Операция «Багратион». «Сталинский блицкриг» в Белоруссии. - Алексей Валерьевич Исаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Попытка взять город с ходу атакой передовых отрядов бригад ранним утром 27 июня успеха не имела. По советским данным, в городе находились танки Pz.VI «Тигр». Если это так, то оснащение именно 2-го гв. танкового корпуса Т-34 с 85-мм пушкой было весьма дальновидным решением командования. После тщательной разведки обороны противника и с прибытием 26-й гв. танковой бригады в 9.00 начался штурм Староселья, который через два часа боя увенчался полным успехом танкистов А.С. Бурдейного. В городе было разбито и уничтожено около 100 автомашин, взято в плен 200 солдат и офицеров. Выбитые из Староселья немецкие части отошли в леса к юго-востоку от города. Вскоре начался обстрел города из минометов и орудий и контратаки с целью его вернуть. Для усиления обороны приказом командира корпуса в Староселье был выдвинут танковый батальон из ведущей бой под Оршей 25-й гв. танковой бригады. К слову, в статье А.С. Бурдейного в сборнике «Освобождение Белоруссии» 1970 г. о Староселье написано: «Внезапным ударом захватили этот населенный пункт вместе со всем его гарнизоном». Это вообще заставляет усомниться, что статья написана самим энергичным комкором, а не безвестным агитатором-пропагандистом.
Захват частями 2-го гв. танкового корпуса Староселья закрыл для XXVII корпуса путь к отступлению на запад. Попытки освободить дорогу оказались безуспешными. Причем немалую роль в этом сыграла советская авиация. Вызванные по радио штурмовики, действуя отдельными группами по 12–16 самолетов Ил-2, с высоты 900—1500 м сорвали немецкие контратаки и рассеяли контратакующую группировку. В итоге немцам пришлось переправляться через р. Березовку южнее, у деревни Троица.
Из-за большого скопления машин и обозных повозок переправа значительно замедлилась. Траут вспоминал:
«Договоренность командира дивизии с командиром следующей впереди 25 мотодивизии оставить все ненужные повозки (машины) и взять только необходимое не дала желаемого результата. Замедленная переправа слишком большого парка машин самым безответственным образом задержала переправу боеспособных частей не только здесь, но и на других переправах. Несмотря на это, никто не мог с достаточной энергией взяться за дело — освободить части от ненужного балласта»[309].
Надо сказать, что прецеденты драконовских мер по освобождению от лишнего транспорта на тот момент имелись. В ходе окружения немецкой 1-й танковой армии под Каменец-Подольском были выделены специальные группы офицеров, которые на переправах безжалостно сортировали автотранспорт и по их требованию сжигали все лишнее. Возможно, в южном секторе фронта к таким мерам подтолкнул более богатый опыт отступлений. Не зря там острили про «стандартный чемоданчик для бегства на запад образца 1944 года».
Следует подчеркнуть, что в тот момент отступающие части уже были отрезаны от линий снабжения. В ЖБД немецкой 4-й армии имеется запись за 26 июня:
«16.40 — Оберквартирмейстер получает информацию о том, что снабжение XXVII и VI AK, а также 110-й пд возможно только по воздуху»[310].
Брошенные на дороге немецкие легковушки. Окруженцы позднее с раздражением отмечали напрасный расход драгоценного горючего на никчемные легковые автомобили.
В такой ситуации, казалось бы, имело смысл приложить все усилия для выхода из наметившегося окружения, включая уничтожение ненужной техники. Однако этого сделано не было, что только усугубило положение отходящих на запад частей. В истории 25-й танко-гренадерской дивизии этот все более хаотичный отход описывается следующим образом:
«Все, что еще осталось от XXVII AK, с трудом двигалось по единственной плохой дороге, которая иногда превращалась в песчаный лесной проселок. Уже несколько дней не было упорядоченного снабжения, постоянно мучили голод и жажда, днем была пылающая жара, а ночи были короткими. К этому всему добавлялось постоянное давление со стороны противника, угроза получить ранение и попасть в руки партизан или красноармейцев».
Разбитая на дороге немецкая техника. Судя по изрешеченной пулями и осколками дверце этого грузовика, он пал жертвой штурмовиков.
Тем временем произошла смена командования группы армий «Центр». Штаб группы армий к тому моменту переместился в Лиду. Фельдмаршал Буш, вылетевший на самолете для доклада в Ставку фюрера 28 июня, в него уже не вернулся. Вместо него вечером того же дня, 28 июня, в Лиду прибыл фельдмаршал Вальтер Модель. Он просто вошел в рабочую комнату штаба и коротко сказал: «Я — ваш новый командующий!» Согласно легенде, далее последовал робкий вопрос начальника штаба группы армий генерал-лейтенанта Кребса (начальника штаба Моделя, когда тот командовал 9-й армией под Ржевом): «Что вы с собой привезли?» Модель якобы ответил: «Себя!»
В этих словах (если они реально были произнесены) звучало лукавство. Вместе с Моделем начали прибывать соединения, в том числе из группы армий «Северная Украина». Первой ласточкой стали 5-я танковая дивизия и 505-й батальон «тигров». С 30 июня в ГА «Центр» прибывали 4-я танковая дивизия и 28-я егерская дивизия в район Барановичей и 170-я пехотная дивизия из полосы группы армий «Север» в Минск. Начинался новый этап сражения.
Дороги отступления. Немецкая противотанковая пушка на буксире тягача RSO. Июнь-июль 1944 г.
Взлом позиционного фронта и овладение Оршей прошло для 3-го Белорусского фронта тяжело. Операция развивалась не по плану. Можно было бы ожидать высокие потери. Каковы же они были в реальности? Обратимся к отчетным документам фронта. С 21 июня (т. е. включая разведку боем) по 30 июня 1944 г. 11-я гв. армия потеряла 2851 человека убитыми, 37 человек пропавшими без вести и 11 546 ранеными, а всего (включая заболевших) — 15 053 человека[311]. За тот же период 31-я армия потеряла 2354 человека убитыми, 45 пропавшими без вести, 10 778 ранеными, а всего 13 664 человека[312]. Потери достаточно высокие, но они существенно ниже, чем, например, в последней мартовской операции 33-й армии под руководством И.Е. Петрова. На этом, несомненно, сказалось подавление артиллерии противника ударами с воздуха и более грамотная контрбатарейная борьба.
Промежуточные выводы
Окружение и уничтожение части сил немецкой 3-й танковой армии в районе Витебска имело ключевое значение для операции «Багратион» в целом. По существу, после этого оборона
