Браватта - Виталий Сергеевич Останин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Даже намека не дадите? — все же попробовал трактирщик. — Как так вышло? Ваш Скорцио проглядел уровень мага? Или он вырос из-за каких-то неучтенных факторов?
Виконтесса сверкнула зубками, но назвать это улыбкой Мерино бы не смог. Ей очень не понравилось слово “ваш”, применительно к ее коллеге. Или противнику.
— Ну почему же! — с готовностью откликнулась она. Как показалось Праведнику, с насмешкой. — Предположить я могу все что угодно! Начиная с того, что перед нами изначально сильный колдун, чудом избежавший чисток Серебряного приказа, и заканчивая гримуаром “Слова Изначального Хаоса”, попавшего к нему в руки.
— Его не существует! — снисходительно усмехнулся Мерино. Он вырос при монастырской библиотеке и про разного рода апокрифы знал немало.
— Уверены? — шпионка вздернула бровь.
Праведник задумался на какое-то время и кивнул.
— Уверен. — твердо сказал он.
Отец Гаспарэ в свое время привел убедительные доказательства в мифическом происхождении этого мифа. А умнее человека Мерино не знал.
— Хорошо быть материалистом! — со странной интонацией произнесла виконтесса. То ли насмехаясь, то ли серьезно.
Еще некоторое время Мерино пытался дознаться от шпионки хоть каких-то подробностей, но безрезультатно. Либо она рассказала все что знала сама, что вряд ли; либо не спешила раскрывать карты перед бывшим дознавателем, предпочитая выгодно разыграть их при встрече с действующим кансильером коронного сыска. Наконец, видя, что солнце уже близится к крышам, Мерино попрощался с виконтессой. В очередной раз пообещал ей поговорить с да Гора. И, подталкивая инквизиторов, вышел на улицу.
— Ты ей веришь? — спросил Ипий, когда с улицы Прощенных вся их компания свернула на Кровельщиков и двинулась в сторону Старого города.
— Она ни в чем не солгала, если ты об этом. — ответил Праведник. — Но она много не сказала.
— Много не сказала? — буркнул инквизитор. — На мой взгляд, она сказала куда больше, чем я хотел услышать!
Мерино вопросительно взглянул на него и Папочка пояснил.
— Убийство. В том смысле, хоть и страшное дело мы расследовали, а все просто было. Есть убийца, его нужно найти и на этом все. А сейчас что выходит? Что это и не убийства вроде, а метод. Чтобы привести город в нужное настроение. И чтобы нужные люди среагировали на это так, как от них требуется! Шпионы эти все, разведки, имперские провинции, заговоры, колдуны! Драть, да у меня голова начинает кружиться, когда я пытаюсь в ней все это уложить!
Молодой инквизитор согласно закивал головой, поддерживая коллегу.
— И главное! — продолжил Ипий. Голос его звучал гневно. — Возьмем мы его, к примеру. Его допросят и потом казнят. Но при этом так получается, что мы не преступника изобличим и накажем его за зверства, а выполним за тех, кто его создал и к нам послал, всю грязную работу! Еще и при задержании, не дай Единый, кого потеряем! Вот это как?
Карелла на этой реплике напарника остановился, будто на стену налетел. Он явно впервые задумался над такой постановкой вопроса. И выдал, когда спутники обернулись к нему, пройдя шагов пять.
— Так, получается, все зря?
Мерино бы улыбнулся наивности следователей, кабы ему самому не было так же паршиво. Ипий, впервые столкнувшись с Игрой, сделал свои выводы, хоть и грубые, но поразительно точные. Паренька, когда он осознал в какое дерьмо они угодили с этим расследованием, и вовсе раздавило. Сам трактирщик, к сожалению, или к счастью, свою вакцину от таких заблуждений, получил очень давно.
Он подошел к Роберто, положил руку ему на плечо. Начал негромко говорить. То, что ему говорили когда-то его учителя. То, до чего он потом дошел сам. То, в чем до сих пор не был уверен. И произнося эти слова, убеждал не только инквизитора, но и себя. В очередной раз.
— А ты не думай об этом, парень. Гони эти мысли. Всегда гони. Ты правильное дело делаешь. Мир наш от тварей всяких чистишь. Это хорошее дело, не каждый таким похвастать может. А ты — можешь! Просто ты не всегда будешь побеждать и с этим придётся смириться.
Роберто смотрел на него оленьими своими глазами. Серьезно смотрел. И зло. Он все понимал, этот инквизитор, которому досталась нелепая такая внешность. Понимал, а вот принять — еще не мог.
— Надо верить в то, что ты делаешь правильное дело. — продолжил говорить Мерино. — Просто верить. Как в Создателя или как в то, что утром взойдет солнце. Иначе свихнешься, выгоришь и станешь сволочью — циничной и бездушной. И, поверь, никому от этого лучше не станет.
— Он убивал женщин. — глухо ответил Роберто. — А мы просто устраним его. Как те, кто и так это должен был сделать! В чем смысл тогда?
— Но ведь убить этого бешеного зверя все равно надо, верно? Вне зависимости от мотивов. Просто — надо. Нельзя ему по земле ходить. А политика, все эти игры… Оставь, парень. Ты этого не изменишь. Даже если очень постараешься — не изменишь. Меняй то, что можешь менять.
— Что менять? Они все так разыграли, что мы как крысы в трубе — можем бежать только вперед!
— И что теперь! — голос Праведника взлетел сразу на пару тонов. Только что он увещевал, а теперь отчитывал. — Давай сядем на землю и поплачем о горькой нашей судьбе! А план, как взять колдуна и трех одержимых, будет разрабатывать синьор Лик, да? Это же его работа, верно?
Лицо Карелла стало жестким. Как у подростка, которого отчитал отец. Обида и решимость доказать неправоту говорившему, схватились и обида проиграла.
— Пошли тогда. — бросил он. И зашагал вперед напряженно и резко, как деревянная кукла-марионетка. — Чего время терять!
Торуго и Карелла пошли собирать людей на штурм логова колдуна, а Мерино, отправив Белька домой за оружием, двинулся в замок. Он считал, что ему следовало побыстрее поговорить с Бенедиктом о шпионке речников.
Бывшего своего воспитанника он отыскал сразу — тот был в своем кабинете. Секретарь впустил трактирщика сразу, не задав ни единого вопроса.
Бенедикт пребывал в прекрасном настроении. Это Праведник заметил сразу, как
