Я начинаю жить - Энни Янг

– Позвонить не забудь! – слышу я уже в дверях…

Когда вхожу в аудиторию, в меня врезается самолетик. Детский сад, ей-богу.

– Леш, можешь попрощаться с этой штукой, – сминаю в комок сие произведение искусства и бросаю в мусорное ведро.

– Алекс, ты сама жестокость! – шипит тот, бросая на меня недовольный и озлобленный взгляд.

Ребята смеются.

– Привет, Лер, – сажусь за парту и поворачиваюсь к Леше. – Не сама жестокость, а твоя спасительница. Через десять секунд зайдет преподаватель. Представляешь, что бы было, если бы твой самолетик оказался в его руках, а не в моих? Мы бы два часа выслушивали лекцию о том, какие мы бестолковые и куда катится этот гребаный мир. Ты что, Георгия Ивановича не знаешь?

Мальчик не успевает ничего ответить: Георгий Иванович тут как тут, точно по моим расчетам. Мы с Алексеем переглядываемся, и тот молча благодарно кивает.

– Как съездила? – шепчет Лерка, поглядывая на преподавателя, молча что-то пишущего на доске.

– Куда?

– Как куда? Тебя неделю не было. Ты говорила, что в Москву к тете поедешь. И трубку ты не брала. Кстати, почему?

Точно, я же ей сказала, что погощу у Ленки. Блин, как же сложно врать!

– Вообще-то я говорила тебе, что хочу расслабиться и отдохнуть. Пожить недельку вдали от соцсетей и гаджетов. Но, видимо, ты забыла.

– Не забыла, а просто вылетело из головы.

– По-моему, это одно и то же.

– Не будь занудой. Лучше расскажи, как прошли твои мини-каникулы?

– Может, всё-таки дождемся перерыва, – тихим шепотом предлагаю я. – Иначе схлопочем лишний реферат. У меня, например, нет никакого желания, ни времени его делать, а у тебя?

Лерка бросает взгляд на Георгия Ивановича и, смешно наморщив свой маленький носик, говорит:

– Ты права, лишний реферат нам ни к чему… Черт, он смотрит сюда, – опустив голову, произносит она сквозь стиснутые зубы.

– Ручку возьми, сделай хотя бы вид, что пишешь, – советую я, четко записывающая всё за преподавателем.

В столовой за обедом рассказываю Лерке выдуманную скучную историю о том, как я просидела с больной ногой в четырех стенах все пять дней, что провела у тети. Конечно, нехорошо врать лучшей подруге, но другого выхода я пока не вижу. Я не могу рассказать ей об Игоре. Почему? Страх быть раскрытыми? Словно мы делаем что-то противозаконное. Нет, здесь что-то иное. Необъяснимое. Пока не знаю что… Страх быть осужденной? Кем? Лучшей подругой? Да нет. Или… Нет. То, что между нами – между мной и Игорем – что-то сокровенное, тайное, опасно-возбуждающее. То, что хочется хранить в тайне от всех. От чужих глаз. От любых глаз. В этом секрете должны оставаться лишь я и он. Ну и мама, разумеется. Разве от нее что-то скроешь?

– Мне снова придется идти на тренировку одной? – грустно вздыхает Лера, нанизывая на вилку кусочек творожной запеканки.

– Прости, моя нога еще не готова к нагрузкам.

– Ну ладно, – с набитым ртом бормочет она…

Ровно шесть. За столом трое: мама, Игорь и я. Накрыто на четверых. Вопрос: кто четвертый?

– Мам, мы ждем кого-то? Кто придет? – нервно постукиваю пальцами по столу.

– Сейчас узнаешь, – спокойным тоном произносит она, поправляя ворот платья и посматривая в сторону входной двери. – Потерпи немного.

– Алекс, расслабься. Вот, съешь оливку. – Игорь резко запихивает одну мне в рот. Прекрасно зная, что оливки я терпеть не могу!

– Фу, гадость, – морщу нос, а после немедля хватаю со стола салфетку и выплевываю в нее содержимое рта.

Не успеваю выразить свое негодование, как этот хитрец, наклонившись ко мне, шепчет прямо в ухо:

– Ну что, полегчало? – и тут же выпрямляется, подцепив пальцами вторую зеленую оливку и на сей раз положив ее себе в рот.

– Угу, – невнятно отзываюсь я, пребывая в смятенных чувствах от ощущения столь мимолетного горячего дыхания на своей коже.

– А-то сидишь как на иголках, вся дерганная, – добавляет он, потом, заметив угрюмое выражение моего лица, хмуро произносит: – Перестань испускать негативную энергию, иначе и я начну нервничать.

– Ты веришь в эту чушь?

– С тобой и не в такое поверишь, – хмыкает он.

– Успокоил, – фыркаю я.

Звонок в дверь.

– Пришел, – мама с загадочной улыбкой срывается с места и торопливым шагом направляется к двери.

Пришел? Значит, это ОН. Кажется, до меня наконец доходит. И когда только она успела, если она целыми днями на работе?

– Добрый вечер, – на пороге гостиной появляется мужчина лет сорока… пяти.

– Это Владимир, мой молодой человек, – радостно сообщает моя мать, когда парочка подходит к столу, и поглядывает на меня в надежде увидеть одобрение в моих глазах.

Что и требовалось доказать. Она что, не могла заранее сообщить? К чему эта секретность? Не могла хотя бы перед приходом гостя всё мне рассказать? А так – на, держи растерянный и шокированный взгляд дочери, ты ведь так его хотела.

Так, спокойно, Алекс. Всё хорошо. Это всего лишь мамин кавалер. Брюнет. Глаза вроде карие. В общем, темные. Стройный. Рубашка. Белая. Прям как у Игоря. Обычные черные джинсы. Туфли. Модная мужская стрижка.

– Алекс, я ведь начну ревновать, – цедит Игорь сквозь зубы, толкая меня в бок.

– Что? – Я поворачиваю к нему голову, но он внезапно встает и… пожимает мужчине руку.

– Рад знакомству. Игорь, – представляется мой любимый, налепив на лицо доброжелательную улыбку.

– И я очень рад, – отвечает Владимир.

– Ты прожгла его до дыр, – гневно шепчет он мне, садясь обратно на стул.

– О чем ты? Не преувеличивай, – говорю я, стараясь улыбаться в присутствии нашего гостя, но со стороны это, наверное, выглядит не очень естественно. Что ж, ничего не могу с собой поделать, фальшивая улыбка мне обеспечена на весь вечер.

– Володя, присаживайся вот сюда, – мама показывает на стул рядом со своим, и, ободряюще сжав бойфренду плечо, опускается на свое место.

Мужчина устраивается напротив Игоря и смотрит на меня.

– А вы полагаю, дочь моей Светочки?

Моей Светочки? Ниче такая формулировочка. При дочери-то его Светочки.

– Да, – сдержанно отвечаю я. – Меня зовут Алекс.

– Алекс? – Он бросает быстрый взгляд на маму, что-то прочитав в ее глазах, снова обращается ко мне: – Это производное от Александры?

– Ну… в общем, да.

– Ей не нравится ее имя, – спасительным жилетом включается в разговор Игорь. Не люблю объясняться с чужими, не внушающими надежд на приятную беседу людьми, рассказывать о себе. Каким-то шестым чувством я испытываю необъяснимую неприязнь к отдельным личностям, и этот Владимир пока под большим, жирным вопросом. Интересно, он в курсе, что дом этот принадлежит мне, а не маме? Если нет, то его, с мерзкими и корыстными планами, ждет огромное разочарование. – Поэтому будет лучше, если вы будете звать ее Алекс. Когда мы только познакомились… – тем временем продолжает мой герой.

Смотрю на него. Лучезарная улыбка, ямочки, глаза, излучающие тепло, – всё, как я люблю. Только на сей раз эти милые черты обращаются не ко мне, а к этому мужчине. Игорь, перестань так улыбаться. Причем так естественно,