Брачное ложе - Клаудиа Дэйн

Он накрыл ее ладонь своей и ощутил сквозь ее руку биение собственного сердца. Их глаза встретились, и каждый увидел в них отражение самого себя. Они без слов поняли друг друга, но так и должно быть, ведь он всегда знал, о чем думает Изабель, а она всегда знала, чего хочет Ричард.

– Ты не можешь, Изабель, – проговорил он нежно. – Хотя я был бы несказанно счастлив, если бы ты могла составить мне компанию.

Это было самым большим комплиментом, который она когда-либо слышала из его уст. И он говорит его ей именно сейчас, прямо перед своей смертью.

Он отвернулся от нее, его ладонь соскользнула с ее руки, и он медленно направился к воротам замка. Пять пар глаз с болью наблюдали, как его обнаженное тело обдувает по-зимнему холодный ветер, так внезапно ворвавшийся на эту, казалось бы, уже окутанную весной землю. Они смотрели, как он идет к Молтону, ожидая вот-вот увидеть в воздухе пущенную ему в сердце стрелу, но вокруг Ричарда летали лишь поднятые ветром кусочки земли да дождевые капли.

Ворота широко открылись, и их темный свод поглотил светлую фигуру Ричарда. В этот момент Роланд произнес:

– Он напоминает мне кающегося грешника, идущего в паломничество на святые земли.

И только сейчас Изабель поняла, что толкнуло Ричарда на эту поездку в Молтон.

С приглушенным криком она вскочила на лошадь и погнала ее в сторону все еще открытых ворот. Ричард не будет исполнять свои обязанности перед Господом один. Нет, потому что ее святой долг – быть всегда рядом с ним. В болезни и здравии. В богатстве и бедности. Пока смерть не разлучит их…

Глава 28

Естественно, они последовали за ней. Это был их долг, и она им не завидовала, потому что никому не удалось бы уговорить ее отступиться от намеченной цели. Ветер трепал ее волосы, развевая их у нее за спиной, спутывая концы. Изабель казалось, что даже он хочет помешать ей последовать за Ричардом, вцепляясь в длинные черные пряди. Ее плащ улетел, гонимый сильными порывами ветра, и лежал сейчас жалкой кучкой зеленой шерсти на грязной влажной земле. Блио почти не согревало ее, но Изабель не думала о пронизывающем до костей ветре, который дул в лицо, мешая ей ехать вперед. Все ее мысли были сейчас о Ричарде.

Когда она въехала в огромные ворота, воспоминания прошлого захватили ее в железные тиски. Здесь все было таким, каким она запомнила его. Только более пугающим, более мрачным. Но, возможно, ей так кажется из-за той цели, ради которой она приехала сюда. Она должна спасти Ричарда.

Изабель бросило в дрожь.

Посреди огромного внутреннего двора по колено в грязи стоял Хенли, держась уверенно и смело. Он находился в пределах своего замка, обитатели которого были связаны с ним клятвой верности, а напротив него стоял почти обнаженный кающийся Ричард. Один. Пока.

Изабель камнем свалилась с лошади и побежала к своему мужу. Но постепенно ее шаг замедлился: она увидела, что из противоположного конца двора им навстречу идет Бертрада. Служанка поддерживала ее за локоть, не давая упасть. Бертрада не была старой, она оставалась такой же красивой, какой Изабель запомнила ее, такой же, как год назад.

Ее густые длинные волосы были чернее ночи. Она всегда носила их распущенными, повязывая вокруг головы простой шнурок, удерживающий волосы в порядке. Ее прекрасная белая кожа напоминала нежные весенние лепестки. Она всегда носила белые одежды, зная, что этот цвет подходит ей, как никакой другой. Черные волосы казались еще прекраснее, еще гуще на фоне белой стройной фигуры. Ее глаза, обрамленные густыми ресницами, были почти такими же черными и блестящими, как волосы. Такой позавидовала бы любая женщина. Такую возжелал бы любой мужчина. Да, это так. Еще будучи ребенком, Изабель смутно догадывалась, что Бертрада знает о той власти, какую дает ей красота, и нещадно пользуется этим, не чувствуя за собой абсолютно никакой вины.

И хотя Бертрада не нравилась Изабель, она всегда хотела быть похожей на нее: такой прекрасной и очаровательной, притягивающей к себе казалась эта женщина.

На стенах Молтона там и сям стояли лучники и охраняющие замок рыцари, двор быстро наполнялся оруженосцами, вновь посвященными рыцарями, поварами, кузнецами, конюхами, сокольничими, домашней прислугой. Может, Ричард и собирался пойти в Молтон в одиночку, но теперь он не был один.

Он почувствовал, что она стоит рядом с ним, и она поняла это. Но все же Ричард не отвел глаза от Хенли. Изабель не обратила на это внимания. Главное, что она с ним. Главное, что, когда он столкнется лицом к лицу с Хенли, он не будет один.

Хенли самодовольно смотрел на них, его напряженная и неприятная улыбка говорила о том, что он уверен в одном: Ричард приехал к нему и признал тем самым свое поражение, а цель его приезда не так уж и важна. Эта картина – Хенли с тупым превосходством в глазах и сдержанно-покорный Ричард – пробудила волну воспоминаний прошлого в Изабель. Прошлого, которое она оставила в Молтоне, когда покинула его, и которое вернулось к ней именно здесь, в замке ее детства и юности. Уезжая из Молтона, она оставила себе только воспоминания о Ричарде, нежно холя и лелея их, как грудного младенца. Но сейчас остальные картины прошлого всплыли так быстро, яростно и живо, что к горлу Изабель подкатил неприятный комок.

Они оба были одиноки. Юные, уязвимые, они оба очутились вдруг далеко от родного дома: Бертрада только-только вышла замуж, а Ричард был изгоем среди местных оруженосцев и рыцарей. Да, по природе своей он был лидером, и Изабель всегда видела это в нем, но никогда у него не получалось сблизиться с кем-нибудь настолько, чтобы быть друзьями, как сейчас с Роландом и Уильямом. Каждый человек нуждается в друге, союзнике, а у Ричарда не было никого. Хенли задавил его своим авторитетом, наслаждаясь тем, что играет роль светила в жизни испуганного мальчика. Повинуясь сиюминутным настроениям, он мог хвалить, а мог и жестоко наказывать своего юного оруженосца. И только от Бертрады, от милой, славной Бертрады он получал нежные улыбки и добрые слова. Изабель ясно понимала это, исходя из собственного опыта. Бертрада была женщиной мягкой и нежной, и поэтому Изабель еще больше ненавидела саму себя за то, что так не похожа на свою леди.

Она вспомнила, как однажды Бертрада улыбнулась Ричарду, и тот оступился во время тренировки. И Хенли был этому свидетелем. Это не было тайной. Сейчас, став уже опытной в постельных делах, Изабель поняла, что в их поведении было много чувственных жестов, полных желания взглядов, томных вздохов. И Хенли об этом знал.

Не успела она сказать и слова, как услышала приглушенное рычание Ричарда:

– Я не хотел, чтобы ты приходила сюда. Чтобы видела все это.