Моя профессия ураган - Люда Тимурида

— ворчливо сказала она, будто ей было минимум в два раза старше. — И кидаются на шею с первого раза…

— Разве Радом не должен был меня услышать? — недоуменно спросила я, шмыгнув носом. — Как я мучусь? Я думала…

Сахэн раскрыла рот.

А потом еще раз раскрыла его, как рыба в воздухе, очевидно, что-то сопоставив.

— Радом?!? — она снова выглядела как рыба, что пытается дышать кислородом.

Наверное, вспомнила, как я высматривала, вздрагивая, всех широкоплечих. -

Мастер тэйвонту?

— Я не знаю, кто он, — поспешила объяснить я. — Но он действительно ходит в одежде тэйвонту и близок с ними. Они даже его чуть-чуть слушаются. Наверное, он переодетый принц… — мечтательно сказала я. Почему-то мне не хотелось, чтоб он был тэйвонту, и я всячески этого избегала. Я восторженно, взахлеб, пол часа описывала Сахэн Радома, каждую его черточку, особенность, даже его одежду, как он выглядит, как говорит и даже как ходит… Куда-то испарилась моя тоска… Сахэн внимательно меня слушала, а мне было почему-то так радостно и тепло рассказывать о нем. Почему-то мне хотелось говорить только о нем. Но в своих чувствах я все равно не призналась…

Сахэн лукаво поглядела на меня.

— Слезы исчезли… — зачаровано сказала она. — И такие глаза!

— Что? — недоуменно спросила я, перебитая таким странным возражением. Но та лишь потрусила головой, мол, ничего, это тебе почудилось…

— Как же вы познакомились? — вместо ответа очарованно тихо спросила она.

Я отчаянно смутилась. Она сделала большие глаза.

— Нет-нет, ты не думай ничего плохого! — поспешила торопливо развеять всякие такие мысли я. — Он… он… он меня спас во время урагана!

— Радом?!

Я торопливо кивнула.

— Видишь ли, я потеряла память во время урагана… И он принес меня… — я заалела еще гуще, став вообще пунцовой, как мак, и скрыв свое лицо за цветами, которые трактирщик поставил в вазе для леди Холи.

— На руках, — догадалась Сахэн.

Я еле кивнула, не в силах поднять глаз, став вообще похожей на буряк.

— Он донес тебя до села? — хладнокровно выспрашивала этот маленький диктатор.

— И оставил?

Я в смущении покрутила головой.

— Не-а… Он долго расспрашивал меня… Успокаивал… На руках… Меня накормили вкусным… чтоб не плакала, — неохотно сказала я…

— Вы виделись еще раз? — строго спросила Сахэн, словно мама, что что-то подозревает, что дочка скрыла.

Я кивнула, жар от моих щек стал вообще нестерпимый. Я даже прикрыла их руками, чувствуя, как от них идет тепло.

Сахэн строго посмотрела на меня.

Я поспешно кивнула.

— Но я не помню… Я спала, — честно призналась я. Я скорей умерла, чем рассказала бы, что Радом лег рядом. Но Сахэн по каким-то неуловимым признакам это поняла.

— И после этого эти красавцы тэйвонту еще осмеливаются говорить, что девочки сами влюбляются в них! — осуждающе воскликнула, качая головой, она.

— Но ничего не было! — смущенно воскликнула я в ответ на ее осуждение, испугавшись, как она может подумать плохо на Радома, и защищая его. — Он просто обнял меня, согревая!

И тут же прикусила губу, поняв, как дурацки проболталась.

— Так-так! — сурово воскликнула этот диктатор.

— Мы виделись… — сдавшись, призналась я. — Но я совсем не помню… — честно добавила я. — Вернее не все… Я слишком устала и спала… Я… знаю, что он пер-реод-дел меня… — я снова стала заикаться. — В сухую одежду… И плащ…

Моя была мокрая. С-свой плащ! И ост-тавил конфет в нем для меня… — я закрыла лицо руками, ибо мне было мучительно стыдно. — Которые купил вчера… А когда я п-проснулась, он уже уехал… В монастырь… — растеряно сказала я. — Я конфеты съела, — добавила зачем-то я.

— Вы спали вместе? — хладнокровно продолжила мои муки Сахэн.

Я закрыла лицо руками, и не ответила.

— К-кажется… — тихо-тихо, еле слышно проговорила я, сгорая от стыда… Я… я помню, что он был т-теплый и… А к-какая разница… От этого б-бывают дети, да? — я покраснела. — А почему?

А потом, поняв, что я что-то не то говорю, прикусила язык.

— Он что, сделал тебе больно? — сурово спросила Сахэн.

Я удивленно взглянула на нее, и она облегченно вздохнула. Но все же спросила на всякий случай:

— Он тебе ничего такого не делал?

Я подняла на нее удивленные глаза.

— Ну, как жеребец кобыле? — подталкивала она.

— Жеребят? — недоуменно спросила я, виновато глядя на нее, оттого что не понимала.

— Постой, — сказала вдруг Сахэн, — что ты говорила про потерю памяти? Ты по-прежнему ничего не помнишь?

Я замешкалась, а когда почему-то не захотела кивать, медленно отвела голову в сторону, думая, что может так сойдет.

— Не ври! — предупредила меня Сахэн, сразу угадав мое намерение. — Ты до сих пор ничего не помнишь? Кто ты?

Я пожала плечами.

— Какая разница! — я обиженно повернула к ней лицо.

— Тэйвонту не знали кто ты? — потрясенно спросила Сахэн.

— Ну… — мне явно не хотелось говорить, но взгляд этой вымогательницы заставлял меня.

— Ну? — строго сказала Сахэн.

— Радом может и подозревал, но не хотел об этом говорить… — тихо через силу честно сказала я. — Или не хотел узнавать… Откуда бы иначе он знал про мои любимые конфеты, — еле слышно произнесла я, только сейчас это поняв. — Он, мне кажется, не хотел говорить о своих подозрениях другим тэйвонту. Они плохие!

Сахэн только вздохнула.

— Поди сейчас разбери, если тэйвонту не смогли тебя опознать, — только и сказала она.

— Радом принес меня… — хмуро сказала я, крайне недовольная тем, что я оказалась не тем, не сем.

— Радом?

Она подошла к гардеробу.

— Так это его плащ? — ворчливо спросила она. — С которым ты не расстаешься, хоть его от потрепанности и порванности надо выкинуть!

— Не надо, не надо! — испуганно воскликнула я.

— Ты совсем как Аниа, — такая же смесь детского и взрослого в некоторых вещах,

— вздохнула Сахэн. — Она останавливалась у нас в гостинице раз. Такой же легкомысленный ребенок с телом взрослой… В какой это стране девушки до брака не знают, как рождаются дети? — проворчала она…

Она еще раз внимательно взглянула на меня… Точнее в мое лицо… В мои глаза… И вдруг глухо ахнула…

— О, Господи! — она побледнела как мел.

— Что с тобой? — я кинулась к ней.

— Ничего… — Она схватилась за сердце, облизав губы. — Ребенок с телом взрослого…

Я недоуменно глядела на нее.

Я подхватила ее и положила на кровать, но она села, отстранив меня.

— Я не маленькая, — тихо проворчала она.

— Но тебе плохо!

— Ничего… — прошептала она. — Ничего… Просто ты похожа на погибшую невесту

Радома… — выдавила из себя она.

И тут, будто всего этого мне было мало, ее взгляд упал на кольцо. Я его до сих пор не сняла, только повернула печаткой внутрь, надев на больную руку.

— Это Радом дал тебе кольцо? — строго спросила она. Я поспешно повернулась телом, пряча больную руку в тень.

— Не-а… — сказала я. Не врать же мне? Тем более кольца уже не видно и Сахэн скоро забудет про него. Но, как назло, кольцо как раз попало под игривый луч солнечного света, ибо я вывернула руку и окружилось такой безумной игрой красок, что я сама ахнула, скосив глаза вниз.

— О Боже! — сказала я, увидев, как помертвевшая до пепельного цвета Сахэн, закрыв лицо руками, медленно опускается на колени…

Глава 42

— А говорила, что ничего не помнишь! — заплакав, говорила, рыдая, Сахэн, когда уже я утешала ее, через силу подняв с коленей и усадив на кровать. Теперь уже мне приходилось утешать и вытирать ей слезы, настолько она была обижена, растеряна, напугана. Она думала, что с ней сыграли злую шутку, и ревела просто отчаянно. Я ласково вытирала ее заплаканное, сейчас совсем не красивое лицо, обиженно шмыгающее и такое детское.

— Да перестань ты реветь! — строго скомандовала я.

Она испуганно подняла на меня обиженные глаза. Я осторожно обняла ее и утерла ей слезы.

— Ты… ты меня обманула… Я… я… думала мы подруги… А сама пот-тешалась, да? — заикаясь от горя, спросила она. Совсем она девочка. Кого мне только не приходится утешать!

— Как ты смела подумать, что я могла солгать! — не выдержала и разозлилась я, сурово глядя на нее. Она шмыгнула носом, испугано глядя на меня, все еще храня в них близость и дружбу, и зависимость в чувствительности от моих поступков, как побитая собака.

— На платок, — угрюмо сказала я. Она осторожно взяла его, не отводя глаз.

— Я не лгала, — хмуро сказала я в пространство, отвернувшись. — А перстень я нашла.

Я смахнула слезу, постаравшись сделать это незаметно.

— Ты тоже отвернешься от меня? — презрительно спросила я, пряча расстроенное лицо, чтоб она не увидела, как мне больно. — Как те тэйвонту, что пытались меня убить?