Категории
Самые читаемые книги
ЧитаемОнлайн » Проза » Современная проза » Предатель - Андрей Волос

Предатель - Андрей Волос

Читать онлайн Предатель - Андрей Волос

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 71 72 73 74 75 76 77 78 79 ... 94
Перейти на страницу:

Высвободили полотно, и он взял топор.

Мерзлое дерево звенело, крякало, стреляло пахучей щепой. Мороз давно отступил, было жарко, но руки просили работы еще и еще — и в какую-то секунду ему представилось, что он строит дом: большой новый дом, в котором жить да жить!..

● Лес в верховьях реки Малый Тереховей, в ста семидесяти пяти километрах от селения Усть-Лыжа, 1 февраля 1942 г.

Это, должно быть, от недосыпа. На самом деле о доме и речи не было.

Снова за пилу — с другой стороны от проруба.

— Хорош. Давай.

Навалились, нажали.

Неохватная в комле ель дрогнула всем телом, стряхнув с верхушки снег точно таким движением, каким, бывает, человек рывком головы забрасывает волосы со лба назад; и стала падать, все громче шурша ветвями по воздуху, — пока не ахнула, грянувшись через глубокий снег на мерзлую землю, вкрест с уже поваленной лиственницей.

— Есть, — сказал Марк.

Переваливаясь в глубоком снегу, Захар прошагал к соседнему дереву: постучал зачем-то обухом по стволу, стал отаптывать, уже прикидывая, как пойдет дело, уже воображая, с какой стороны въестся пила, как заиграет топор… то есть прозревая скорое будущее, в котором и эта лесина шатнется и упадет.

Валить деревья — это была простая работа, не требовавшая ни отваги, ни злости, ни решимости, ни лютого бессердечия, ни даже большого ума — только азбучных навыков, только знания простых, немудреных секретов этого дела. Но эта простая работа оказывалась больше и важнее всего того, что происходило в последние дни: отодвигала, заслоняла собой. В ней было больше жизни, больше радости.

Полотно пело, сыпучие ледяные опилки летели на такой же сыпучий ледяной снег, выкрашенный ртутным светом затуманившегося неба. В сравнении с ней, с простой и понятной работой, даже недавно произошедшее представлялось каким-то нерезким, неотчетливым, как будто даже самые последние события за недолгий срок успели подернуться временем и пригаснуть. Конечно, случившееся было неизбежно. Кони измотались до крайности. Сани шли чередой, и тяжелее всего приходилось первой лошади, вынужденной идти по брюхо в снегу, каждым шагом раздвигая его тяжелую враждебную массу, отнимавшую не только силы, но и тепло. Часто менялись, давая роздых и ставя в передовые другую, отдохнувшую, и все равно настала минута, когда она повалилась сначала на колени, а потом и вовсе легла, вытянув шею будто в попытке схватить что-то оскаленными желтыми зубами. Захар хорошо понимал, что это значит, и не удивился, когда Марк беспомощно оглянулся (именно эта беспомощность резанула Захара, а вовсе не лошадь: что лошадь! лошадь дело наживное!) и пошагал по пояс в снегу, по-медвежьи кренясь и размахивая руками. Тугой звук выстрела стряс немного снега с ближайшей елочки. Кажется, никто не произнес ни слова, и еще три громких и резких револьверных хлопка прозвучали как-то мимо памяти — так минует ее, едва задев, все непреложное, что в любом случае нельзя отменить или хотя бы отстрочить.

Да и та узкая просека, хоть и заваленная снегом, а все же позволившая оторваться от пеших преследователей километра на два, тоже кончилась, уперевшись в стену нетронутого леса.

Понятное дело, что за ними не просто так идут. С той минуты, как обнаружили, поспешили гонцы, полетели быстрые радиоволны: здесь они! сюда!.. Разойтись по одному, рассеяться, потеряться в чаще и в конце концов ускользнуть — конечно, такая мысль имела право на существование. Но, к сожалению, она не выдерживала испытания даже самой поверхностной критикой. Все вокруг пришло в злое движение, вся Печора под ружьем, на всех хоть сколько-нибудь проходимых маршрутах выставлены заслоны… И если в конце концов выйдешь к одному из них живым — вся чекистская чехарда по-новой и та же пуля в конце?

Нет уж.

Трупы четырех обессилевших, ни на что уже не годных лошадей, сделавших для людей все, что они могли сделать, остались лежать в оглоблях невыпряженными; люди — семеро — отошли от саней на десяток шагов и принялись за дело.

Дрогнула первая верхушка… медленно, а потом все быстрее… грянулась.

Нет, они, конечно, никакой не дом строили, а, задыхаясь от натуги и спешки, валили деревья вкруговую, громоздили друг на друга, стремясь сделать за отпущенный срок как можно больше. Величина этого срока определялось тем, как споро шагает по их следу рота ВОХР. Человек сто. Понятное дело, идут они медленно. Во-первых, боятся нарваться на засаду. Во-вторых, силы у них тоже на исходе… Зато на их стороне — время.

И шло дело, шло: звенели пилы, стучали топоры, трещала, ломаясь, древесина. Уже сейчас засека выглядела (да и являлась) непроходимым завалом, равно непрошибаемым что для винтовочного, что для пулеметного огня.

Что-то шлепнуло. И спело — тиу-у-у! И еще раз — так же тонко.

— Ложись! — крикнул Варлуша.

Захар присел за комель.

Тут же сыпануло, будто горсть крупы швырнули: пули чавкали в древесине, срубленные ветки повисали, зацепившись за соседние.

Хоронясь за уже порубленными деревьями, свалили еще несколько.

— Хватит, пожалуй, — сказал Захар, оглядывая тусклое полуденное небо в прорехах порубки.

Мороз, похоже, отпускал. Не исключено, что завтра соберется снегопад. Но если утро встанет ясным, снова могут появиться самолеты.

Первая встреча с авиацией произошла на следующий же день после штурма Усть-Усы. Когда послышался дальний гул, обоз бодро шел по гладкому руслу реки в морозном сумраке утра. Вслед за звуком своего мотора показался и сам биплан. Приметив, приветливо покачал крыльями и сделал круг; взял чуть ниже, зашел на второй.

Захар отлично понимал, чем грозят его маневры. Марк уже приказал сворачивать в лес. Но не успели первые сани пробраться через береговые сугробы, как самолет возник снова: с оглушительным гулом он мчался над самыми верхушками деревьев.

Увязая в снегу, брыкаясь, опрокидывая сани и ломая оглобли, обезумевшие от ужаса кони бросились под пулеметными очередями в разные стороны. Прошив русло раз, летчик пошел на новый круг. Пули снова крошили лед.

К третьему заходу обоз рассеялся, все еще живое попряталось в чаще; пронесшись напоследок над разбитыми санями и трупами, пилот весело покачал плоскостями и ушел на Усть-Усу.

Захар бессильно тряс кулаками, грозя небу. Ведь знал, знал!.. Одна из штурмовых групп должна была напасть на аэродром и пожечь два стоявших там самолета. Да ни черта не вышло: аэродромная вохра, хоть и застали врасплох, не дрогнула; пришлось уйти под огнем несолоно хлебавши… еще и одного из своих потеряли…

Закопав в снег убитых, провозившись дотемна с восстановлением порушенного и не найдя в лесу дороги, позволившей бы уйти с оказавшегося столь опасным русла, заночевали. Еще затемно снова двинулись по реке в надежде все-таки найти какой-нибудь въезд в чащу. Чуть развиднелось — опять налетел самолет, толково и расчетливо обстрелял их на бреющем полете, вернулся, еще и еще раз полил свинцом…

— Хватит, — согласился Марк.

Варлуша уже пристроился с винтовкой между двух лежавших вкрест лесин: срубил мешавшие сучья, сунул ствол в подходящую амбразуру. Изредка стрелял куда-то — похоже, так же бесцельно, как и затаившиеся где-то за деревьями осаждавшие.

Пули по-прежнему посвистывали; встречая ветку — щелкали; сочно шлепали, попадая в ствол.

— Не щадят боеприпас, — осудил Шептунов. — Палят в белый свет как в копеечку… Марк, огонь разводить?

— А что ж, — Рекунин пожал плечами и хмыкнул: — Нам скрывать нечего…

Они споро настригли длинных, в человеческий рост, чурбаков, сложили нодью. Обильный дым горящей хвои расползся по засеке, потом и древесина занялась, потеплело. Шептунов набил снега в котелок, присунул к жару.

— У меня в сарайке печечка была, — сообщил он, невидяще глядя на языки огня. — Баба доймет, пойдешь, бывало, печечку растопишь, на попоны завалишься… хорошо!

— Сейчас не полезут, — сказал Марк.

— Не полезут, — так же обыденно согласился Захар.

— А ночью надо сторожиться.

— Это верно…

Ему самому было странно, до чего все спокойно и ровно происходит — как будто не умирать в этой пропахшей дымом, обретшей свойство мирного жилья засеке они собрались (причем умирать скоро — в течение суток как максимум, и то если не придет им в голову подтянуть, например, артиллерию), а жить-поживать. Перспектива их жизни была такой же куцей, как, примерно, перспектива жизни полена или буханки хлеба. Но это почему-то не волновало.

Он попытался вспомнить, когда исчезли чувства, всегда прежде более или менее живо просыпавшиеся при мысли о смерти… После первого авианалета? Самолет оставил по себе четверых убитых, шестеро тяжело раненных… и Марк приказал добить. Двое просили сами… ну а куда? Тащить с собой — до следующего выезда на реку, до следующей встречи с самолетом? Или оставить умирать в лесу?..

1 ... 71 72 73 74 75 76 77 78 79 ... 94
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Предатель - Андрей Волос торрент бесплатно.
Комментарии
КОММЕНТАРИИ 👉
Комментарии
Татьяна
Татьяна 21.11.2024 - 19:18
Одним словом, Марк Твен!
Без носенко Сергей Михайлович
Без носенко Сергей Михайлович 25.10.2024 - 16:41
Я помню брата моего деда- Без носенко Григория Корнеевича, дядьку Фёдора т тётю Фаню. И много слышал от деда про Загранное, Танцы, Савгу...