Кремлевская пуля - Алексей Макеев

– Что? Слишком просто? Вот и я о том же подумал первым делом. Два брата, у них разные отцы, один второго не взял в бизнес, тот решил отомстить. Может, еще и дело открыто на фамильные деньги? Не исключено, что их связывает прошлое, какая-то драма.

– Подожди, Станислав Васильевич. Давай по порядку. Что ты там про бизнес?

– Владимир Астахов никакого отношения к бизнесу своего сводного брата не имеет. Он скромно работает начальником охраны на заводе металлоконструкций. Ведет тихую и мирную жизнь. Кстати, тоже в отдельной квартире. Сейчас делаем установку на его работе. Попробуем прощупать, может, он имеет отношение к каким-то скандалам или что-то интересное вскроется в отношениях с собственниками завода. Ну и в его делах с братом разобраться стоит. С наскока родственные чувства вообще не просматриваются.

– Да, – согласился Гуров. – В огороде бузина, а в Киеве дядька. Хорошую теорию я предложил с профессиональными навыками потенциального преступника! С самого начала нам попадаются только такие. И хирург тебе, и спецназовец! Следующим всплывет патологоанатом, а потом – мясник. Надо перетрясти всю жизнь Астахова и Ревякина, чтобы быть логичными до конца. Нужно продолжать искать личностей, потенциально заинтересованных в смерти Россихина. Например, тайного воздыхателя его любовницы. Сергушенко, подключай участковых в том районе.

Звонок разбудил Гурова в половине четвертого утра. Сразу почувствовав неладное, он схватил мобильник с тумбочки, отбросил одеяло и сел на кровати. Сон как рукой сняло.

– Слушаю!

– Товарищ полковник, дежурный отдела полиции поселка Расторгуево майор полиции Лукин…

– Что случилось? – перебил его Гуров, лихорадочно вспоминая, где находится Расторгуево относительно Видного.

– Труп у нас. С характерными признаками расчленения. В соответствии с инструкцией начальника ОВД звоню вам лично.

– Так!.. – Гуров нащупал кнопку ночника и включил свет, потом спустил ноги и стал нащупывать ступнями тапки. – Давайте подробности. Где нашли, кто обнаружил, какие повреждения на трупе?

– На строительной площадке, товарищ полковник. Участковые уполномоченные проводили плановый рейд совместно с оперативниками уголовного розыска. Строительство замороженное, сторож оказался пьяным. Решили обследовать стройку и нашли. Горло рассечено, разрез очень глубокий. Судя по впечатлениям оперативников, они вспугнули преступника, который больше ничего сделать не успел.

– Личный состав подняли по тревоге, ориентировку по городу дали?

– Так точно, – бодро заявил дежурный. – Сейчас поднимаем.

Гуров сдержался, постарался не выругаться и спросил:

– Во сколько был обнаружен труп?

– В час сорок, товарищ полковник.

– Почти два часа прошло, а вы только раскачиваетесь! Сторожа утром в отдел, участников рейда туда же, а сейчас всех на ноги. Почитайте ориентировки главка уголовного розыска, освежите приметы возможного преступника. И собаку туда! Она-то у вас найдется?

– Кинологи уже там, работают, – обрадовал сыщика дежурный офицер. – Вместе с оперативно-следственной группой выехали.

– Хоть это сделали, – проворчал Гуров. – Я выезжаю к вам. Обеспечить мне кабинет и пять рабочих мест. Компьютер и доступ в Интернет, телефонную связь. В этом кабинете будет оперативный штаб. Все!

Серые утренние сумерки хмурились и никак не хотели расцветать веселыми красками. Виной тому были то ли серые кирпичные стены недостроенного дома с грязными дождевыми подтеками, то ли бетонные полы, захламленные строительным мусором, и застаревший запах человеческих испражнений. А может, низкие серые облака, которые тянулись без конца по унылому небу, не пуская рассвет к людям.

Гуров поежился от утренней сырости и аккуратно шагнул по крошеву битого кирпича и гнилых досок, из которых торчали ржавые гвозди. Тело лежало на спине. Судя по всему, человек долго мучился, корчился на полу, пока не умер от потери крови.

А ее из этой страшной раны на горле вытекло много. Кто зверски распорол шею от уха до уха острым ножом? Не просто сделал надрез, достаточный, чтобы вскрыть артерию, а именно распорол, повредил кадык до самых шейных позвонков. Вон они белеют.

Да, опять бомж, как и следовало предполагать. Только он не раздет. Руки на месте. Голова тоже, но весьма условно, потому что она почти отделена.

Это обстоятельство наводило Гурова на массу размышлений. Крячко ходил рядом, скрипел битым кирпичом и что-то ворчал себе под нос.

– Ну так что, Станислав Васильевич? – спросил Гуров. – Укладывается это в нашу схему?

– Дурдом какой-то, – проворчал Крячко. – Сплошной идиотизм. Это знаешь на что похоже? На издевательство. Причем над нами! Такого унижения я со времен сопливого детства не испытывал. Потолкаешься, бывало, покричишь друг на друга в лицо и разойдешься. Вроде выяснили отношения. А тут тебе пинок в зад напоследок. Вот и сейчас я ощущаю это как оскорбительный пинок.

– Ну-ну, разошелся! – Гуров невесело усмехнулся. – Не выспался, что ли? Да! Сюрприз на сюрпризе.

– Разрешите, товарищ полковник? – Рязанцев подошел и указал пальцем на труп. – Мне кажется, что все укладывается в вашу гипотезу. Смотрите, это типичный бомж, человек, выброшенный из общества и, по мнению преступника, не представляющий никакой ценности. На нем лишь рваная шерстяная рубашка, брюки, ботинки. А ночами пока холодно. Он просто обязан был быть одетым во что-то еще. Куртка, там, фуфайка. Сверх того мы имеем очень глубокий надрез на шее. Вполне можно рассматривать его как начальный этап отделения головы. Просто убийцу спугнули. Логично?

– Тогда попробуй нарисовать картину преступления, раз тебе все ясно, – недовольно предложил Крячко.

– В принципе это не сложно. – Лейтенант немного замялся. – Убийца каким-то самым простым способом заманивает жертву на стройку. Думаю, что это не сложно. Он мог предложить распить бутылку, украсть цветной металл, потом сдать его и поделить деньги. Как мы видим, строительство заброшенное, охраняется слабо, а в ограждениях полно дыр. Собака, кстати, взяла след, довела до забора, а потом – до дороги. Видимо, преступник там оставил машину, на которой и уехал.

– Ты вот про это обещал нам рассказать, – язвительно напомнил Крячко.

– Так я же и рассказываю. Убийца завел жертву на стройку через дыру в заборе и перерезал горло. Видимо, была борьба.

– Вот ты сразу и поплыл, – отметил Крячко. – Нет следа удара по голове с целью оглушить. Первое отличие. Они тут дрались, а это говорит уже о полном непрофессионализме убийцы. Вспомни, как аккуратно он все это делал в двух предыдущих случаях.

– Жертва могла оказать активное сопротивление. Может, убитый в прошлом тоже какой-нибудь спецназовец, только спившийся, опустившийся? Дальше все по сценарию Льва Ивановича. Преступник снимает с убитого куртку. Потом что-то вынуждает его поторопиться. Он решает сначала на всякий случай отделить голову и кисти рук, а потом уже, если останется время, раздеть труп и унести вещи. Но ему помешали, и мы имеем… то, что имеем.

– Да уж, – сказал Гуров. – Конечно, Владислав, в ваших словах есть кое-что примечательное. Но в целом все выглядит более чем нелепо. Какая-то злая пародия на действия того человека, которого мы ищем!

– Из-за куртки они подрались, – вдруг сказал Кулаков.

– Что? – Гуров повернулся к старшему лейтенанту. – Не понял?

– Один бомж убил другого, – пояснил Кулаков, стараясь не глядеть на труп. – Исчезла какая-то верхняя одежда. Вот и вывод. Это если судить по-простому. А если с другой стороны посмотреть, то получается, что кто-то специально все это сделал, чтобы нас запутать. Вот, мол, вам новая загадка, разгадывайте, если такие умные. Все вроде так, да только не так. Я согласен со Станиславом Васильевичем. Тут кто-то специально разыграл перед нами пародию на два предыдущих убийства. Больной он, хотя и умный. Говорят, что от гениальности до шизофрении один шаг. Вот он и балансирует на этой грани. То работает ювелирно, то топорно. То убивает потому, что есть причина, то просто из-за помутнения рассудка.

– Спешил он, – возразил Рязанцев. – Отсюда и видимость грубой работы. Проколы бывают даже у профессионалов. Убийца просто не успел все доделать. Вы учтите характер ранения. Это же незавершенный процесс отделения головы. Вот что здесь главное!

– Да, хорошая мысль, – одобрил Гуров. – И очень заметная. Нам этот вывод никак не обойти. Черт бы его побрал!

Телефон в кармане Гурова как-то странно подпрыгнул и завибрировал. Он сунул туда руку, а аппарат уже взорвался настырным трезвоном.

– Пусть увозят. – Гуров кивнул на труп и отошел в сторону. – Слушаю!

– Товарищ полковник! – прозвучал в трубке незнакомый молодой голос. – Капитан Семин, старший оперативной группы от Южного округа Москвы. Ревякин уходит!

– Что? Как уходит? Что там у вас происходит?