Одиночество мага (Том 2) - Ник Перумов

Однако с каждой новой тварью, изрубленной на куски мечами и топорами «Белых Слонов», перед Фессом всё ярче и ярче проступала вся картина творящегося здесь. Некромант не использовал никакой магии, просто старался вглядеться в погасающие глаза чудовищ, когда они испускали последний вздох.

Вся протянувшаяся на много лиг болотистая равнина от самого морского берега до сухих, выжженных скал кишела жизнью. Словно чья-то искусная рука расположила в строгом порядке тёплые неглубокие болота, заполненные травой, где жировали медлительные громадные создания, ходячие кладовые мяса, служившие пищей другим существам, злобным и свирепым, беспрерывно дравшимся друг с другом и тотчас же спаривавшимся с самками побеждённых, давая жизнь ещё и ещё более причудливым тварям. Волны чудовищ, словно гонимые чьей-то злой волей, катились через всё пространство Змеиных лесов, пока не ударялись тёмной волной в защищавшие Аррас укрепления. И – гибли, гибли, гибли от мечей и копий полка «Белых Слонов».

И чем больше смутных, отрывистых видений открывалось некроманту, тем яснее и яснее проступала, поднимаясь над горизонтом, знакомая тень, тянула на восток призрачные руки.

Её образ чётко впечатался в сознание даже этих бездумных, нерассуждающих существ. Она, стоящая за западным горизонтом, Сущность, по-прежнему странная и непонятная, прикрывшаяся – для Фесса – чужим обличьем и именем. Она хозяйничала и здесь, только на сей раз в ход шли не орды полусгнивших зомби и высохших скелетов. Бессмысленная война, бессмысленные усилия, за которыми нет никакого «высокого исхода», как, возможно, подумал бы иной сторонник Салладорца. Просто разрушение. Своеобразная… своеобразная некромантия, только вместо пары чёрных котят – весь мир, корчащийся под палаческим ножом. Понятно тогда, почему мы всё ещё дергаемся и сопротивляемся. Истинный некромант во время тёмного обряда не прикончит свою жертву быстро. Зомби и скелеты на севере, твари Змеиных лесов на юге – не более чем инструменты. Скальпели и клещи. И наша агония на самом деле будет тянуться, сколько нужно этой Сущности, чтобы скопить достаточно сил… для чего?

Ответа на этот вопрос Фесс не знал. Однако чётко понимал другое – чтобы его найти, ему, некроманту, придётся нырнуть в ту самую Западную Тьму, от которой он так давно и, в общем, с известным успехом бежал. С известным успехом – потому что до сих пор жив и на свободе, не сгорел на инквизиторском костре и не превратился в того самого Разрушителя, о котором его так упорно предупреждала Эйтери.

Но он всё равно бежит, всё равно отступает, сдавая рубеж за рубежом, превращаясь в загнанного пса, которому скоро будет некуда отступать. Мир велик, но велик он только для того, кто хочет протянуть сколько-то лет, не думая о том, что последует за ними. Для него, Фесса, Кинт Ближний на время стал единственным прибежищем.

Отряд отдыхал, устроившись на вершине невысокого холма. Вокруг взметнулись лесные исполины, солнечный свет с трудом пробивался сквозь плотную листву. Жарко и душно, ни ветерка, только сильные, острые, пряные запахи, источаемые бесчисленными цветами, покрывавшими лианы и вьюны, свисавшие с могучих нижних ветвей. Над головами порхали какие-то пичуги, но никаких намерений напасть не выказывали.

– Теперь настоящая работа начнётся, – поднялся Мрак. – Все твари, что вблизи границы дрыхли, сейчас либо кормятся, либо на стены попёрли, верно, жизнь им надоела. А нам надо кладки искать. Они тут должны быть. Всё как обычно, парни. Разбиваемся на тройки. Дикарь, ты возьмёшь Кэра и мальчугана. Когда найдём кладку, не вздумайте жечь. Аккуратно, тихонечко, протыкаем яички и делаем ноги. Всем понятно? Огонь и пламя – не сегодня. Прочёсываем ложбину за этим холмиком и возвращаемся сюда. Не теряться, в случае чего – тревожные свистки у всех есть. Но постарайтесь ни во что не ввязываться. Если у кладки кто-то крупный – лучше отойти. Выждать, пока не уберётся. Новички, Кэр, и ты, парень, смотреть Дикарю в рот и делать всё, что он скажет, если хотите унести отсюда свои задницы. Встали, парни. Двинулись.

Заросли сомкнулись за спинами Дикаря, Фесса и Фейруза, и некроманту тотчас показалось, что они уже никогда не найдут дорогу назад. Если бы не его чувство направления, выработанное ещё в Серой Лиге, он, пожалуй, даже бы и испугался. Потеряться в Змеиных лесах означало почти что верную смерть.

– Поглядим, что в этой распадочке, – вытянул руку Дикарь. – Уж больно место подходящее. Тепло, от солнца укрыто, вода течёт. Я не я буду, если тут не найдём гнездо.

Так и случилось. Первое гнездо являло собой круг шагов семь шириной, выложенный из глины вал, углубление выстлано сухими пальмовыми листьями. На подстилке плотно одно к другому лежали яйца – каждое размером с торс взрослого человека. Вблизи земля была вся истоптана отпечатками тяжёлых лап, украшенных столь выдающимися когтями, что Фесс счёл бы за благо никогда не встречаться с их обладателем. – Здесь, – прошипел Дикарь. – Быстро, прокалываем каждое и сматываемся!В ход пошли боевые чеканы с острыми, чуть загнутыми клювами. Скорлупа поддавалась с трудом, трескаясь нехотя и больше походя на тугую кожуру, чем на твёрдый покров. Яйца лопались с каким-то гнилостным шипением, распространяя вокруг себя отвратительное зловоние. Фзйруз невольно скривился, пытаясь зажать себе нос.

С кладкой они покончили в пять минут и как можно быстрее убрались от разорённого гнезда.

– Теперь ищем следующее, – скомандовал Дикарь. – Вниз давайте, туда, где гуще. И шевелитесь, шевелитесь, если жить хотите!

Фесса и Фейруза не надо было заставлять. Вся троица едва успела скрыться в зарослях, когда позади них что-то гулко затопало, засопело, захрипело, с треском пробиваясь сквозь зелёное сплетение.

– Они к гнёздам всякий раз другой дорогой подходить стараются, – шёпотом пояснил Дикарь, ускоряя шаг. – Чтобы мы, значит, не заметили бы.

– Умные… – усмехнулся Фесс.

– Да уж куда как, – подхватил Дикарь. – Раньше не такими были. Легче кладки мы брали. А теперь… редкий какой выход без… ну сам понимаешь.

Он избегал говорить вслух о потерях. Ещё одно глупое поверье, будто непроизнесение вслух имени беды позволит её избежать.

Из-за спин донёсся вдруг жуткий вой, очень напоминавший волчий, наполненный такой злобой и гневом, что даже некроманту стало не по себе. Тварь слепо рванулась сквозь заросли – но, по счастью, взять след уничтоживших кладку она скорее всего просто не могла.

– Ушла, – ухмыльнулся Дикарь, дослушав затихавший в отдалении вой и треск веток. – Теперь шевелимся все, шевелимся, быстро! Остальные услышат и тоже к гнёздам кинутся…

Они бегом взлетели на небольшой взлобок. Заболоченная ложбина осталась позади. Продравшись сквозь сплетения колючих лиан, они оказались на краю ещё одного оврага, куда больше первого. Здесь тоже журчал медленный, широко разлившийся ручей, тоже было полным-полно громадных листьев местных кувшинок, на которых можно было плавать, как на плотах, тоже белели водяные лилии – во множестве; но не красота заполнявших овраг цветов заставила Дикаря остановиться с вытаращенными глазами и раскрывшимся ртом.

Овраг, или, точнее, небольшая укромная долинка, был весь заполнен гнёздами. Твари, отложившие яйца, оставили только узенькие дорожки, едва-едва подойти. Вся растительность в долинке исчезла, только между глиняными огородками гнёзд кое-где мелькала раздавленная могучими лапами трава.

Здесь были десятки гнёзд. Может быть, даже больше сотни. В каждом – от семнадцати до двадцати пяти яиц. Общий счёт выходил где-то тысячи на две, если не на две с половиной.

– Хххитрые… бесссстии, – прошипел в бессильной ярости Дикарь. Понять его было нетрудно – с таким не справиться не только его тройке, но и всей партии. Кто-нибудь из тварей точно вернётся, пока они тут возятся.

– А ночью?.. – проговорил некромант.

– Ночью они на яйцах сидят, – угрюмо буркнул наёмник. – Неважно, сколько у них лап, и когтей, и всего прочего – ночью они сидят на яйцах, и ничего ты тут не сделаешь.

Он крадучись, скользя бесшумнее быстрой змеи, подобрался к ближайшему гнезду. Приложил ухо к скорлупе. И тотчас отпрянул, едва сдерживая ругательство.

– Ничего себе. Того и гляди проклюнутся. Когда ж они их, гады, отложили? По осени, что ли? Или зимой? Или эти твари втрое быстрее расти стали?..

«Может, и стали, – подумал Фесс. – Сила Сущности растёт. А вместе с ней – и силы Её созданий… Ничего удивительного. Смерть питает Жизнь, и наоборот…»

Тут была масса работы для некроманта. Возможно, он сумел бы отыскать те тонкие, незримые нити, связывающие Западную Тьму и эти гнездилища, наверное, смог бы и перерезать их… если б только у него хватило времени. Потому что необходимые заклинания нельзя было бы просто взять из пропавших, но до того затверженных почти наизусть конспектов Даэнура. Их пришлось бы изобретать даже не заново, их пришлось бы составлять с нуля. Дикарь колебался только несколько мгновений.