Звезда по имени Любовь - Эвелина Пиженко

Вернувшись домой, она включила в комнате свет и, надев новое концертное платье, подошла к большому зеркалу. Такой она себя ещё никогда не видела… Ей показалось, что из зеркала на неё смотрит совершенно другая девушка, лишь смутно напоминающая прежнюю Любу Пучкову… Светло-каштановые волосы буквально струились по открытым плечам, ниспадая сзади до середины спины, а чёрное стильное платье необычайно ловко сидело на её фигурке. Вопреки намерению Алисы сшить ей концертное платье до колен, и благодаря вмешательству Натальи, теперь его длина едва доходила до середины бедра, и Люба вполне удовлетворённо окинула взглядом свои ровные ноги, обутые в модельные туфельки на высоком каблуке. И ничего они не неправильные! Вполне хорошенькие ножки… Ей и самой раньше казалось, что её бёдра слегка широки, но теперь… Нет, решительно, нет!.. У неё замечательная фигура, вот и Егор так говорит!

Вчера он купил ей новое вечернее платье, длинное, в пол, и, несмотря на то, что оно очень шло ей, Люба подумала, что с большей охотой появилась бы на банкете именно в этом — концертном, коротком…

А лицо… Наташа оказалась права — макияж, сделанный профессионалом, удивительно подчёркивал и высокие скулы, и большие голубые глаза… и красивые, полные губы…

И, вообще. Ей всё больше и больше нравится вот эта её сегодняшняя, совершенно новая, жизнь. Жизнь, в которой она чувствует себя перевоплощённой, где все окружающие её люди заинтересованы в её, Любашином, творческом росте, в её ухоженном внешнем виде, в её совершенстве… Потому, что она — часть творческого коллектива, и должна соответствовать высоким стандартам, утверждённым для всех, кто выбрал для себя сценическую судьбу.

Она будет соответствовать.

Она уже соответствует.

Думая так, она всё ещё любовалась собой, когда услышала неожиданный дверной звонок.

— Кто там?.. — взглянув в глазок, Любаша увидела молодого незнакомого парня лет двадцати.

— Здравствуйте, — раздалось из-за двери, — я к Егору…

— А его нет… — Любаша нерешительно взялась рукой за замок, но в самый последний момент резко отдёрнула ладошку.

— А вы не могли бы передать ему документы? Вы откройте, не бойтесь… Я его родственник, Максим.

— Я не знаю… — Люба подумала, что за всё время, пока она жила у Егора, он не говорил ей ни о каких родственниках, но не раз предупреждал, чтобы она не открывала дверь незнакомым людям.

Так, как к Егору вообще никто не приходил за всё это время, то и знакомых людей из его окружения у Любаши тоже не было. Она хотела было позвонить Егору, чтобы узнать, кто такой Максим, но парень её опередил сам.

— Люба, открой этому человеку, возьми у него то, что он привёз… — звонок от Егора поступил через минуту на Любашин мобильник, — И, пожалуйста, будь готова, я заеду за тобой через полчаса.

— Входи, — открыв дверь, Люба пропустила в прихожую неожиданного гостя.

— Привет… — тот как-то странно усмехнулся, окинув её поистине оценивающим взглядом, — А дяденька Егор зря времени не теряет.

— Давай, что там у тебя… — протянув руку, Люба терпеливо ожидала, пока парень, представившийся Максимом, открывает небольшой кейс.

— Вот, — наконец, справившись с замком, он подал ей какие-то бумаги, вложенные в прозрачную пластиковую папку, — только не потеряй.

— Уж как-нибудь не потеряю, — нахмурившись, Люба снова приоткрыла дверь, чтобы выпустить неожиданного визитёра, — до свидания.

— Пока! — он многозначительно улыбнулся на прощание и, снова окинув её взглядом с ног до головы, шагнул через порог на лестничную площадку.

Визит парня оставил в душе Любы неприятный осадок, хотя ничего плохого, в общем-то, не произошло. Дождавшись Егора, она оделась и вместе с ним вышла на улицу, где уселась в его автомобиль, чтобы ехать на свой первый «серьёзный» концерт.

— Да… — Егор уже собирался тронуться с места, когда в его телефоне зазвучала музыка, — Привет… Да, привёз… Нет, я ещё не смотрел. А что, это было так срочно? И почему ты не предупредила?.. А вот это уже не твоё дело… Всё, мне некогда, я сегодня занят. Пока.

Люба не считала себя вправе переспрашивать, но ей показалось, что звонок имел отношение к сегодняшнему визиту этого парня — Максима, и что звонившая Егору женщина интересовалась именно ею, Любашей. Она с непонятным удовольствием отметила про себя, что разговор был ему неприятен.

— Ты знаешь, как проехать к этому ресторану? — имея в виду место сегодняшнего выступления, спросила она у своего спутника, чтобы как-то разрядить обстановку, — Он называется «Лазурит», я тебе говорила…

— Конечно, знаю, — улыбнувшись, Егор посмотрел на неё, — ты же мне все уши про него прожужжала… Тем более…

— Что — тем более?..

— Да так… — пряча загадочную улыбку, он снова устремил взгляд на дорогу.

— Кстати… А твой банкет где будет? Он уже начался?

— Он вот-вот начнётся… — заворачивая на стоянку возле светящегося разноцветными огнями ресторана, Егор кивнул охраннику, поднявшему шлагбаум при их появлении, — Вот и приехали. Беги, а то опоздаешь.

— А ты?.. — она удивлённо повернула к нему голову, — Зачем ты машину заглушил? И на стоянку заехал… Ты что… Подожди… — её как будто осенила неожиданная догадка, — Ты тоже — здесь?!

— Беги, говорю, — ничего не объясняя, он снова прятал улыбку, — а то тебя уже ждут, наверное.

Выходя из салона автомобиля, Люба хотела ещё о чём-то спросить, но, услышав знакомые голоса, оглянулась — Татьяна и Антон, видимо, только что подъехавшие на такси, громко разговаривали неподалёку от стоянки. Увидев их вдвоём, Любаша про себя усмехнулась — Татьяна нешуточно подбивала клинья к молодому звукорежу… вот и на выступление они приехали вместе…

Любаша стояла в тени автомобиля, и молодые люди её не заметили. Дождавшись, когда они отойдут на приличное расстояние, девушка торопливо кивнула на прощание Егору и побежала догонять своих товарищей.

Стоя в глубине небольшой сцены, Люба почему-то боялась смотреть в зал, где за накрытыми столами сидели сотрудники фирмы, заказавшей часовой концерт Натальи Морозовой. Любаша старалась не фокусировать зрение на публике, сосредоточив всё внимание на бегающих по противоположной стене огоньках цветомузыкальной гирлянды. Она почему-то так и чувствовала, как её щёки наливаются пунцовым румянцем — то ли от волнения, то ли от того, что в помещении было довольно жарко. Она всего лишь несколько раз перевела взгляд на Морозову, упорно избегая лиц зрителей.