Код розенкрейцеров - Алексей Атеев

– Да как же?!

– Вернешь! Не бойся, никуда они не денутся. Ты постараешься войти к нему в доверие. Льсти ему, всячески заискивай, не жалей слов. Главное – заставь разговориться. Пока его трогать не нужно. Только после встречи с ним отправишься к Донским. Понял?!

Валера молча кивнул.

Катя усмехнулась.

– А ты – симпатичный парень, даром что рыжий, – она положила ладонь правой руки ему на голову. – Теперь забудь обо всем, о чем мы здесь говорили. Ты ничего не помнишь. Ты мне ничего не рассказывал. Во всяком случае, такого, о чем нельзя рассказать. Завтра, нет, лучше послезавтра к вечеру ты вновь придешь ко мне. Дашь, так сказать, отчет о проделанной работе и расскажешь, что удалось выяснить. – Она положила вторую ладонь на его голову и слегка надавила на нее.

– Вот мы и поговорили, – закончила она.

– Да? – Валера тряхнул головой. – У меня такое ощущение, словно я задремал. Какая-то тяжесть в затылке, – он снова потряс головой.

– А все потому, что вы, молодой человек, плохо питаетесь, – с легкой насмешкой сказала Катя. – Все по столовкам да по столовкам. Давайте-ка я вас накормлю настоящим домашним обедом. Как у мамы.

– Неудобно, – попытался возразить Валера.

– Чего уж тут неудобного. Не стесняйся, паренек. Видать, судьба моя такая – ухаживать да обихаживать. Вон там у меня еще один лежит. Приболел малость, третий скоро со смены вернется, четвертый – в яслях. И понимаешь, я жить хочу нормально, без всяких там тайн и приключений. Просто и элементарно. Хочу любить мужа, сына, брата. Мне не нужны никакие паранормальные явления и лаборатории. Но постоянно кто-то лезет в жизнь, – один, вот как ты, по обязанности, другой – любопытства ради. Возможно, что-то во мне не так. Но ведь это не основание для того, чтобы ломать мою жизнь. Жизнь моей семьи. Но поскольку мои проблемы никого не интересуют, приходится обороняться. А что делать?

– Прошу меня извинить! – с чувством сказал Валера.

– Извинить? Да ты-то тут при чем? Тебе приказали – ты выполняешь. Тут ничего поделать нельзя. Не ты – так другой. И, как мне кажется, этот другой скоро появится. Одним словом, давай-ка кушать.

После ухода Валеры Катя продолжала задумчиво сидеть за кухонным столом. Как она и предполагала, в покое их вряд ли оставят. Сначала Коломенцев, теперь этот рыжий. Но ни старик, ни парень не действуют самостоятельно, за ними стоят серьезные люди, которые уж раз поставили задачу, вряд ли откажутся от ее решения. Она вспомнила, как брат явился домой, вернее, еле дополз, зажимая рукой рану в боку. Весь мокрый, окровавленный. Она как раз собиралась на работу. Валек толком ничего не смог объяснить. Сказал только, что старик оказался проворнее, чем он думал. Конечно, проворнее. Сумел отбиться от молодого парня, да еще вооруженного ножом.

А может, этот Коломенцев тоже обладает сверхспособностями? Нет, вряд ли. Что же предпринять? В покое их не оставят. Может, не стоит вмешиваться? Пусть все идет своим чередом. Главное – узнать, чего от них хотят. И, конечно же, с какой целью все затеяно. Рыжий сказал: возможно, ответ находится в бумагах Пеликана. Но у нее нет ни времени, ни желания изучать тетради. Пускай это делает кто-нибудь другой. Может быть, Коломенцев разобрался в них, поэтому и пришел? Не похоже. Он требовал от нее ответа. А, Донские. Эту Леночку она, конечно, помнила. Как-никак работают в одной больнице. Чувствовала и то, что Донская проявляет к ней интерес. Вроде присматривается, лучше сказать, прислушивается. Но сама Лена способностями не обладает. В этом Катя уверена. Тогда, может быть, Дар у ее брата-паралитика. Ведь и Валек лишен Дара. Рыжий не знает ответа. Она уяснила – он находится под влиянием Елены. Так, может, ее брат транслирует свою власть через сестру? Но как рассматривать Донских? Как врагов или как союзников? Но если паралитик обладает теми же возможностями, что и она, то скорее всего интерес лаборатории, которую представляет рыжий, да и Коломенцева, и тех, кто стоит за мукомолом, в равной мере направлен на обе семьи. Сейчас самое главное – узнать, кто стоит за мукомолом и нельзя ли стравить две эти силы. Возможно, это один из выходов. Ну а если не получится, придется предпринимать нечто иное. Что именно – покажут время и сложившаяся ситуация. Мысли ее перекинулись на брата. Хорошо, что рана, которую нанес ему мукомол, не особенно опасна. К счастью, навыков у нее достаточно, чтобы справиться самой, не обращаясь в больницу. Обработала и зашила как полагается. Денек-другой ему еще придется полежать, а потом вполне может встать. И больничный лист она ему сделает. Валек поклялся убить Коломенцева, как он выражается – «замочить». Вполне возможно, что рано или поздно так и придется поступить, но на этот раз вряд ли стоит прибегать к помощи брата. На его долю и так уже досталось. Однако Валек еще может пригодиться. Мужу она сказала, что братец сцепился со старыми дружками, которые не желают отпускать его из воровской среды. Володя собрался было бежать разбираться, но она его успокоила.

Ценой невероятных усилий удается сохранить стабильность в семье. Пока. Но она не остановится ни перед чем, лишь бы их оставили в покое.

ГЛАВА 16

Коломенцев закончил уборку своей комнаты и, перекусив, расслабленно лежал на кровати, стараясь ни о чем не думать. Все позади, кутерьма закончилась, наступило успокоение. Безусловно, он совершил огромную глупость, ввязавшись в это дело, но теперь это уже не имеет значения.

У входной двери раздалось несколько звонков. Коломенцев не посчитал, сколько. Вряд ли это к нему. Потом в дверь постучали. Мукомол вздохнул. Открывать не хотелось, но, пересилив себя, он поднялся и отворил. На пороге стоял все тот же ненавистный рыжий хлопец. Помнится, его фамилия Жданко. Он неуверенно улыбался.

«Ишь ты, ублюдок, – с омерзением подумал мукомол, – и улыбочку подходящую на рожу нацепил: мол, прошу простить, а сам, небось, сейчас вытащит ордер из кармана и прикажет собраться».

– Извините, – застенчиво произнес Валера. Сейчас он вовсе не походил на законченного хама, каким предстал перед Коломенцевым пару часов назад.

– Что вам еще нужно? – закричал Коломенцев.

За спиной у рыжего мелькнуло любопытное лицо соседки.

– Заходите же, – чуть сбавив тон, сказал мукомол.

Валера осторожно переступил порог.

– Можете садиться, – все так же недоброжелательно произнес мукомол, кивнув на кресло.

– Еще раз прошу меня извинить, но я пришел…

– Знаю, зачем вы пришли! Арестовать меня. Ведь так?!

– С чего вы взяли?! Напротив, я хотел извиниться за свое прежнее поведение, и не только извиниться, а вернуть вам бумаги.

Коломенцев, опешив, смотрел на Валеру, ничего не понимая. «Неужели он говорит это серьезно или пытается, изображая благородство, выведать еще что-то?»