Ангелы Монмартра - Игорь Каплонский

– Подожди, я еще не привык к высоте, – выдавил из себя Дежан.

Он судорожно держался обеими руками за ладонь ангела, но Кристелла словно не чувствовала стальной хватки гиганта. Она с любопытством разглядывала поднятую ветром стайку разноцветных мотыльков.

– Я верю… – Анж усилием воли ослабил хватку. – Давай спустимся пониже… Надеюсь, Селена в безопасности?

Кристелла вновь поглядела на тучу.

– На сегодня хватит, – произнесла она и плавно опустилась с Дежаном на землю.

Анж с удовольствием ощутил вес своего тела. Летать не так уж приятно, подумал он, ощутив запоздалый приступ тошноты.

– Как прикажете, госпожа! – ответил невидимый Мим. – Я только успел войти во вкус!

Тучка съежилась, уплотнилась до крохотного размера и начала обретать человеческие очертания. Селена мрачно посмотрела на спустившихся с неба Кристеллу и Анжа.

– Вы неплохо проводите время, – заметила девушка. – Надеюсь, в следующий раз полетаем вместе.

– Поздравляю, Андрей. Она ревнует, – шепнула Дежану хозяйка. – Я тебе завидую. В меня влюблялись часто, но никогда не любили по-настоящему. Были бурные страсти и ножевые потасовки в мою честь. Но, увы, чувства к ангелу смерти противоестественны… В шатре осталась бутылка вина. Отметим первую репетицию.

– Я хочу с тобой побеседовать, – сказала Селена художнику. – Давай поднимемся в фургон.

– Тогда отпразднуем позже, – Кристелла обернулась к Миму. – Нам тоже есть о чем поговорить.

Подождав пока Селена с Анжем скроются в повозке, хозяйка спросила у демона:

– Ну и как у нее с выдержкой?

– Прекрасно. К видимой опасности устойчива, немного нервно относится к громким звукам. Со временем Селена научится абстрагироваться от внешних раздражителей.

– Осязательный контакт?

– Ну… я дважды задел ее искрами, она только поморщилась. Болевой порог высокий, как и положено тем, кто с детства привык к частым травмам и небезопасным телесным нагрузкам. Я начал испытание внезапно, без предупреждения. Оказалось, ее трудно привести в замешательство. Она во время репетиции думала только об Анже, и это ей очень помогло. А ведь я всеми силами старался вывести ее из равновесия!

– Хорошо. С завтрашнего дня постепенно наращиваем силу воздействия. Прошу тебя, пока делай это плавно, без резких всплесков. Наша цель закалить, но не калечить.

– А как художник?

– С ним сложнее, – нахмурилась Кристелла. – Андрей уже несколько дней живет, будто во сне. Он не может принять случившееся как должное. Он впервые любит по-настоящему. Андрей считает себя недостойным ее, боится довериться сердцу, ощущает неуверенность и даже вину. Неожиданное сильное чувство к Селене кажется ему более фантастичным, нежели встреча с нами. Художник спокойно воспринимает всё необычное. Он готов выдержать лишения, боль, Спектакль, в конце концов, только бы не потерять любимую. В этом наша надежда на успех. Мы должны укрепить их духовную связь. Я не уверена, но мне кажется, что именно девушка станет центром Спектакля.

– …Андрей, мне это не нравится. Мы ведь еще не дали окончательного согласия, правда?

– Мим ранил тебя? Оскорбил? Скажи – и я убью демона!

– Нет, что ты! Его испытания показались мне даже забавными. Дело не в нем.

– Селена, что тебя тревожит?

– Твое лицо, когда вы летали… Ты был счастлив.

– Тебе показалось. Я боюсь высоты, поэтому пытался храбриться. Скорее, у меня от страха свело лицо.

– Неправда… Что они делают с нами? Хотят разлучить, да?

– Но зачем?

– Не знаю. Как и не знаю, кто они на самом деле. Нам навязана странная игра. Спасение человечества, другие громкие слова. Ты когда-нибудь слышал, чтобы от двоих никому не известных людей зависела судьба мира?

– Всего от одного человека. Тысячу девятьсот четырнадцать лет тому назад.

– Не сравнивай, это грех! Он ведь пошел на самую настоящую смерть, а не участвовал в каком-то Спектакле, который устраивает балаган. Балаган, ты понимаешь?!

– Пусть так. Но мне нравится эта игра. Да-да, нравится! Даже будучи доверчивым, обманываясь в своих лучших побуждениях, я всё же хочу думать, что от нас многое зависит в этом мире. Что-то действительно большое и важное. Я хочу поиграть с тобой в настоящих героев, пусть даже всё остальное окажется ошибкой.

– А если игра нас погубит?

– Будь уверена, я смогу защитить тебя. Испытания закаляют волю.

– Всё это нелепый розыгрыш. Мне кажется, сейчас свалится занавес и порвется декорация с идиллическим лужком, которая скрывает от нас реальность. Стоит нам выглянуть из фургона – и в тысячу глоток захохочет зал. А твои друзья Аполлинер, Эренбург или кто там еще, будут бросать в нас цветами или гнилыми овощами.

– И Модильяни?

– Нет. Скорее всего, он дремлет где-то по нашу сторону сцены. Или еще хуже: мы лишились рассудка и грезим в сумасшедшем доме… А вдруг мы… умерли?..

– Селена, ты пугаешь меня! Давай поглядим, что будет дальше. Есть уверенность в одном: даже потеряв рассудок, мы остались чисты совестью.

– Значит, убедим себя, что мир нуждается в нашей помощи.

– Да.

– Я согласна попробовать. Из любви к тебе… Андрей, а Кристелла красивая?

Две недели прошли в ежедневных репетициях, без отдыха и выходных.

Анж не мог понять, чего от него хочет Кристелла. Она уходила от ответов на прямые вопросы. Порой Дежана это злило, тогда хозяйка нежно брала его за руку, и тревоги исчезали.

Они говорили о пустяках. Дежана беспокоила мысль о растраченном впустую времени.

И еще он ловил себя на том, что всё чаще забывает о Селене.

Конечно, они вместе ночевали в фургоне, на большой кровати, которую поставил Мим. Но девушка возвращалась поздно, усталая, обозленная, какая-то чужая. Отворачивалась и тут же засыпала. Анж знал, что она по вечерам тщательно умывается в реке, но от нее всё равно постоянно пахло гарью.

Дежан уже забыл, когда они ужинали вместе. Обычно его репетиции заканчивались раньше, и он садился за стол в обществе Кристеллы, в то время как за тонкой стенкой шатра то и дело что-то вспыхивало, дымилось, грохотало. Порой слышался визгливый голос Мима. Он что-то приказывал Селене, а девушка отвечала ему сдержанно и негромко, после чего вновь разражалась буря.

Однажды, когда Анж по обыкновению следовал в шатер за Кристеллой, Мим ненадолго отвел ангела в сторону для разговора. Художник посмотрел на Селену, стоявшую на коленях, и сердце его заныло от жалости. Он сделал к ней шаг, но его остановил повелительный окрик Кристеллы. Девушка подняла на ангела полные боли и ненависти глаза. Потом ее взгляд скользнул по Анжу и вновь уперся в землю, словно Селена не желала его видеть. Вечером он не дождался от нее ни слова, даже обычного сухого пожелания спокойной ночи. Тогда он понял, что теряет нечто важное. Что именно? Нужное слово он вспомнил не сразу. Кажется, любовь…