Независимость Грузии в международной политике 1918–1921 гг. Воспоминания главного советника по иностранным делам - Зураб Давидович Авалов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но ни положение, ни интересы Франции не позволяли ей и думать об активной политике в Закавказье. Противовеса давлению Советской империи здесь уже нельзя было ожидать: и Армения, и Грузия отныне обречены.
Глава XXXIII. Лига наций, или «оставьте все надежды»
87. На первой «ассамблее народов» (ноябрь-декабрь 1920 г.)
К началу ноября 1920 г. политическая делегация Грузии при мирной конференции, а также особая экономическая миссия прекратили существование: последняя – ввиду завершения своих работ, а первая – вследствие решения грузинского правительства заменить ее единоличным представителем. Обязанности последнего временно исполнялись министром иностранных дел Гегечкори – впредь до прибытия в Париж специально назначенного лица.
Теперь на моем попечении оставалось лишь дело о вступлении Грузии в Лигу Наций, первое общее собрание которой созывалось 15 ноября 1920 г. Программа трудов его включала также рассмотрение ходатайств о принятии в состав Лиги ряда государств, не бывших ее членами[196].
Первого общего собрания Лиги Наций все ждали с большим любопытством, хотя чувства и мысли по поводу этого нового дела далеко не были отчетливы и единообразны. Отсутствие Соединенных Штатов в предприятии, считавшемся детищем президента Вильсона, производило странное, почти комическое впечатление. Вместе с отсутствием России, Германии и Турции оно лишало эту группировку нужного ей вселенского характера.
Однако понятен интерес к Лиге Наций, обнаруженный молодыми государствами, возникшими на территории России. Как было им не обратить в эту сторону своих робких надежд?
Не то чтобы относились с чрезмерным доверием к знаменитой ст. 10 акта Лиги, столь, казалось бы, успокоительной для всех слабых государств, ставших ее членами и имеющих слишком могущественных и жадных соседей: «Члены Лиги обязуются уважать и отстаивать против всякого нападения извне территориальную целость и нынешнюю государственную независимость всех членов Лиги. В случае нападения, угрозы или опасности нападения Совет соображает меры, обеспечивающие исполнение этого обязательства».
По условиям устройства Лиги и вследствие политических взаимоотношений в Европе статья эта, столь значительная по своему содержанию, с самого же начала обещала гораздо больше, чем Лига могла в действительности дать. К концу 1920 г. это выяснилось в достаточной мере.
Однако и теоретическая возможность известной поддержки со стороны Лиги Наций, и принципиальная ценность столь обширного международного единения, и значение его как средства приобретения и расширения связей, важных для молодых государств, и перспектива сотрудничества с другими нациями в иных немаловажных отраслях государственной жизни привлекали к Лиге государственные новообразования, возникшие на окраинах России. Главным же непосредственным мотивом их стремления в члены Лиги было, конечно, желание упрочить этим путем международное свое положение, ускорить формальное признание своей независимости европейскими державами, привлечь к ней внимание всех государств, всей обширной «семьи» независимых наций.
Первая сессия общего собрания Лиги Наций представляла выдающийся интерес по обилию и разнообразию встретившихся тогда в Женеве государственных деятелей и по окружавшей ее атмосфере, в которой смешивались восторженные ожидания одних, благожелательный скептицизм других и расчетливая осторожность третьих.
Впрочем, не намерен набрасывать здесь картины этого исторического «общего собрания», за жизнью которого мы, представители непризнанных еще новообразований, имели возможность следить в подробностях. Не буду говорить и о том, как подготовлена была, путем переговоров с секретариатом Лиги, постановка вопроса о Грузии в этой первой ее сессии. Ограничусь изложением «внешней истории» предмета, на основании моего же донесения грузинскому правительству от 20 декабря 1920 г.[197]
Для рассмотрения всех заявленных кандидатур в члены Лиги была образована при общем собрании особая комиссия (5-я) из 36 лиц, под председательством делегата Чили дона Антонио Хунеуса. Вопрос о Грузии (а также Армении, Азербайджане, Украине и Коста-Рике) был передан в 3-ю подкомиссию, председателем которой был Фритьоф Нансен, а членами: профессор Тома Ионеску (Румыния), Э. Д. Миллен (Австралия), Э. де Паласиос (Испания), Н. Политис (Греция), Спалайкович (Югославия) и Тсан Тсай-Фу (Китай).
На подкомиссию было возложено: изучить (для доклада Лиге) каждую кандидатуру с точки зрения следующих вопросов:
a) формальная правильность ходатайства о принятии в Лигу;
б) правительство, возбудившее ходатайство, признано ли де-юре или де-факто и какими именно государствами;
в) является ли кандидат нацией с устойчивым правительством и с определенными границами. Площадь территории и население;
г) управляется ли государство свободно;
д) каково его отношение, согласно актам и декларациям: 1) к своим международным обязательствам и 2) к возможным постановлениям Лиги о вооружениях.
25 ноября мы с князем М. А. Сумбатовым давали объяснения этой подкомиссии. Здесь господин Политис (министр иностранных дел Греции в правительстве Венизелоса, как раз в этот момент падавшем) пожаловался на нарушение грузинским правительством прав иностранных подданных в области табачной промышленности и торговли. В виду при этом имелись сухумские табаководы и купцы-греки. Особого значения обстоятельство это не имело.
Доклад подкомиссии оказался благоприятным кандидатуре Грузии. Правительство ее было признано устойчивым. Отмечено было лишь отсутствие окончательных границ с Азербайджаном и Арменией.
В пленарном заседании комиссии (2 декабря), несмотря на усилия Нансена и других, заключение, благоприятное принятию Грузии в Лигу, не получило большинства. По предложению Фишера (Великобритания) решено было вопрос о Грузии рассмотреть совместно с вопросом о других государствах из состава бывшей Российской империи. Ввиду этого на 1-ю подкомиссию (председатель – Пулле, Бельгия) возложено было: подыскать формулу, специально подходящую к положению Грузии и трех Балтийских республик; отсрочить прием этих государств в Лигу, но в то же время не отталкивать их и привлечь незамедлительно к практическому сотрудничеству с ней.
Формула эта была принята 5-й комиссией в следующем окончательном виде:
«Комиссия рекомендует собранию сообщить правительству Грузии:
a) что ходатайство его было рассмотрено благожелательно (avec faveur – with sympathy), но что обстоятельства (sic) не позволяют еще собранию вынести окончательное постановление;
б) что, в ожидании дальнейших решений собрания, государство это может участвовать в технических организациях Лиги общего значения».
Таковы основные пункты заключения, внесенного на обсуждение Ассамблеи.
Вопрос о Балтийских государствах и Грузии рассматривался ею в вечернем заседании 16 декабря 1920 г. Утром того же дня принятие Армении было отвергнуто 21 голосом против 8 (после того как приняты были Австрия, Болгария, Коста-Рика, Финляндия и Люксембург).
Прения, предшествовавшие баллотировке четырех кандидатов – бывших окраин России, – были очень горячи. Делегат Колумбии Рестрепо оспаривал заключение комиссии. «Государства эти, – заявил он, – удовлетворяют требованиям, предъявляемым к новым членам; сама комиссия признает это! Она ссылается на какие-то „обстоятельства“, мешающие принять этих кандидатов. Но договор Лиги не допускает непринятия из-за „обстоятельств“. Непринятие будет доказательством слабости Лиги!»
Португалец Шагас требовал принятия и предоставления затем каждой
