Эквилибрист. Путь долга - Михаил Катюричев

— Конечно, ваша светлость. Только не выходите сразу за мной. Пойдут пересуды, а мой муж ужасно ревнив.

Ужасно ревнивому мужу лучше отойти в сторону и вообще отвернуться, чтобы не провоцировать скандал. Вот, кстати, и слуга с вином.

— Ты не заигрываешься, моя леди? — "случайно" натолкнувшись на Тин в толпе, беру ее под локоток, уводя в сторону.

— Маркиз может быть полезен. Он дружен с самим наследником, а ведь Аларик не вечно будет вторым.

— Мне кажется, ты говорить об этом пока рано. А вот маркиз меня беспокоит. Ты уверена, что контролируешь ситуацию? Обманутые мужчины могут быть весьма опасны.

— Я уверена, Даркин. Но если ты хочешь, мы можем и уйти. Пожалуй, так даже будет лучше.

А в "нашей" гостиной доужского отеля ждал сюрприз.

— М-мэтр? Мы не ждали вас так рано, — Рэйчел локтем попыталась отодвинуть бокал в сторону.

— Вижу, — натюрморт действительно живописный. Рето и Мал усиленно делают вид, что не спаивают мою ученицу, а охраняют, — за что пьем?

— За мою новую служанку, — глаза сверкнули, — купила сегодня на рынке.

Девочка, кажется, думает, что бросила мне вызов.

— А я все думаю, когда же ты догадаешься? — ухмыляюсь в ответ на недоуменно–обиженный взгляд.

Ну да, Рэйчел–то ждала, что я сейчас буду запрещать, а она спорить — три раза "ха–ха".

— Ты ее хоть кормила? — разглядываю жутко худую девушку лет пятнадцати, завернутую в какое–то рубище, — и откуда, кстати, деньги?

— Сделала одному сеньору черный клинок.

— И что, теперь его каждый раз подзаряжать будешь? На сколько твоих поделок хватает — на месяц?

— Или 40–50 ударов, — согласилась девушка, — но дозарядка в сумму не входит. Сеньор как–то забыл уточнить срок работы артефакта, а я и не стала заострять на этом внимание.

Не могу удержаться от смеха. Разлив вино, поднимаю тост: "За мою повзрослевшую ученицу!".

— Неужели меня теперь начнут учить ритуальной магии?

— Как только вернемся в Ривертэйн. Впрочем, нет, начнем с твоей новой рабыни. Покажу одну из вариаций рабского клейма.

— А она при этом "случайно" не умрет? — в Рэйчел тут же проснулась подозрительность. Я прямо гордиться начал своими педагогическими талантами.

— Лизбет же не умерла. Так что если ты не сделаешь какую–нибудь глупую ошибку…

— Милый, я готова! — пока мы болтали, Тин уже успела переодеться, — идем?

— А куда это вы? — тут же заинтересовалась Рэйчел, — можно с вами?

— Ложись лучше спать, — качаю головой, — Пить тебе сегодня уже явно не стоит.

Гулять по многоуровневым улицам Гайтстата очень интересно, а полная луна превращает залитый призрачным светом город в сюрреалистическую картину. Словно иллюстрация к страшной сказке. Спать совсем не хочется, и мы с любимой просто бредем по мозаичным мостовым, галереям, террасам, ажурным мостикам и крышам, иногда прячась от ночных патрулей, словно воры или влюбленные.

— Тин, скажи, все эти интриги — тебе действительно нравится? Ты же людей с трудом терпишь?

— Ты ведь просил меня приспособиться, не выделяться, — рыжая пожала плечами, — я даже платья носить научилась. Да и притерпелась как–то, если они ведут себя как полагается.

— А как же маркиз? Не противно? Зачем тебе вообще вся эта возня?

— Невозможно быть частью общества и при этом не участвовать в его жизни, ты ведь и сам это понимаешь. А игра на интересах… заставляет кровь гореть. Забавно добиться власти среди человечков не по праву рождения, а подчиняясь их же правилам. Раз вы так желаете, мой тан, — легкий поклон, — А маркиз? Всего лишь еще одна марионетка. Излишнюю навязчивость можно и потерпеть до поры. К тому же его вера в собственную неотразимость забавна.

Обстановка чудо как хороша, спорить не хочется, но все же:

— Заканчивайте, моя леди. Ваши перешептывания по углам уже рождают нездоровые слухи.

— Неужели будущее детей значит для вас меньше, чем какие–то глупые шепотки, сеньор?

— Именно поэтому. Заканчивай, Тин. Неразборчивость в средствах принесет больше вреда, чем пользы.

— Как скажете, муж мой. Хотя, конечно…

Тин вдруг замирает. В привычные звуки спящего города вплетается чуть слышный лязг стали. Глаза любимой вспыхивают знакомым зеленым огнем.

— Это будет твоя последняя фратта, Танцор.

Голоса совсем рядом, кажется, на соседней улице. Взглядом указываю на крышу разделяющего нас дома. Тин также молча кивает и взмывает вверх взмахнув полами плаща словно крыльями гигантской бабочки. Повторяю прыжок и дальше мы крадемся очень аккуратно. Захожу чуть со стороны — привычка выработанная годами совместных операций.

Лунный свет лишь краешком цепляет утонувший во мраке тупик одного из бесчисленных переулков района Шанбар, отбрасывая неровные тени, серебря лезвия шпаг, превращая лица в причудливые маски. Четверо против одного. Пятый уже готов, но и отчаянный боец, чья шевелюра изрядно побита сединой, кажется, ранен.

— Ты долго бегал от меня, старик, но сегодня заплатишь за все, — злой голос, злые глаза, — знаешь, мать так и не смогла забыть тебя, до самой смерти. Лучше бы эта шлюха промолчала!

— Я тоже любил ее, малыш.

— Заткнись! — атака. Глупая, горячая.

Вот только паренек не один. Лязг, вскрик, стон, глухое ругательство — старик снова в углу, кончик шпаги подрагивает, левая рука зажимает рану на боку. Нога, кажется, задета тоже. Один из нападающих держится за лицо, из под пальцев течет кровь. Убийцы отступают вновь, выжидая момент.

Седой боец пытается сменить стойку, но нога подгибается. Шпага втыкается в щель между камнями, прогибаясь под весом хозяина. Но упрямец все же находит в себе силы выпрямиться.

— Прости, моя богиня, я обязательно станцую с тобой, но, может быть, не сегодня? — голос красивый, глубокий, без старческой хрипоты. Был бы богиней, обязательно бы согласился, — Знаю, ты долго ждала, но ведь ты не знала недостатка в партнерах? Я старался выбирать лучших. Может быть, сегодня ты предпочтешь этих милых красивых мальчиков, и оставишь старого танцора в покое? — Поднятые к небу глаза утыкаются в Тин.

— Богини нет, я за нее, — Тин хищно улыбается, — но предложение меня заинтересовало. Почему бы не потанцевать с таким вежливым кавалером?

"Милый, одолжишь шпагу? А то с моим мечом и танца–то не получится"

Тиана спрыгивает вниз, становясь рядом с раненым и подхватывая сброшенную сверху шпагу. Я в свою очередь телепортируюсь к выходу из переулка, где мелькает еще одна аура. Зажать рот, ударить в сердце, убрать тело и неспешным шагом вернуться назад. В тупике уже тоже все кончено.

— Благодарю за помощь, моя богиня, вы чрезвычайно вовремя, но все же, что такая милая девушка делает одна ночью на крыше?

— Леди на подобные вопросы не отвечают, — Тин улыбается, — тем более незнакомцам.

— О, простите, сеньорита! Я был так поражен вашей красотой, что совсем забыл о приличиях! Позвольте представиться: сэр Луиджи тай-Марино. И все же на улицах нынче небезопасно. Особенно для столь юной и прекрасной леди.

— Вижу, — Тин критически оглядела разбросанные по переулку тела.

— Я не спрашиваю, что случилось, но, быть может, вы позволите проводить вас, угостить бокалом вина? Уж на ужин и комнату деньги у меня найдутся, не смотрите на потрепанный вид.

— Тин, тебя на минуту оставить нельзя — тут же пытаются соблазнить. Второй раз за вечер, между прочим. Тебе не кажется, что это уже перебор? — недовольно спрашиваю я издали.

Шпага тут же взлетает в шестую позицию, уставившись острием во тьму переулка. Хм, сам еле на ногах держится, но даму прикрыл — настоящий рыцарь.

— Это свои, сеньор, — даже легкое касание заставляет господина опуститься на землю.

Вбросив поданную Тианой шпагу в ножны, направляюсь к спасенному. Тот пытается подняться.

— Тихо сеньор, — укладываю его обратно, — вы ранены, нужно оказать помощь. Сейчас будет больно.

Рыцарь со свистом втягивает воздух сквозь сжатые зубы. Ну да, печать исцеления вещь болезненная, но в данном случае необходимая. Что там еще — нога? Здесь можно работать прямо поверх одежды. Кажется, все — пара мелких порезов неопасны.

— Готово, сэр, можете вставать. Только аккуратнее, давайте я вам помогу. Вот так.

— Благодарю, сеньор. Прошу прощения, я ни в коем случае не покушался на честь вашей супруги, мои действия были продиктованы исключительно заботой о ее безопасности. Позвольте представиться: сэр Луиджи тай-Марино, также известный как Танцор.

— Простите, леди, — пожилой сеньор развернулся к хихикающей Тин, — чем я рассмешил вас?

— Не обижайтесь, сэр, прошу. Просто моего хмурого супруга когда то прозвали "музыкант".

— И одна не в меру болтливая леди рискует вспомнить, почему, — мрачно смотрю на демонессу.