Нужная работа - Михаил Бабкин

В просторном зале было слишком тихо, как в коридоре с кабиной-прототипом. Тихо, безжизненно и сумрачно — самосветные лампы на зеркальном потолке едва светились, словно в них тоже, как и в дальнофоне, закончилась магическая энергия. Или вот-вот должна была закончиться.

Марвин замер, настороженно прислушиваясь к тишине и готовый сорваться с места при любом подозрительном шуме. Поэтому щелчок вставшей на место плиты прозвучал для него как пистольный выстрел — он отшатнулся в сторону и едва не упал, поскользнувшись на чем-то вязком, невысохшем. Марвин посмотрел вниз — глаза уже привыкли к слабому освещению — и едва слышно выругался, хотя ему хотелось заорать в полный голос. Пол под ногами Марвина был испачкан длинными темными полосами, словно здесь протащили кого-то истекающего кровью.

Марвин медленно зашагал вперед, оглядываясь по сторонам и ожидая, когда наконец появится Рипли. Когда она выскочит из какого-нибудь темного угла, чтобы нанести ему смертельный удар когтями или попросту оторвать голову. Однако время шло, а горгулья все не появлялась.

Может быть, Рипли была занята какими-то срочными делами, решив, что видящий все равно никуда от нее не денется… Или наблюдала за ним издали, играя в захватывающую игру «кошки-мышки». В которой ею заранее были распределены роли охотника и жертвы, с вполне предсказуемым финалом. Несомненным для Рипли, но не для Марвина.

По левую сторону зала, у стены, высилась груда обломков, в которой Марвин с трудом узнал остатки стола и кресел для собраний. В самой же стене темнела здоровенная вмятина, словно туда с размаху врезался чугунный шар — из числа тех, которыми ломают старые дома. Но это был всего лишь след выстрела из посоха Далия, не менее разрушительный, чем удар шара, и малополезный в разборке с быстрой Рипли. Все равно что из пушки по воробьям.

Марвин насчитал с десяток глубоких вмятин на стенах и несколько штук на потолке, а после считать бросил. Потому что увидел валяющийся на полу посох ифрита — переломленный пополам, угасший, навсегда потерявший свою боевую мощь. Пол вокруг посоха был залит темным, и Марвин обошел глянцевую лужу стороной.

Собственно, искать кого-то из выживших смысла не имело — с горечью понял Марвин. Никто в особняке не успел подготовиться к нападению горгульи: оружие было только у Далия, и то потому, что он с ним не расставался. А умение шефа устраивать врагам сердечный приступ Марвин во внимание не принимал. Да и есть ли сердце у Рипли?

Марвин прошел через зал. Не отвлекаясь на поиски погибших, он направился дальше, к кабинету шефа. К стене с талисманами-амулетами, за которой таилась древняя психокабина, единственная возможность обуздать кровавого духа обители. Милую, безобидную девушку Рипли, которая так нравилась Далию.

Едва Марвин вошел в облицованный черным мрамором коридор, как у него вновь появилось неприятное чувство внутренней зябкости. Странное и необъяснимое ощущение, которое Марвин всегда испытывал в мрачном тупике, слишком напоминающем городской колумбарий. Но, скорей всего, это было действие колдовских артефактов, вызывающее непреодолимое желание побыстрее отсюда убраться.

Марвин прошел мимо двери шефа, на секунду-другую остановился возле пролома в стене — неровный проем в человеческий рост, с россыпью мелких осколков под ногами — и, переведя дух, шагнул в комнату. Он не опасался наткнуться там на Рипли, не пойдет она по собственной воле к ненавистной психокабине. Если, конечно, в том не будет крайней необходимости.

Теперь такая необходимость появилась.

Марвин бегло осмотрел кабину, она и впрямь ничем не отличалась от привычного ему прототипа. С той лишь разницей, что была сделана на совесть, а не абы как и из чего придется: гладкие, идеально подогнанные листы железных стен, пола и потолка. Как говорится, бритвенное лезвие в стыки не вставишь.

Красная кнопка на внутренней стенке кабины напоминала выпуклую шляпку гриба: ее хотелось потрогать, а лучше всего надавить на нее. И посмотреть, что из этого получится. Марвин не знал, как работает устройство, но надеялся, что оно запускается мгновенно, сразу после нажатия кнопки. Это было очень важно для задуманного Марвином плана, почти нереального и явно самоубийственного. Но другого варианта просто не существовало.

Идея была простой, проще некуда: заманить Рипли в психокабину и включить устройство. И все. Но как это сделать на практике, Марвин понятия не имел. Разве что поработать приманкой, стоя в кабине и дразня издали горгулью. А когда она, потеряв от злости боязнь перед кабиной, кинется на обидчика — мгновенно уступить ей место, одновременно нажав кнопку пуска.

Впрочем, здесь тоже были сомнительные моменты: а поместится ли горгулья в небольшой, рассчитанной на обычного человека кабине? А как быть, если Рипли сейчас вообще в драконьем обличье? Размеры залов вполне позволяют… Последний вариант Марвин тут же отбросил — не влезет дракон в тупиковый коридорчик, как бы ни старался. Значит, оставался только вариант с горгульей. Что, по правде говоря, его тоже не радовало.

Рипли появилась в коридоре внезапно, возникнув бесшумным силуэтом на фоне тусклого зала собраний. Смотрелась она до дрожи жутко и до оторопи эффектно: Рипли опять изменилась, став похожей на себя прежнюю, до побега из обители. Но с бликами потолочного света на блестящей чешуе и с растущими из рук — над сжатыми в кулак пальцами — двумя сабельно-длинными когтями. Черное оформление коридора лишь подчеркивало полузвериную красоту девушки, не давая отвести от нее взгляда; не ожидавший подобного зрелища Марвин застыл будто в столбняке.

И именно в этот момент он вдруг понял, что надо делать. Как остановить Рипли. А если повезет, то и привести ее в нормальное состояние.

Главное при этом — не погибнуть самому, пусть даже с восстановлением в прототипе. Второго шанса у него не будет.

— Марвин! — звонко крикнула Рипли. — Ты здесь, видящий? — Она провела когтем по мрамору стены, оставив на нем глубокую борозду; звук получился настолько скрипучий, что у Марвина заныло в животе. — Ты знаешь, Марвин, я ведь слабею, — пожаловалась Рипли, медленно идя к пролому в кирпичной кладке. — С каждым убийством мне становится все хуже и хуже. Я уже не могу стать драконом. И не могу быть боеформом. И это хорошо, — задумчиво сказала она. — Значит, если я убью тебя, последнего из здешних, то наконец смогу освободиться.

— От чего освободиться, Рипли? — Марвин говорил негромко, но коридор усиливал каждое его слово. — От жизни? Заодно уничтожив множество миров, привязанных к магокомплексу? Не слишком дорогая цена за твою смерть?

— Не слишком. — Рипли неохотно, словно заставляя себя, рассмеялась. — Мне все равно, видящий. Все равно.

— А если ты не умрешь после моей гибели? — Марвин шагнул к пролому поближе: Рипли добрела уже до середины коридора, пора было начинать действовать. — Об этом ты не думала? Останешься в обители одна, совершенно беспомощная даже с твоей седьмой ступенью посвящения.

— Думала, — спокойно ответила Рипли. — На смену вам придут другие, обитель никогда не пустует. И тогда я сделаю что-нибудь иное. Но своего добьюсь. У меня в запасе очень много времени, Марвин.

— Этого-то я и опасался. — Марвин нажал кнопочку сбоку корпуса часов. А когда крышка с мелодичным звоном поднялась, присел и сильным толчком отправил их по полу в сторону Рипли. Часы заскользили по затоптанному мрамору, как по старому ноздреватому льду, быстро теряя скорость: золотой кругляш остановился в нескольких шагах перед Рипли. На что Марвин и рассчитывал.

Сразу после броска Марвин нырнул в психокабину, откуда продолжил следить за происходящим в коридоре. Потому что там вот-вот должен был появиться безжалостный воин-сэмурай, охраняющий часы-артефакт от чужого вмешательства. Тот самый, что снес Марвину голову с плеч.

Если артефакт экранируется железом, из которого сделаны стенки кабины, то почему бы Марвину не оказаться невидимым для артефакта? Вернее, для призрачного охранника, который должен убить открывшего часы.

Рипли остановилась, рассматривая нежданную посылку — склонив голову набок, с застывшим безучастным взглядом. Лишь теперь Марвин понял, насколько она ослабла: будь Рипли в облике дракона или горгульи-боеформа, она бы никогда так не отреагировала. То есть никак.

За проломом в стене будто раздвинулся невидимый занавес, выпустив в коридор полупрозрачного воина-сэмурая. Марвин увидел его со спины, защищенной металлическими пластинами, а потому — обрадованно понял он — затея с экранирующим железом удалась. Не заметил ничего боевой призрак, будь он неладен со своим длинным мечом.

Словно в ответ на его мысли воин-сэмурай оглянулся и посмотрел на Марвина пустыми глазницами над железным, закрывающим половину лица щитком. Хотя нет, не на Марвина, а туда, где была нажата кнопка. В то место, откуда выкатились часы.