Средневековая история. Граф и его графиня - Галина Гончарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кричать он не мог, только хрипеть. А дохрипеться до докторусов за толстой каменной стеной и двумя дверями было нереально. Но скорченное в судорогах тело с силой выгнулось и распрямилось. Ноги ударили по ножке столика.
Да будут восславлены жуки-древоточцы. Дерево не выдержало, и на пол обрушилась тяжелая мраморная плита. Грохнулась, разлетелась на осколки… Шум был такой – мертвых поднять хватило бы.
И в соседней комнате люди насторожились. Один решился выглянуть в коридор – никого. Но из соседней комнаты что-то слышалось…
Все-таки Лиля зря сердилась на докторусов. Заметив, что дверь чуть приоткрыта – Анелия была невнимательна и закрыла ее неплотно, докторус сделал шаг вперед, прильнул глазом, бросил взгляд внутрь.
А через несколько секунд, осознав, что именно видит, уже орал на весь коридор, призывая помощь.
Еще повезло в другом. К повитухам был в последний момент добавлен Тахир дин Дашшар. Как-никак в Ханганате такие проверки в порядке вещей.
Тахир влетел на вопль, увидел корчащегося на полу графа Иртон, увидел разбитый кувшин с вином, кубок, лужи на полу – и понял если не все, то многое.
– Граф отравлен, – рявкнул он. – Помогите!!!
Повитухи тут помочь ничем не могли, а вот два докторуса – спокойно. Подняли тяжелое, корчащееся тело, перенесли на кровать, повернули набок – и один принялся разжимать графу сведенные судорогой челюсти. Тахир обнюхал лужу вина на полу, опустил палец, но все-таки лизнуть не решился. Судя по виду графа – яд впитывается уже через слизистую.
Лилиан Иртон, спасибо тебе… я по крайней мере знаю, с чем бороться. Но тут многое зависит от яда, от дозы. От времени…
– Ему надо вызвать рвоту.
Тахир распоряжался уверенно и спокойно. И докторусы слушались, понимая, что с них спросят за все до последнего чиха, а вот с поданного Ханганата может и взятки будут гладки. Делали, как он сказал. И точка.
А Тахир работал. Спокойно и уверено.
Разжать зубы, пощекотать пером дыхательное горло, чтобы вызвать рвоту… так, рвота необильна, воды ему, воды. И слабительное обязательно. Но сначала промыть желудок, а потом вывести ту часть яда, которая всосалась в кишечник.
Не знал Тахир об аконите. Не знал. И о некоторых приятных добавках вроде солей мышьяка. И еще о нескольких травах.
Но какая разница?
Он – врач. И борется за жизнь пациента.
* * *Лиля тоже ничего не почувствовала. Она в этот момент была у отца. И Август смотрел с усталой улыбкой.
– Как ты, маленькая моя?
– Фууу…. – Лиля позволила себе почти упасть в кресло. – Сегодня проверила свой дом моды. Почти готово, крышу осталось положить. И начнем отделывать. Месяц-другой… к зиме дом моды Мариэль примет первых клиентов.
– Мариэль… Мама гордилась бы тобой.
Лиля послала отцу улыбку. Да, отцу. Август Брокленд, несмотря на все свои недостатки, стал для нее именно отцом. Умным, серьезным, сильным. И всегда готовым помочь ребенку. Совет?
Получи.
Деньги?
Девочка моя, да за твои идеи в виде компаса, а еще карты с градусной сеткой и фонаря Ратьера{14} в комплексе с азбукой Морзе моряки себе руку отгрызут. Пока еще все это делается только для государства, но долго в секрете это не сохранить. Да и не надо. Карты – пусть. А по компасу – тут еще надо догадаться, как его делать и уметь пользоваться.
Так что деньги есть. И еще будут.
Королевский казначей был доволен Лилиан Иртон и ее работой. И тоже мог предоставить ссуду. Просто Лиля предпочитала не жить в долг. А у отца… это не долги. Она отдаст все до копейки, но надо сначала запустить проект, а потом стричь купоны.
– А что у тебя с мужем?
Правильно. Вот так вот. Сначала о делах, о заботах, а потом и о себе подумать.
– С мужем-то? Не знаю, – честно призналась Лиля.
– То есть?
– Сначала я от него пряталась. Потом поговорили, но лучше не стало.
– А подробнее?
Лиля вздохнула. Запустила пальцы в густую копну золотых волос, нещадно растрепывая косу.
– Пап, мы – чужие люди. И этого не изменить. Я благоустроила Иртон-кастл, я люблю Миранду, я с радостью пользуюсь преимуществами моего титула – но и все. А в остальном – пустота. Джерисон Иртон не мой мужчина. И этого ничто не изменит.
– Что значит не твой мужчина?
– Он властный. Достаточно неглупый. Но он никогда не будет готов принять меня, как партнера. Не как женщину, жену, сосуд для наследников. А вот именно как человека, личность, полноправного партнера.
– Да и я твою маму не готов был так воспринимать.
– Разве? – прищурилась Лиля. – А Алисию?
Август чуть смутился, но ненадолго.
– Она тебе нравится?
– Очень. Учти, если что – я ЗА! Детям нужна такая бабушка, что бы у нас с Джесом не сложилось.
– Ты предполагаешь, что вам надо расстаться?
Лиля передернула плечами.
– Вот смотри. Я сейчас отвоевала себе место. Король заставил его это признать. Согласится он? Да никогда. Смирится на время, а потом пойдет в атаку. Может быть медленно, ненавязчиво, но пойдет. И у меня останется только два выхода. Либо я ухожу, либо превращаю дом в поле битвы. Я в ловушке, в тупике, и то, что стены тупика обиты бархатом, дела не меняет.
– Ты о нем плохого мнения.
– Я? Папа, он не успел приехать, помириться с женой и прочее, а на маскараде стал приставать к незнакомке.
– Незнакомке?
– Он меня даже не узнал, – Лиля усмехнулась.
– Я бы тоже не узнал.
– Приставать, тащить в постель, предлагать встретиться – это достойно верного мужа?
Август покусал кончик пера. М-да. Можно заставить мужа соблюдать приличия. Но заставить его быть верным? Смешно…
А ведь неверность мужа ставит под удар многие планы Лилиан. Очень многие. Кто будет уважать женщину, которую не уважает ее муж?
А значит и планы Августа.
– Если развод…
– Король тут же найдет мне нового супруга.
– А если найти его самой?
– И получить королевское негодование?
– Такого, который будет не хуже Джеса.
Лиля хотела было сказать, что еще один королевский бастард ей не светит, но промолчала. От греха.
– Если такой найдется, если он свободен, если решится, если, если, если… шило на мыло!?
Август и сам это понимал. Но разве это повод сдаваться без боя?
– Мы можем уехать.
– Куда?
– Ханганат…
– Там я буду еще более несвободна. Нет, папа. Надо все делать здесь. Так как до́лжно и с тем, с кем получилось. Выхода нет…
Лиля опустила голову на руки. Закрыла ладонями лицо, чуть потерла глаза.
– Я справлюсь.
– То-то и оно. Ты справляешься и справляешься. А жить когда?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
