СУ-47 ДЛЯ МАТЕРИ ОДИНОЧКИ - Люда и Игорь Тимуриды

- Ты что, его никогда не видел?

- Признаться, не смотрел... – невпопад ответил ему генерал, как я поняла, больше занятый мыслями о том, что ему что-то недоступно, чем самим смыслом дела. – Я знаю тебя с детства...

Он замолчал.

- Ну вот, дали файл...

Потом в трубке послышался какой-то странный звук, который услышали и вздрогнули все.

- Ах!!!

Я обернулась на белобрысого. Да и все обернулись. Все слышали этот изумленный вздох в трубке. Вздох чудовищного шока.

- Клянусь, я этого не видел!!! – проорал зачем-то белобрысому генерал. Хотя он стоял недалеко от трубки.

Я посмотрела на белобрысого, плохо понимая, что там, в папке, может быть. Может, белобрысый шизофреник? Или душитель? Что может так заставить удивиться начальника? Я недоумевала. Да и все обернулись на него, так генерал кричал, веселился и возмущался в трубке.

- Немедленно сюда! – заорал он. – Ты не представляешь, что тут написано!!!

- Почему же, представляю... – печально проговорил тот, думая о своем.

- Да нет, не представляешь даже сотой части... Ты даже представить не смог бы... – оборвал генерал. – Подумать только, а мы разрабатывали подходы! Сворачивай все, бросай погоню за террористкой, нам надо разработать операцию... Жена знает?

Все в машине почему-то молчали, склонив головы...

Глава 40.

Белобрысый молчал.

- Как ты себе это представляешь, отсюда нам выбраться? – наконец, спросил он телефон, глядя на далекие вертолеты. – Пришлешь вертолет? Вон, кстати, летят...

- Да, ракетой было бы проще и ближе, – равнодушно невпопад сказала в пространство Саня, ведь не хорошо вмешиваться в чужой разговор и показывать, что ты подслушиваешь, поправляя на мне платья, но делая это как-то уж очень механически. – А они почему-то сами к нам на огонек летят.

Ее мысль дошла.

Я вспомнила мигающую лампочку на экране нашего бывшего вертолета и похолодела.

Очевидно, эта классная мысль пришла в голову не только мне. Белобрысый сам мгновенно выключил телефон, а его заместитель покрутил пальцем у виска и стер со лба холодный пот.

Все побелели, ожидая в пробке ракеты.

Я же заметила, что мы как раз приблизились в пробке к ресторану, хотя он был всего в трех сотнях метрах от ювелирного.

Мне также показалось, что солдаты в машинах прямо над нами заинтересовались нашими машинами.

- Выезжай и поворачивай к ресторану... – выплюнула я водителю “линкольна” приказание в переговорное устройство. Я среагировала сразу же. И сама же резко, перегнувшись, дернула руль влево, когда генерал с перепугу надавил на газ. Так, что машина резко вошла в образовавшийся на мгновение просвет между машинами с краю, что заслоняли выезд.

Машина дернулась, но путь все же заградила машина, едущая по обочине.

– Живо посигналь, чтоб пропустили! – выругалась я, мрачно глядя на машину с краю потока, мешающую выехать нам. И видя, что он мнется, рявкнула. – Сильнее, болван, пусть пропустят!!!

Я сама ударила по клаксону, мгновенно перегнувшись в окошечко, изо всей силы жав на гудок, а боец рядом открыл окно и высказал водителю грузовика все, что он думает о таких болванах, что мешают проехать.

Машины действительно разъехались, пропуская две наши машины к ресторану. Еще до того, как подлетели вертолеты и могли нас видеть, ибо мы скрылись во дворе стоянки и смешались с роскошными машинами, стоявшими там.

Военные машины в пробке тут же замкнули поток, проехав на наше место, спеша проехать хоть таким мизерным шагом.

А мы подъехали к входу в ресторан, что оказался в глубине проезда очень далеко от военных машин. Которые сейчас стояли плотной стеной, будто там за мгновение не было нас.

Вертолеты прошли почти прямо над ними.

Гул потряс уши.

Вряд ли это был только один ромб. Кажется, стервятники слетелись на падаль со всей округи и устроили чертово колесо. То есть машины заходили на круг и снова зачем-то летели низко по второму разу вдоль дороги. Все тряслось от грохота их пропеллеров.

Они все шли и шли, точно это было тридцать ромбов, так они шумели и стучали из-за того, что пролетали так низко. Я злилась – что они тут делают? Уровень шума стоял такой, что стекла в закрытой машине дрожали, а сама она подпрыгивала и тряслась. Мы с Олей сжались от этого шума в комочки и прижались друг к другу, зажав уши руками.

Только когда они пролетели, я приподнялась.

- Черт, они так шумят! – в сердцах сказала я.

- Это еще похуже того реактивного самолета... – простонала Оля. – Они так шумели, когда пролетели!

- Слава Богу, все обошлось! – излишне патетично воскликнула я. – Они пролетели мимо, видно просто наблюдали...

- Ничего себе обошлось! – мрачно сказал белобрысый, силой поворачивая меня за плечи к дороге.

Я глянула и ахнула. Весь участок квартала, где мы стояли, от перекрестка до перекрестка, являл собой груду металлолома. То, что я считала гулом от низко идущих вертолетов, было взрывами и очередями. Вернее, чудовищный гул лопастей маскировал для меня эти взрывы. А может и не взрывы – машины на дороге представляли собой сплошную огненную реку. Все словно было залито огнем.

- Напалм... – выдохнула Саня.

- Мама миа... – пробормотал кто-то. – С каких это пор на вертолеты ставят огнеметы вместе с пулеметами?

- С тех пор, как есть вертолеты, приспособленные для битвы в своих собственных городах. Взрывы могут разрушить близлежащие дома, а огнеметы – все гораздо проще, а машина не спасется, – мрачно сказал зам белобрысого. – Тем более, что это были открытые машины с солдатами...

- Там никто не спасся, учитывая, что все машины еще и прострочили, разбив ракетами большинство машин... – сказал белобрысый. Да только вертолеты специально так шли, чтоб абсолютно никто не удрал, – он показал на пылающие людские холмики по бокам дороги. – Эти широкие полосы по бокам стали ловушкой...

- Государство заботится о людях... – ошарашено повторила я, осматривая картину и пятясь. – Дома почти не пострадали... Оно о нас тоже будет заботиться? – со мной чуть не случилась нехорошая истерика. Обгоревшие кучки костей вдоль асфальта выглядели особенно рвотно. Огненная река все еще горела. Меня тошнило.

- Гм... – сказал кто-то.

- А теперь живо! – жестко сказала всем я. – Район, скорее всего, оцеплен. Выхода нет. И тут скоро тоже будут искать. Нам ничего не остается, как идти в лучший ресторан и хорошо пообедать!

Гул вертолетов обманул не только меня. А взрывалось сегодня не раз. Потому, когда мы вошли в ресторан, там никто еще ничего не понял и даже не заподозрил. Из углубления, где был сам ресторан, пока ничего не было видно, а громкий рев музыки и хорошая звукоизолированность подвала избавили клиентов от неприятных потрясений. Там играла музыка, бегали официанты, некоторые пары даже танцевали, пел знаменитый певец.

Ресторан был в самом центре города и даже в такое время бурлил жизнью.

Правда, людей было не так много, и официант провел нас к свободному столику у эстрады. По его виду я сразу поняла, что он и не вспомнит, когда мы пришли, такой он был замотанный.

Странно, но у меня было такое впечатление, что нас ждали, и никто не удивился нашему приходу. Мы были одними из многих. И только когда я увидела многих мужчин и женщин, украшенных драгоценностями, как елки, я поняла, что нас приняли просто за одних из них. Никто не удивился даже чемоданчику в руках кавалера. Похоже, кроме обычных посетителей тут собрались обсудить вопросы владельцы магазинов.

Я уловила на себе чей-то пристальный взгляд. Пожав плечами, я обернулась – сцену огибал лентой лозунг: “Наши ювелиры самые лучшие”. У самой трибуны сидел седой как лунь древний старик, по сравнению с которым ту сухонькую старушку можно было принять за молодую девушку. Он был весь как высохшая пергаментная мумия. И он упорно смотрел на мой кровавый гранатовый набор, выглядевший в неровном свете на белом как капли сияющей крови. Зрелище, как я могла посмотреть на себя в зеркало, действительно было потрясающим.

Я помотала головой, чтобы отогнать наваждение, что я могла заинтересовать старика, который, наверно, знал еще царя. Он был похож на аристократа. Зато остальные не обратили на нас особого внимания. Авторитет с прекрасной девочкой не вызвал ни у кого особого интереса. Странно, но заинтересованные их взгляды скорей относились ко мне, чем к Оле. Странные какие-то мужчины. Более того, они смотрели скорей на драгоценности, чем на меня.

Ужасно, извращенцы.

Я посмотрела вокруг и поразилась богатству, окружавшему меня. Я поняла, что мой чемодан ждет еще одно потрясение. Взглянув на мою компанию в порядочное количество человек и на свой чемодан, в который я даже боялась заглядывать после посещения двух магазинов, чтобы напрасно не расстраиваться, я пришла в ужас. Моя компания явно собиралась гульнуть так, чтоб страна помнила, раз уж попали в такую ситуацию. Сидя с меню, они явно выбирали наугад самые дорогие.