Великий маг - Юрий Никитин

…но, погоди-погоди, это наверняка тоже просчитано. Там обязательно есть вариант, что подопытный наконец все понимает, начинает действовать… Его действия тоже просчитаны, у меня пока тоже одно на уме, а группа аналитиков наверняка разработала в деталях несколько вариантов дальнейшего развития. Если я не последний дурак, я должен найти вариант, до которого они не додумаются.

Сволочи, но даже если я в самом деле такой найду, то не буду уверен, что нашел, а не выполняю их же программу! А во-вторых, это в сфере информационной войны еще что-то могу придумать новое, а вот в сфере отношений мужчины с женщиной… Нет, здесь я не силен, у меня все просто, примитивно. Мое поведение в деталях могли предсказать даже шумерские жрецы. Дяди с компами – излишняя роскошь.

Череп раскалился, я сам чуть не сунулся в душ. Постоять бы под холодной водой, чтобы кожа стянулась, стала упругой, а жар в костях вышел вместе с потоками воды.

– Да пошла ты, – сказал я вслух. – Работу делаешь, вот и делай… А вот никак не буду реагировать! Никак. Захочу – трахну… не снимая лыж, не захочу – не трахну. Будем работать. Просто будем работать.

Звонок, я заученно деревянными шагами вышел в прихожую, взглянул на экран. Кристина, настоящая Кристина, программа тщательно следит, чтобы не подсунули кого-то из загримированных, считывает и сверяет черепные углы, просчитывает напряжение лицевых мускулов, даже количество ресниц…

Щелкнул замок, она вошла жаркая, веселая. В серой прихожей сразу стало светло и празднично. Мой велосипед, который я так и не отмыл от грязи, заблестел, как крылья молодого жука-бронзовки.

– Я принесла родословную, – выпалила она. – По двум главным линиям!

– Когда же они успели, – пробормотал я.

Она сунула мне в руки флеш-дискету.

– Здесь на шестьсот гигов. Еще на полтора тера в работе… Обещают к концу недели.

– Спасибо, – пробормотал я. – Э-э-э… Вы, конечно, в ванную?..

Ее высокие брови взлетели, а глаза взглянули с укоризной.

– Владимир Юрьевич, в вашем голосе упрек?.. Или ирония? Но такая адская жара! Обещают, что через два дня наступит резкое похолодание, пойдут дожди… Тогда, клянусь, буду пользоваться только дезодорантами. Обещаю не применять никакие возбуждающие.

Я отмахнулся как можно небрежнее.

– Да применяйте какие хотите. Я стоек, аки… словом, стоек.

Она изобразила взглядом сомнение.

– Может быть, вместо «стоек» подобрать другое слово?

Я не успел ответить, она шмыгнула в душевую, а я молча ушел в комнату. Из ванной донесся плеск воды, пронзительный визг, будто для Кристины новость, что из шланга ударит струя воды. Я стоически остался за компом. Он принял предложенную дискету, но долго изучал ее на предмет скрытых вирусов, которых научились впечатывать уже в структуру самого металла.

Из ванной шел плеск, Кристина внезапно запела нечто задорное, украинское. Я слышал даже, как она переступает по воде, потом шлепанье прекратилось. Кристина появилась на пороге, привычно обнаженная до пояса, в розовых трусиках, улыбающаяся.

Наши взгляды встретились. Возможно, ее взгляд не предназначался для меня, я перехватил его случайно. Остатки пелены исчезли с моих глаз, как клочья тумана. Стыд обдал с головы до ног, как ударившая в скалистый берег волна. Черт, да как не сообразил, с головой занятый своей гениальной книгой, что перевернет мир, – Кристина абсолютно не хочет со мной трахаться!.. Но вот так в лоб отказаться – это не просто невежливо и обидит каждого мужчину, но и бесполезно. Всякий, а я в этом случае тоже всякий, начнет истекать слюной и добиваться, добиваться, добиваться, что в эту жару вообще омерзительно… и вот она сумела все провести по такому сценарию, что я отказался сам, никто меня за язык не тянул.

И вот мы уже который день в самых лучших деловых отношениях. О траханье нет и речи… Черт, да там, откуда ее прислали, сидят настоящие сценаристы! Мое досье не просто препарировано, изучено и проработано, но мои поступки и реакции расписаны до мелочей, взглянуть бы…

Она перехватила мой пристальный взгляд.

– Что-то случилось?

– Да нет, – ответил я медленно, – просто, как профессионал, отдаю должное работе профессионалов.

Ее тонкие красивые брови взлетели вверх.

– Вы о чем, Владимир Юрьевич?

Я не ответил. Она смотрела на мое лицо, в ее серых глазах появилось нечто похожее на тень смущения. Потом, я не поверил глазам, щеки слегка заалели. Это было видно даже под слоем ровного шоколадного загара.

– Здорово, – сказал я с восторгом. – Как ты это делаешь?

– Что? – спросила она тихо, словно не заметив или же молчаливо приняв, что я с нею на «ты».

– Ну вот это… Стыдливое приспускание ресниц – еще понимаю, сам смогу, хотя у меня еще те ресницы, но румянец… Направить волевым усилием порцию крови в нужное место – это уже высший класс! Я уж молчу, что в нужное время ее можно перенаправить и в другое место.

Она неотрывно смотрела мне в лицо. Спросила тихонько:

– Теперь уже ни в чем не поверите, Владимир Юрьевич?

Я покачал головой.

– Сама понимаешь.

– Да, – согласилась она и слегка улыбнулась. – Это был риторический вопрос. Ну, за работу?

– За работу, – ответил я.

Она вернулась в ванную, я склонился над клавой своего компа, теперь ей бы не увидеть моих стыдливо пылающих ушей. За спиной послышались шаги. Кристина подошла босая, но теперь в маечке и шортах. Конечно, вымя отчетливо проступает через тонкую ткань, а бюстгальтеры Кристина не носит принципиально, но это все-таки совсем не прежний сшибающий с ног вызов.

Принтер бесшумно выплюнул длинную распечатку. Я взял лист и принялся рассматривать ветвистое дерево моих героев.

Практически все авторы ваяют видеороманы, как до того писали текстовые – ориентируясь на одну группу населения, возрастную или айкьюшную. У меня таких одномерных штук всего две, потом стал делать два варианта сложности, а с недавних пор – по три.

Раньше меня доставали письмами, мол, в таком-то вашем романе у вас такие чистые и трепетные отношения, так почему же в этом все так грубо, низменно, зачем так много крови, насилия? Теперь в опциях юзер ставит галочку на «жестокость», и все будет чисто и трепетно. Или выбрать уровень сложности «детский».

Конечно, возрастной уровень весьма условен. Большинство взрослых дядей предпочитают даже игры проходить на детском уровне сложности, дабы не напрягаться, а сами дети всегда находят способ отключить защиту и проходить все сцены насилия, убийств, откровенного изнасилования и кошмаров.

Кристина просматривала тексты договоров, в которые я внес пометки. И хотя теперь уже не поверю, что она всего лишь литагент, для нее самой эта приставка «лит» звучит, наверное, дико, но с ролью освоилась прекрасно. Для агентов, как я слышал, диплом юриста обязателен, ее замечания дельные, а работоспособность просто невероятная. Если, конечно, предположить, что все делает сама, а не штат сотрудников, которым относит эти бумаги и швыряет на столы.