Призрак Демона (СИ) - Вылегжанин Сергей

— Да, красивая. — А что я ещё ей мог ответить? Что я не педофил?

— А кто красивее, я или твоя ублажательница? — Задала она очень неправильный вопрос.

У меня был один женатый друг. В смысле, друг-то есть и сейчас, то теперь он не женатый. Развёлся он потому, что рассказал жене, чем ему внешне нравится одна из певичек. Теперь он холостой. Его отправили «к этой певичке, раз она лучше».

— Она теперь моя телохранительница. — Никаких сравнений внешности между двумя женщинами при одной из них. Правило «номер раз». — И она хорошо выполняет свою работу, вот и меня с тобой вместе вытащила. — Вспоминать, что было потом, не стал. И так понятно.

— Скажи, а кто твоя невеста? — Вот это она спросила! А разве у меня есть невеста?

— А что? — Два универсальных ответа «а что?» и «и что?», как я вас люблю!

— Нет, ты ответь, ты её видел? Она тебе понравилась?

— Нет, не видел. — Да я и не знаю, существует ли она в природе. Что-то не помню ни одного сна про невесту. Тут до меня дошло, что, раз я аристократ, то у меня просто обязана быть невеста, они же вроде бы чуть ли не с рождения с кем-то там помолвлены, обычно. Но тогда и у неё должен быть жених, если она из аристократов. Проверим. — А ты своего жениха видела?

— Нет у меня жениха, папа до сих пор выбирает. — Тяжело вздохнула она. — Так я состарюсь, пока он выберет.

— А сколько тебе лет? — Так и хотелось добавить в конце фразы «старушка», но удержался, просто улыбнулся. Всё равно не видит.

— Шестнадцать уже скоро.

— Так ты ещё несовершеннолетняя! — Точно, малолетка. — И кто тебя в авантюристы взял? — Я помнил, что Гильдия Авантюристов принимает только взрослых.

— Попробовали бы они отказать! — Вскинулась она, даже голову с моего плеча подняла. — Папа бы им потом показал. А у меня уже есть сертификат!

— И папа как тебе разрешил пойти в авантюристы? — Значит, богатенький папочка оплатил проверку ядра, оно у неё сформировалось, вот и получила сертификат зрелости. И сразу же решила, что теперь-то она взрослая.

— Он не разрешал, я не спрашивала. Сама пошла и зарегистрировалась, потом на телепорте показала эту бумагу и перенеслась в баронство Каторен. Хотела примкнуть к какому-нибудь отряду, но там никого не было, а золота я взяла из дома мало, на следующий телепорт не хватило, я всё потратила на одежду и оружие. Там меня и нашли. — Тут она грустно вздохнула. — Меня всегда находят.

— И часто ты вот так из дома убегаешь? — Интересно, как её находят? Ни одной нитки магии, ведущей к ней, я не увидел.

— Так далеко — впервые. Раньше я всё пыталась к своей подруге убежать, но потом, когда получилось, она меня предала. Сразу же побежала, рассказала своим родителям, а те сообщили моим. Мне потом скрытую охрану из людей приставили, а не только амулеты. Знаешь, как стыдно было? Папа не ругал, просто посмотрел так сурово и всё. А сёстры потом дразнили, пока охрану снова не убрали.

— А как убрали, ты опять сбежала, да? — Подтверждающий кивок был ожидаемым. — Я сейчас тебе одну умную вещь скажу, только ты не обижайся. — Чуть на «грузинский акцент» не скатился, говоря эту фразу. — Пока ты убегаешь из дома — ты маленькая, и все будут считать тебя маленькой, никакой сертификат и гильдия авантюристов это не изменят.

— Хочешь сказать, что взрослые никогда не убегают? Ой, да сколько угодно! — Она оживилась, явно собираясь протестовать или приводить примеры.

— Стоп. — Вырвалось у меня, как будто я с Сенилой разговаривал. Но это слово подействовало и на неё, она остановила свой порыв. — Запомни: взрослые не убегают, они уходят. Спокойно уходят туда, куда хотят. Если убежала, то ты ребёнок, не важно, сколько там тебе лет. Взрослость она в мозгах, а не в годах.

— Дар, а сколько тебе лет? — Спорить она дальше не стала, а я уже столько дополнительных аргументов придумал.

Коварно с её стороны.

— А ты не знаешь? — Да, я люблю я отвечать вопросом на вопрос. Обожаю просто.

— Не знаю, я раньше никогда не слышала о баронстве Летоно. Нет, когда мы с сёстрами изучали устройство Империи, наверняка про него рассказывали, но я честно не помню. Я спросила у Бели, он сказал, что твой род относится к старым, ещё до образования Империи входил в состав королевства, но сейчас переживает не лучшие времена. Кто-то там твоих предков всех убил, одна твоя мама осталась. Про тебя он слышал, но, сколько тебе лет, не знает. Кстати, он сказал, что и тебя тоже убили, а ты вон, живой оказывается.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Мама умерла полтора года назад.

— Ой, извини, я не знала. — Она по-детски прикрыла свой рот пальцами ладошки. У неё вообще многие жесты, как у первоклашки. Была у меня соседка по квартире, ну точь-в-точь она. — Постой, а почему ты тогда не барон, если у тебя никого не осталось? Кто у тебя наместником?

— Перед смертью мама передала титул своему мужу. Он не благородный, но барон теперь он.

— Понятно, а я-то думаю, почему такой старый род, а при дворе не бывает никто. А первое поколение не приглашают, это да.

— А ты часто бываешь при дворе?

— Иногда приходится. — Как-то хитро усмехнулась она. — Хочешь, и тебя проведу?

— Мне некогда, я собираюсь весной в Академию Магии поступать. — Не нужны мне «дворы». Подальше от начальства, поближе к кухне — армейский закон он везде применим.

— Ух ты, так ты тоже одарённый! — Она обрадовалась, а я нет. Вот же, сонное состояние меня подвело, я же не хотел ей рассказывать о своей одарённости.

— А у тебя какая стихия? — Как-то надо выпутываться.

— У меня огонь! — Гордо ответила она.

— Понятно, почему у тебя мозгов нет. — Тут не выдержал граф, бывший маг воды, который молчал до этого очень долго. — Все сожгла.

Лицо девушки застыло. Понятно, эта реплика её обидела, но ведь не будет она спорить при мне сама с собой. Графа она искренне считала внутренним голосом. Бедная, он так её до шизофрении доведёт.

— А я хочу быть алхимиком. — Решил я нарушить неудобное молчание. Помнится мне, на алхимиков принимают и без способностей. — Или травником, ещё не решил.

— А шестнадцать тебе, когда будет? — Эх, не выгляжу я взрослым.

— Ещё в конце зимы исполнилось. — Гордо сказал я. И высказал вслух то, что очень хотелось сказать. — Сижу и думаю: а не выкинуть ли мне свою шпагу в воду…

— Зачем? — Удивилась Лита.

— Да так, это только мысли вслух, не обращай внимания. — Постарался сделать свой голос немного ехидным, чтобы она не поняла, но вот до графа дошло, что шутки у него дурацкие.

Опять повисло молчание, во время которого она опять положила голову мне на плечо. Постепенно я опять начал дремать, всё же спать хотелось неимоверно, даже голова начала немного болеть.

— Дар. — Прошептала девочка мне в самое ухо. — Я уродина, да?

Ахринеть у неё сны, или из-за чего вдруг такие выводы.

— Нет, ты красивая. — Ответил я сонно. Поспала бы тоже, что ли, чем к уставшим людям приставать.

— Нет, я уродина. — Кажется, кто-то сейчас опять будет плакать. — Мы с тобой столько времени вдвоём, а ты даже ни разу не пытался меня поцеловать! И руки никуда не совал, как некоторые.

Кажется, что является одинаковым у девушек всех миров, так это страсть к разборкам тогда, когда я хочу спать. Вот неужели нельзя сначала выспаться, а потому выяснять «любишь-не любишь», а? Тем более, с пятнадцатилетней я вообще не собираюсь играть в эти игры.

— Лита, тебе пятнадцать лет. — Постарался говорить серьёзно, а не зло. Я спать хочу, а не выяснять отношения с детьми. — Будет тебе шестнадцать — подходи, продолжим разговор. — Надеюсь, тогда ей уже жениха папа подыщет. — А сейчас, извини, но ты ещё маленькая для того, чтобы я куда-то там руки свои тянул.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— А ты значит взрослый, да? — Завелась она. Поспал, называется. Ну каждый раз одно и то же! — Да у нас разница в полгода! Моя мама, между прочим, старшую сестру в пятнадцать родила, а я сертификат зрелости получила, а ещё ни с кем не была! Даже целовалась всего один раз.