Буря - Даниэль Зеа Рэй
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Киаран тяжело вздохнул. «Проще некуда», — пробурчал он себе под нос и скривился.
* * *
Тартас прочел сообщение, которое ему прислал «один из своих» сотрудников в отделе внутреннего контроля, и свернул голограмму. Стоило обновить татуировки, пока Аудроне не передумала менять планы на день. Тартас нашел адрес ближайшего салона татуировок и поехал туда.
Всю дорогу он пытался не думать о том, что написал его осведомитель. Пока мастер размещал трафареты на его лице и наносил «фотофиксаж», Тартас даже не поморщился от боли. Больнее ему было внутри. От провала такого «достоверного» прогноза Аудроне. И от того, что Ренард Ворх просил лично донести информацию о результатах их с Вильямом встречи до ушей Тартаса. Когда мастер закончил свою экзекуцию, Тартас быстро расплатился и вернулся на корабль.
Он заглянул к Аудроне. Удостоверился, что она не собирается никуда идти, и показал ей обновленные татуировки.
— Что случилось? — тут же забеспокоилась Аудроне, заметив, что с ним что-то не так.
— Все хорошо, отдыхай. Если мы не идем вечером на пьянку со всеми, можем пойти на пьянку только вдвоем.
Аудроне тут же пощелкала пальцами и как-то странно улыбнулась.
— Я подумаю. Дашь мне пару часов?
— Конечно, — ответил он и быстро ушел.
Беспокоиться о том, что Аудроне сбежит куда-нибудь без него, у Тартаса уже не было сил. Если захочет пойти куда-до одна, ни Тартас, ни здравый смысл ее не остановят.
Он открыл дверь своей каюты и не без удивления обнаружил внутри Вильяма, сидящего на его кровати.
— Сам уйдешь или выставить? — с напускным безразличием поинтересовался Тартас.
— Он специально привел меня в бордель в их явочную комнату. И специально попросил растрезвонить всем о том, как весело мы с ним провели время.
— Мне наплевать, где и с кем ты проводишь время, Вильям, — Тартас вошел и указал рукой на дверь. — Если хочешь поделиться какой-нибудь информацией, я с радостью тебя выслушаю. А если ты пришел сюда… — Тартас задумался, — кстати, а зачем ты сюда пришел? Оправдываться? Тебе не нужно передо мной оправдываться. Ты мне никто. Да и я тебе тоже.
— Сам не знаю, почему я здесь, — признался Вильям и опустил глаза в пол. — Хотел сначала в бордель пойти, а потом понял, что от проституток воротит.
— Поэтому явился ко мне? — Тартас едва не расхохотался. — Потому что тебя от проституток стало воротить?!
Вильям поднял на него глаза и внезапно улыбнулся. Не злобно, не фальшиво, и даже не натянуто. Он улыбнулся по-доброму, с неким сожалением и каплей ностальгии, с грустью и обреченностью во взгляде. Так улыбаются тем, с кем прощаются, тем, кого больше, возможно, никогда не увидят.
— Извини меня, Тартас, — произнес Вильям и встал. — За все, что я сделал. Пожалуй, это все, что я должен был тебе сказать, — он подошел к двери и приложил ладонь к сенсорной панели.
Дверь открылась, и Вильям шагнул в проем. Тартас успел схватить его за плечи и втащить обратно.
— Что эта скотина тебе сказала? — прошипел Тартас в удивленное лицо Вильяма. — Он тебе угрожал?
Вильям смотрел на Тартаса и молчал.
— Я эту гниду в порошок сотру. И папашка ему не поможет.
— Тебе нельзя такое произносить вслух, — прошептал Вильям.
— Взрослый уже. Сам разберусь, где и что мне говорить.
Вильям снова ему улыбнулся.
— У тебя кожа на лице воспалилась, — он хотел прикоснуться к щеке Тартаса, но одернул руку. — Если инфекцию занесешь, татуировки придется переделывать. У меня есть неплохой спрей. Он должен помочь.
— Потом меня полечишь, — он схватил Вильяма за грудки и притянул к себе.
Впился в его губы с такой жадностью, будто это последний поцелуй в его жизни. Вильям поначалу оторопел от подобного напора, а потом впился в Тартаса в ответ. Запустил пальцы в его волосы и стал поглаживать затылок. Тартас подхватил его за бедра и потащил к кровати. Шаг, два, и Вильям оказался сидящим на койке. Тартас поспешно его раздевал, продолжая целовать в полусогнутом положении. Да, завелся он очень сильно. Так сильно, что от былой горечи и злости не осталось и следа. Или они испарились потому, что Тартас отчетливо понял: Вильям пришел к нему, потому что ему плохо. Он искал утешение и поддержку, а их просят только у тех, к кому испытывают привязанность. Знатно развлечься можно и с проституткой, но Вильям явился к Тартасу и начал оправдываться. Зачем?
«Я люблю тебя», — услышал Тартас и замер, прижимая губы к его соску.
Огорошил — не то слово. Кто ж в любви так быстро признается? Даже если искренне верит в то, что говорит? Пальцы Тартаса продолжили расстегивать застежку на штанах Вильяма, а язык вернулся к исследованию его соска.
— Я действительно тебя люблю, — повторил Вильям.
Нет, ну он издевается над ним! И что Тартас должен ему на это ответить?
Он отстранился и взглянул на Вильяма. Несмотря на то, что кофту с майкой он снял с него первым делом, оставались еще ботинки, штаны и боксеры. Надо бы Вилли разуть!
Тартас начал расстегивать его ботинки.
— Ты слышал, что я тебе сказал? — спросил его Вильям.
— Я не глухой, — Тартас стаскивал с него обувь.
О! Носки забыл! Снял и носки. Вернулся к штанам, стягивая их с Вильяма вместе с боксерами.
— Почему тогда молчишь? — Вильям безропотно позволял себя раздевать дальше.
— А что я должен ответить?
Штаны и бельем полетели куда-то за спину.
— Что тоже что-то испытываешь ко мне, — подсказал Вильям.
— Похоть, — ни секунды не думая, ответил Тартас. — Такой вариант тебя
