Моя темная «половина» - Ева Никольская

— Весь дрожу от страха, — расхохотался «серый» клон, — ну, или от смеха.

И, пользуясь замешательством «радужного», стегнул магической плетью по его голове. «Пыльная» петля выхватила кусочек такого аппетитного на вид света и, образовав воронку, поглотила его. Довольный смешок фальшивого Кир-Кули слился с раздраженным шипением настоящего. Я невольно сжалась, но тут же вновь распрямила плечи, взбодренная неожиданной мыслью:

«Это ведь мой жених, а значит и еда моя! А за свое надо бороться».

Тентакли воинственно взвились и рванули вперед, готовые отстаивать право на сытный свет, но… натолкнулись на такой же магический барьер, который защищал голубоглазого аше-ара от ударов его противника. Значит, меня как птичку в клетке, прозрачным куполом накрыли? Досадно!

Пронизанный разноцветными нитями аше-ар, утратив прежнее спокойствие, зашипел какие-то проклятия. А тот второй, что был на рынке, напротив, сыто заулыбался. Серые, лианообразные жгуты, шевелящиеся возле его ног делали блондина похожим на полудохлого кальмара.

Черт! И вот ЭТО я целовала?!

— Мигрень мучает? — с напускной заботливостью поинтересовался голубоглазый у своего «близнеца». — Может, тебе помочь? Говорят, лучшее средство от головной боли — непосредственный контакт шеи и клинка. Могу поспособствовать…

— Так за чем дело встало? — вынимая из ножен изогнутый кинжал, клыкасто усмехнулся его соперник. — Я бы размялся, если честно. Надоело тратить магию на бестолковую борьбу с самим собой.

— Прекратите этот цирк! — не имея возможности добраться до них по-вампирски, я попыталась остановить драку по-человечески.

— Не встревай, айка! — в один голос рявкнули мужчины.

Не, ну нормально, да?

Тьма ощетинилась, сделав меня похожей на колючего ежа. По телу снова пробежал холодок, и странная полупрозрачная корка чешуей расползлась от кистей рук до самой шеи. Теневые щупальца принялись ломать проклятый щит, в то время как сама я медленно поднялась и шагнула к колонне. Да так и не дошла до нее. Потому что по каменным плитам стремительно и бесшумно расходилась глубокая трещина.

Она так быстро разрасталась, отрезая меня от остального зала, что перепрыгивать эту пропасть я не рискнула. Окончательно убедившись в том, что «клоны» изолировали меня для моей же (или их?) безопасности, я села на место и приготовилась смотреть представление дальше.

Это было красиво. Благодаря полупрозрачным световым нитям, струящимся по белой коже, я легко различала противников и откровенно болела за «разноцветного». Он больше нравился мне и моей тьме. А еще… он помнил фильмы моего детства.

Аше-ары дрались, я медленно, но верно ломала свою «клетку». Магия — тоже ведь своего рода энергия, пусть и не такая вкусная, как энергия жизни. Но ради благой цели, чем только не «пообедаешь»!

— Ты прав, так не интересно! — поделился мыслью «серый» Кир-Кули, отскочив от соперника на безопасное расстояние после очередного зеркального выпада, который за счет идентичности движений больше походил на танцевальное па, чем на элемент смертельного боя. — Так и быть, покажу тебе свое «личико», — сдался он. Миг… и вся фигура блондина словно смазалась, на глазах преобразуясь во внешность его триоры. Я даже взлом прекратила от удивления. Это что же… я, выходит, с бабой целовалась?! Фу-у-у-у. — Доволен, триорчик? — продолжала издеваться Джейл-Кули по-прежнему мужским голосом.

— И это все? — делая очередной выпад, отозвался аше-ар. Удар, еще удар… сверкание стали, всплески магии и новый виток странной беседы: — Мелко плаваешь, гай.

Брови перевертыша взлетели вверх, мои, впрочем, тоже.

— Догадался, значит? — внешность этого существа снова изменилось: на этот раз напротив Кир-Кули стояла не троюродная, а родная сестра. И хождения по кругу начались по новой. Противники словно давали себе передышку и время на диалог. — Ну что, братишка? Проверим, кто сильней? — подмигнула женщина, тряхнув сотней белоснежных косичек. И голос, стремительно ломаясь, стал почти неотличим от того, которым говорила Лирэн-Кули.

— Без проблем, гай Многоликий, — принял вызов мой жених. — И зря ты надеешься, что у меня рука на фальшивую сестричку не поднимется, — уверенно тесня противника к колоннам, добавил он.

Снова молчание, нарушаемое лишь звоном клинков, шелестом одежд и шуршанием быстрых шагов по каменному полу. Оба дрались мастерски, и защищались также.

— А на невесту рука поднимется? — улучив момент, поинтересовалась «глава рода Кули», принимая мой облик. Мой! Вот же… твар-р-рь! Я с еще большим энтузиазмом начала рушить магический купол. Пусть физически мне из каменной ловушки не выбраться, но тьма достанет, тьма отомстит… тьма уложит этого комедианта на лопатки и позволит Кир-Кули выиграть бой без потерь.

— Не убедительно, — фыркнул аше-ар, отступая на несколько шагов и скептически осматривая фигуру заметно помельчавшего соперника.

— Я и не убеждаю. Так… развлекаюсь с вами, как кот с мышками. Вы ведь оба сейчас в моем нижнем городе, — двойник сделал акцент на слове «моем», и самодовольно ухмыльнулся. — И выйти отсюда больше не сможете. Сам знаешь, эйсард, нижние города чужих не выпускают.

— Пос-с-смотрим! — Кир-Кули вновь пошел в атаку, а я с каким-то смешанным чувством наблюдала, как этот большой белый мужчина пытается прирезать хрупкую маленькую «меня» и думала, что, если выберемся из этой истории живыми, доводить до драки ссоры я не буду. — И давно ты в чужой шкуре подле моей сестры ошивался, сильнейший? — продолжил допрос аше-ар.

— Да уж давненько, — ускользая от нападок соперника, словно играя с ним, моя копия начала обходить его по кругу. — С тех пор, как одна не в меру наглая аше-ара по имени Джейл явилась устраиваться телохранителем одной из моих личин. Впрочем, самомнение — характерная черта всех Кули.

— И не только Кули, — многозначительно проговорил Кир, прямо намекая на собеседника.

Череда яростных ударов, посыпавшихся на не в меру болтливого гая, временно оборвала их «задушевную» беседу. А потом случилось что-то странное. Мощная, больше похожая на волну, чем на лиану, плеть сорвалась с руки мужчины и, разбив в клочья его защитный барьер, буквально накрыла серебряным дождем перевертыша. Тот изумленно моргнул и, начал оседать на пол. Но, так и не достигнув его каменной поверхности, вдруг неестественно распрямился, дернулся и замер неподвижной куклой, в серых глазах которой удивление граничило с ненавистью.

— Вот теперь поговорим нормально, гай Многоликий, — пряча так и не испивший крови кинжал обратно в ножны, сказал Кир-Кули. — И для начала ты сменишь облик.

Губы моего «клона» скривились в злорадной усмешке, в глазах читался вызов. Но стоило аше-ару повторить приказ, как гай с болезненным стоном начал меняться и спустя несколько секунд, место моей копии занял худощавый брюнет с черными, как сама бездна, глазами. Уж не знаю, что делал с этим «пыльным мешком» блондин (а, главное, почему не сделал то же самое раньше), но «оборотень» просто не имел сил противиться его воле. Или только прикидывался, ведя свою игру?

Кир задавал вопросы, пленник со скрипом отвечал, каждый раз кривясь от боли, явно подстегивающей его к откровенности. Мертва ли настоящая Джейл-Кули? Естественно, мертва. Несмотря на аше-аровские таланты и седьмой уровень силы, обезглавить эту влюбленную дуру труда не составило. Много ли успел напакостить Многоликий, живя по соседству с Лирэн? Отнюдь! Даже оказывал ей посильную помощь в делах, дабы втереться в доверие. Какова была цель внедрения? Сбор информации и слежка за ним — Кир-Кули. Кто стоял за всем этим маскарадом? Конечно же, гайя Белоснежная. Что за портал в подвале борделя? Тайный, но с официальным разрешением главы Ордена Масок. Бывшей главы…

Я слушала и дивилась выдержке своего жениха. На его бесстрастной физиономии не было и намека на какие-либо чувства. Спокойный, холодный… словно речь не о его семье шла, а о чем-то пусть важном, но постороннем. Пленник же был куда более эмоционален. Он несколько раз порывался избавиться от ментального гнета, но вместо этого лишь все больше начинал походить на изломанную марионетку во власти белокожего кукловода. Руки его и ноги неестественно выгнулись, позвоночник скривился — Кир-Кули умел пытать, и делал это со вкусом.

Но, если честно, мне перевертыша жалко не было, хотя сам допрос и вызывал некоторую неприязнь. И, тем не менее, отвести взгляд от мужчин не получалось. Я продолжала наблюдать и слушать, не замечая слабого шевеления темноты, заполнявшей провал вокруг моей ловушки. И только, когда оттуда полезли чьи-то полуистлевшие руки — осознала свою ошибку.

Нашествия зомби, если честно, я ожидала меньше всего. А, судя по полному отсутствию энергии жизни в их жутких конечностях, именно ходячие (хотя в данном случае, ползучие) мертвецы мною и заинтересовались. Вжавшись в стену, я как-то совсем по-девчачьи взвизгнула и испуганно посмотрела на жениха. Тот — на меня, затем на пленника, ну а пленник многозначительно так улыбнулся. И от улыбки этой повеяло чем-то замогильным.