Судья и палач - Владимир Колычев

Получается, все труды Степана пошли коту под хвост. Лимон, сутенеры, Сверчок, Шилин. И никто не смог вывести его на Шлыкова. Единственно, Катю он нашел. Хорошая девочка. А еще, получается, она Любу и Болотова от смерти спасла. Вырвала победу из рук убойного дуэта.

— Да хрен с ним, с этим Филипповым…

— Как нам теперь на Шлыкова выйти?

— На его розыск задействованы все силы…

— И ничего…

— Ничего… Не человек, а призрак…

— Призрак террориста бродит по столице… Ничего, рано или поздно этот гад материализуется…

— Да уже пора… Ты вот что, Степан, думай не о том, как его выловить, а о том, как себя сберечь. И о своей сестре думай, и о Болотове. Этот оборотень охотится на вас. И вряд ли он отступится…

— Любу и ее будущего мужа этому гаду не достать. Президента так не стерегут, как их…

— Знаешь, мы тут всю ночь трудились Анализировали почерк Шлыкова. Мальцева он подорвал в машине, Фрязева через почтовый ящик в могилу свел, твою машину заминировал, Любе в кровать взрывное устройство поставил. Дальше покушение на Болотова — Шлыков установил фугас на козырек над входом в подъезд. И последнее — радиоуправляемая мина на дороге, смерть Шилина и трех наших сотрудников…

— И что?

— Ничего нового в его практике. Все эти способы он применял и раньше. И если он снова где-то установит мину, то все по старому шаблону…

— Короче говоря, нужно учесть все моменты из практики Шлыкова…

— Вот именно…

— Значит, я прямо сейчас поднимаюсь, иду к своей машине, внимательно осматриваю днище. И нахожу взрывное устройство на магнитных присосках…

— Не надо утрировать…

— Пошли, Николай, прогуляемся!

Степан действительно поднялся со своего места.

— Ты что, действительно хочешь проверить свою машину?

— Я просто не могу не учесть наставления старшего товарища…

Нельзя было понять, шутит Степан или всерьез говорит.

Он и Марков вышли из кабинета, спустились вниз, оказались на улице. «Восьмерка» Степана стояла шагах в ста от входа в управление. В ряд с другими машинами. Недалеко. В поле зрения вооруженного милиционера, который охранял вход.

— К машине никто не подходил? — показывая на «восьмерку», спросил у постового Марков.

— Да нет, — покачал головой тот. — Не видел… А может, просто не обращал внимания.

Они подошли к машине.

— Ну, посмотрим…

Как бы ради спортивного интереса Степан низко нагнулся и просунул руку под днище.

— Ничего…

— Степа, ну это же смешно. Если Шлыков захочет заминировать твою машину, он сделает это в другом месте…

— Ты же сам сказал, что он оборотень… Степан поднялся и подошел к машине с хвоста. Сунул руку под глушитель.

— Опаньки!

— Что там?

— Сюрприз. От Шлыкова. А может, и от Аллочки..

Марков встал на колени, заглянул под машину И обомлел. На трубе глушителя на магнитных присосках сидела «жаба». Размером с небольшую консервную банку. Сама в руки просится. Но трогать нельзя. Мина срабатывает на детонацию. С предохранителя она снята и может взорваться при попытке снять ее.

— А ты, Николай, говорил…

Мимо Степана, едва не задев его, промчалась машина.

— А вот и ответ на вопрос… К моей машине никто не подходил. Просто рядом остановилась машина, открылась дверца, из нее вылезла рука. Чпок, и «жаба» на глушителе… А это значит, что следили за мной, Николай, от самого дома вели. Я ведь дома начеку, все осматриваю, все проверяю… Отличный психолог этот Шлыков… Только шизанутый какой-то. Ничего, гад, не боится…

— Его везде ищут, а он в открытую по Москве раскатывает…

— Совсем нюх потерял…

— Надо взрывотехников вызывать…

— Само собой. Но это успеется. Ты своего постового опроси, может, видел он, как машина останавливалась…

Вооруженный милиционер видел машину. Белая «семерка». В ней мужчина и женщина.

— Долго стояли?

— Да с минуту, даже меньше…

— Почему не подошли? Не проверили документы…

— Да не знаю, — виновато пожал плечами милиционер. — Баба пьяная была. А мужик такой злой. Чуть не ударил ее, когда она открыла дверцу и начала блевать…

Никакой блевотины рядом с «восьмеркой» не наблюдалось.

Степан и Марков переглянулись.

— Старый трюк…

Точно так заминировали его «Волгу». Вроде бы блевать минер собрался, а сам руку под машину…

— А вы видели, как она блевала?

— Да как же тут увидишь? Машины все закрывают. Оставалось только догадываться…

— Не в ту сторону догадался, — осуждающе покачал головой Степан. — Лопух ты, дядя…

Милиционер и сам это прекрасно понимал.

— А номер ты, конечно, не запомнил…

— А вот и посмотрел…

У постового была хорошая память на числа.

— Тетя Люба, а вы меня с собой возьмете? — спросила Катя.

— Ну, конечно, девочка моя…

Люба была без ума от этого ребенка. Красивая, нежная, ласковая. Всегда веселая, непоседливая. И только где-то в глубине ее голубых глаз скрывалась недетская печаль.

Степан не говорил, где он ее взял. И Катя не признавалась. Она сразу дала понять ей, что не будет отвечать на этот вопрос. Впрочем, Люба и не настаивала.

— Конечно, поехали…

И Виталию она нравилась. Это он решил взять над ней шефство. Накупил ей нарядов, игрушек, определил комнату в квартире. Ночевала Катя у Степана — как-никак он собирался ее удочерить. А днем она пропадала у них дома — Степан все время на работе. Нравилось ей здесь. И Любу любила она, и Виталия. И они в ней души не чаяли.

— Ура! — обрадовалась Катя и запрыгала на месте.

В нарядном воздушном платье, с огромными бантами, она вызывала умиление. Любе очень хотелось, чтобы их с Виталием ребенок был похож на нее.

— Только, пожалуйста, сними платье и надень джинсы…

— И джинсовую курточку, можно? Тогда я ковбоем буду…

— Ну, конечно, можно…

Люба по-матерински тепло улыбнулась ей.

— А когда мы вернемся?

— Вернемся мы поздно. Ехать далеко, — сказал Виталий. — Поэтому будет лучше, если ты позвонишь дяде Степану…

— Да, надо его предупредить, — сказала Люба. — Чтобы не волновался…

Они ехали во Владимирскую область, в деревню Строеве. На могилу к отцу Виталия. «Я должен познакомить тебя с ним», — он говорил об отце как о живом.

Сегодня у его покойного отца день рождения. И смерти. Он родился и умер в один день — так иногда бывает. И сегодня Виталий просто обязан был навестить его.

Надо было с раннего утра выезжать. Да Виталия срочное дело задержало. Но теперь он свободен, можно выезжать.

Люба сама позвонила Степану. Предупредила его, что они уезжают и Катя вместе с ними.

— Дядя Виталик, а это не опасно? — спросила Катя.

Она уже переоделась. Джинсы опоясывал широкий ремень, на нем в кобуре болтался пластмассовый пистолет.

— А ты чего-то боишься?

— А если за вами охотится этот страшный дядя киллер? Ведь он уже один раз хотел вас убить…

— Мы же с охраной едем. А потом, у него сейчас столько хлопот, что ему не до нас…

Они уже знали, что Шлыкова и Аллу активно ищет милиция. Не в их положении охотиться за ним и Любой. Самим бы ноги унести… И все же меры предосторожности принимались.

— Дядя Виталик, а у вас пистолет есть?

— Есть! — улыбнулся он.

У него на самом деле был пистолет. Боевой. Он его носил под пиджаком. Ситуация обязывала взять его в дорогу.

— И у меня есть! Вот!

Она показала пластмассовый китайский пистолет — точная копия «вальтера». Вообще-то ковбои носят револьверы. Но это же игра…

И разочарованно:

— Только он игрушечный. А у вас настоящий… А можно посмотреть?

От нетерпения она запрыгала и захлопала в ладоши.

— А чего ж нельзя? Вообще-то оружие детям не игрушка. Но на вот, смотри…

Виталий с улыбкой достал из кобуры свой пистолет, выдавил из него заряженный магазин. И только после этого отдал его Кате.

— Ух ты! Тяжелый… Только тоже не настоящий…

— Почему это не настоящий?

— А потому! — Она показала Виталию язык. И быстро содрала с игрушки желтую наклейку, нацепила ее на ствол боевого пистолета.

— Вот так, теперь он не настоящий!

— Ну ты умница! — рассмеялся Виталий.

Он забрал пистолет, вогнал в него обойму, сунул его в кобуру. Наклейка осталась на месте.

Пора было уезжать. Скоро полдень. А им ехать и ехать. А еще за матерью Виталия заехать надо. У Любы с ней хорошие отношения. Она ей куда больше, чем Алла, нравится.

До места добираться часа четыре. Затем у могилы пробыть час придется, не меньше… До темноты не обернутся.

Уходя, Виталий оставил дома свой мобильник.

— Он тебе что, не нужен?

— У меня сегодня священный день, — очень серьезно ответил он. — Не хочу, чтобы меня отвлекали на деловые проблемы…