступаться взрослым или другим сильным бесполезно. Если просто запрещать, словесно, а не физически, залепляя крепкие затрещины. Внушение напрямую в мозг крепкими подзатыльниками весьма эффективно. Мы, взяв под защиту Сверчка, как бы сказали сильным ашкам: это наша игрушка, мы сильнее вас, поэтому вы его больше не тронете. И наглядно показали это уже сами, поиграв с ними, как со слабыми.

Прокручивая отношения со Сверчком всей нашей банды, отмечаю один момент: всё прекратилось, когда велел Зине взять его под опеку. Мгновенно всё прекратилось. Зина — монстр, рядом с которым Обормот — маленький слюнявый и безобидный щеночек. Хотя видел, как он палки толщиной в руку перекусывал.

Но вот интересный момент. Уже Зина иногда играет со Сверчком. Мягко, но играет. Захваты свои отрабатывает. Только Сверчку терпеть её намного легче. Во-первых, она одна. Во-вторых, она девочка и кто его знает, может, ему даже приятны её игры. Захваты, пусть удушающие, весьма напоминают объятия.

Вот такие детские проблемы. Теперь второй аспект.

— Остановить тех, кто травил Сверчка, мы смогли легко и быстро, — перехожу на размышления в звуковом режиме. — А что делали взрослые? Они поступили, как те генералы, которые дали по шапке твоим командирам, а после уехали. И во что дальше превратилась, начала превращаться, пока мы не вмешались, жизнь Миши. Как ты говоришь? Его начали мешать с дерьмом!

Теперь папахен погружается в размышлизмы.

— Как-то рано ты повзрослел. Я в твоём возрасте…

— Наверное, не очень повзрослел, раз ты планшет самый паршивый купить не хочешь. И денег не даёшь, — если появляется возможность воткнуть шпильку, почему нет.

— Ой, да дам я тебе денег! — Отмахивается папахен. — Сколько тебе?

Выцыганиваю полштуки.

— Всего-то? Я-то уж думал…

— Хватит мне Алиску несколько раз мороженым угостить. А дальше что-нибудь придумаю, — при разговоре развлекаюсь тем, что высовываю ладонь в окно и регулирую поток воздуха в лицо.

— А зачем тебе планшет?

— В интернете великое множество всяких боёв, приёмчики всякие показывают, учись — не хочу, — приёмчиками сам богат, но не рассказывать же, что я ещё глобальную цель выискиваю.

Снова впадаю в задумчивость. Перетряхиваю воспоминания предыдущих жизней. Изначально я мужского пола, но во второй жизни угодил в девчонку. Сейчас не имеет значения мой тогдашний шок и раздирающее психику противоречие между мужским сознанием и женским телом. Имеет значение взгляд с другой стороны.

Интересненькая штука вырисовывается при систематизации конфликтов. Педагоги, не важно в какой стране, частенько впадают в грех наказания невиновных. Случился конфликт с мордобоем, например. Кого они делают виноватым и наказывают? Более вменяемую сторону, тех, кто лишь ответил на агрессию. Так было и с нами, подравшимися с четвероклассниками и в некоей Сеульской школе искусств. А почему? Причины могут разными, но одна общая черта есть. Отморозков, затеявших драку, наказать руки коротки. Либо знают, что бесполезно, они же быдло, им терять нечего. Ещё могут схулиганить в отместку. Поди потом докажи, что это они какое-нибудь стекло разбили. Короче, наказать-то их можно, только проблемы потом начнутся.