Предел Спасения - Дэн Абнетт

— Поля стабилизировались, — согласился Гаунт. — Отдавайте приказ открывать шлюз.

— Император защищает, — ответила Петрушкевская.

Гаунт посмотрел на старшего техника.

— Открывайте, — сказал он.

Старший техник кивнул, повернулся и подал сигнал в аппаратную, где работники активировали управление шлюзом.

Раздался тихий стук. Гаунт повернулся и увидел, что Ударная Группа Бета целиком поднялась на ноги с приготовленным оружием.

Он отлично знал, что почти идентичная сцена происходит в боковом ангаре тридцать девять.

Раздались глухой удар, шипение поршней, жужжание моторов, и массивный внешний шлюз начал открываться. Фактически, боковая стенка корпуса сдвинулась в одну сторону.

Свет из ангара открыл то, что было за ней: еще одна стена, почерневшая и покрытая ржавчиной, изношенная веками и отмытая пустотой, бугорчатая и изъеденная, расплавленная и пузырчатая. Это была внешняя кожа Предела.

Сигнальные огни загорались и тухли, предупреждая о том, что атмосферное поле, окружающее стыковочные буферы, борется, чтобы поддерживать герметичность. Не было опасности взрывной декомпрессии в жесткий вакуум снаружи, но Гаунт мог ощущать резкие дуновения утечек: воздух вырывался наружу вокруг небрежно запечатанных мест.

— Вы можете стабилизировать? — спросил он.

Техники уже производили подстройки в форме и размере атмосферного поля посредством контрольных систем. Молитвы эффективности возносились духам машин. Медленно, сигнальные огни перестали моргать и утечки воздуха прекратились.

Тишина. Тишина, кроме очень отдаленного треска и скрежета металла, трущегося о металл.

Гаунт прошел мимо защитных экранов прямо к обнаженной коже Предела. Она была уродливой, как почерневшая металлическая сетка шрамов, вспаханная и деформированная рядом с влажным, но чистым ангаром Армадюка.

Гаунт снял перчатку, протянул руку и притронулся к чуждому металлу. Он только сейчас начинал нагреваться от тепла атмосфера ангара. Гаунт почувствовал вечность холода пустоты, наследие безвоздушной темноты. Он чувствовал холодные очертания угроз и обещаний.

Он посмотрел на старшего техника.

— Приготовьтесь резать, — приказал он.

Вокс-офицер стоял рядом. Гаунт передал тот же самый приказ Майору Паше, а затем переключил канал, чтобы говорить с Капитаном Спайкой.

— Мостик.

— Капитан, пожалуйста, дайте сигнал Ударной Группе Альфа начинать. Приказ отдан.

— Понял.

Пусковой Техник Гудчайлд положил трубку вокса обратно на держатель, встал и пошел вниз по металлическому трапу в свою аппаратную. Медная контрольная доска была очищена и благословлена, а печати, исполненные по обету, исписанные бумажные ленты, прикрепленные воском и красными лентами, были убраны со шкал и рычагов.

Гудчайлду нужно было произнести всего лишь одно слово. Его сервиторы и техники приступили к работе. Смазанные поршни начали поднимать секции палубы. Выхлопные отверстия со стуком открылись. Главные и вторичные световые системы главной палубы переключились на холодный голубой и начали моргать предупреждающие об опасности огни. Давление упало, когда главные воздушные внешние шлюзы открылись, отодвинувшись наружу и в сторону, как лепестки цветка. Атмосферная оболочка подстроилась соответственно. Мощность поля вышла на пик.

Голоса бормотали повсюду вокруг него: аугметическое гудение сервиторов, бездумно произносящих потоки технических калибровочных цифр, и адептов пусковых команд, монотонно повторяющих катехизмы служения и долга.

На главной палубе внизу, толпы рядовых, большинство из которых были выращенными массивными нечеловеческими сервами, оттаскивали кабельные линии и швартовочные тросы, убирая их в подпалубные барабаны. Первые шесть кораблей на главной взлетной палубе были загружены и ждали. Межпалубные подъемники уже поднимали следующую волну кораблей из парковочного ангара. Было необычно, чтобы маленькие корабли, как лихтеры Арвус и Фалко, поднимали или перемещали с людьми на борту, но капитан корабля недвусмысленно донес до Гудчайлда важность быстрого запуска. Загруженные гвардейцами и штурмовым снаряжением, корабли загружались на пусковые платформы, как боеприпасы в орудие.

Первый поднятый корабль начал ускоряться в сторону шлюза. Это был тяжеловесный гигант, которого Гудчайлд видел на борту у Солнца Тависа, воинственный зверь в цветах Серебряной Гвардии. Обозначением его модели было Честус, штурмовой транспортник Адептус Астартес древнего образца, машина, построенная для абордажных действий. Его двигатели горели горячим желтым, когда он пролетал воздушный шлюз, а затем загорелись диким зеленым, когда он проскользнул сквозь неотчетливый край атмосферного поля в жесткий космос.

Позади него полетел первый из штурмовых транспортников: корабль типа Арвус, длинный и стандартный, за которым следовали четыре корабля типа Фалко. Они стартовали парами, их двигатели производили пронзительные, более низкие звуки, по сравнению с гортанной пульсацией Честуса. Звуки двигателей пропадали, как только маленькие корабли покидали атмосферное поле.

Вторая волна уже скользила по рампе.

Гудчайлд пошел обратно на свою станцию вокса и поднял трубку.

— Мы в состоянии запуска, — доложил он. — Запуск в процессе.

Держа наготове микрофон вокса в руке, Белтайн смотрел, как капитан корабля и старшие офицеры мостика собрались вокруг светящейся консоли стратегиума. На гололите, маленькие пятнышки света выплескивались из изображения Армадюка, и быстро двигались в боевых построениях вокруг структуры Предела. Спайка увеличил разрешение, так что было видно не весь Предел. Белтайн видел маленькие скопления быстрых световых точек, похожих на неоновые семена, несущихся вдоль неровной местности корпуса Предела прочь от Армадюка, летя очень низко, придерживаясь поверхности, чтобы избежать обнаружения. Белтайн отметил, что Спайка барабанит пальцами по ограждению стратегиума, пока смотрит. На мостике был слегка кислый запах, запах адреналина. Это было не только от напряженной команды: подключенные проводами к нейросистемам корабля, нечеловеческие существа и сервы тоже реагировали напряженно.

Корабль сам по себе нервничал.

— Ударная Группа Альфа в восьми минутах до цели, — нараспев произнес один из старших офицеров.

Спайка кивнул. Его пальца барабанили.

В кабине Честуса, пилот-сервитор Терек-8-10 поддерживал постоянный курс. Его биомеханические руки покоились на пульте управления, хотя он управлял тяжелой машиной через нейронно-импульсную связь аугметических подключений. Ручное управление было для непредвиденных случаев. Камеры его сердец вибрировали от выхода мощности двигателей по обе стороны от него. Видимость впереди через маленькое окошко была ограничена. Он следовал четкому курсу по изломанной географии поверхности цели по схеме, предоставляемой ауспексом и отображаемой на гололитическом маршрутизаторе. Честус возглавлял штурмовой отряд, огибая склоны из металлолома, пролетая над разорванными пилонами, прижимаясь к подножиям металлических ущелий и пропастей, даже пролетая под случайно созданными мостами из разрушенных машин.