Пляска змей (СИ) - Боровски Марк

Да… Скорее всего, именно это Сильвия и собиралась сделать, да только не сделала. Скрюченные пальцы остановились в паре сантиметров от глаз…

Шипение прекратилось, и вой Сильвии умолк. Она полежала еще какое-то время, уткнувшись лицом в траву и тихо всхлипывая, потом медленно встала, и посмотрела на меня своими новыми глазами, источавшими зловещее красное сияние.

— Боль ушла. — Слабо улыбнулась она. — Эта боль была чудовищной, но не долгой. Теперь же… — Сильвия поводила головой из стороны в сторону, в итоге вновь остановив взгляд на мне. — Так вот значит, как видят хонки! Их зрение, намного острее нашего, и темнота им нипочём. И… Раньше я лишь чувствовала, но теперь могу видеть энергетическую структуру твоего тела, каналы по которым течет твоя жизненная сила. Я могу… Теперь я могу многое! В этих глазах скрыто огромное количество возможностей, и великая сила. Но со всем этим мне еще надо разобраться, изучить… Что за глаза! Они станут для меня хорошим подспорьем, в остановке совмещения!

— Круто… — Только и ответила я. — Ну что ж, поздравляю, подруга! Теперь ты, в какой-то степени — хонк. Или… хонка. Уж не знаю, имеет ли это слово женский род.

— Как и ты, подруга. — Тихо засмеялась Сильвия, явно выделив голосом последнее слово. — Не забывай о хонковской крови, что течет по твоим венам.

Тут и я не удержалась от смеха. Мы с Сильвией смеялись, и смех наш поднимался к затянутому дымом небу, с которого уже начинали падать редкие хлопья пепла… Но, внезапно, Сильвия умолкла.

— Скоро они поднимутся на поверхность. — Вымолвила она. — Алиса, внук Григоровича, и… дочери Григоровича, одна из которых — белая змея. Нам будет непросто захватить их. Я чувствую… а сила этих глаз, помогает мне чувствовать куда лучше, чем раньше… Алиса изменилась, да и не только она.

Габриэль передернул затвор автомата, и сказал:

— Белая змея. Амелия… Эта тварь быстра и опасна. Но мне не хотелось бы убивать ее. Вот было бы славно доставить ее в клинику, прямиком к папаше, от которого она когда-то убежала…

— Мы и доставим. — Ответила ему я, потом обернулась…

Анка уже ничего не поджигала, но сидела на земле, скрестив ноги, напротив полыхающей машины. Роман, все еще сражался… Прямо на моих глазах, из очередного дома выбежал мужчина в клетчатой рубашке, с автоматическим дробовиком в руках. Но Роман, как и всегда, среагировал быстро. Ослепленный огнем и ужасом мужчина не успел вовремя нажать на курок, и увесистый заостренный грузик на конце цепи Кусаригамы, с огромной силой врезался ему в лицо. Кровь брызнула во все стороны, мужчина, крича, выронил ружье из рук, а Роман тут же оказался рядом, и несколькими ударами серпа завершил страдания несчастного…

— Сильвия. — Произнесла я. — Ты можешь послать Анке и Роману мысленный приказ идти сюда? Повеселились, и хватит… Пора приниматься за дело.

— Конечно. — Сильвия кивнула. — Думаю, Роман послушается. А вот Анка…

— Значит сделай так, чтобы она послушалась! Хонковские глаза ведь увеличили твою силу…

— Я поняла.

Пепел падал с небес, собаки лаяли, а треклятая сирена орала не переставая. Подняв с земли синюю маску, я протянула ее Сильвии. Та приняла ее из моих рук, и одев на лицо, превратилась в черно-синего демона с горящими красными глазами.

Роман уже шел в нашу сторону, и вслед за ним кое-как плелась Анка… Белая маска Романа была вся забрызгана кровью, а оранжево-черная маска Анки оплавилась от огня с одной стороны. Они оба перепрыгнули трещину, в том месте где она была не очень широка. Роман не преминул заглянуть во внутрь.

— Ну и дела… — Голос его был спокойным, как и всегда. — И что же это была за дрянь такая? Полумесяц, да прямо из под земли… — Потом он посмотрел на нас и склонил голову на бок. — Вы не знаете, что это такое было?

— Я как-нибудь потом тебе попытаюсь это объяснить, Роман. — Заговорила Сильвия.

Роман взглянул на нее.

— А у вас, кажется новые глазки, Сильвия. Я же вижу эти задорные красные огоньки в прорезях вашей маски. И когда вы только успели…

— Ты очень наблюдателен, Роман.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Да, я такой. Я много что примечаю, но предпочитаю молчать об этом, и делать выводы… Я даже осмелюсь предположить, что ваши новые глаза, это глаза высших хонков.

— Откуда ты знаешь о высших хонках?! — Опешила Сильвия.

— Ну я же говорю, что многое примечаю…

Я решила оборвать этот донельзя милый разговор:

— Так, Сильвия, потом побеседуете! Скажи-ка мне лучше, где именно Алиса и ее спутники?

Сильвия склонила голову.

— Они пока еще под землей. Под землей, и одновременно в одном из промежутков. Они пробираются по туннелям, сквозь тьму и морок. Это промежуток созданный искусственно, силой демона, и он так просто не отпустит их… Впрочем, я думаю, они все же смогут выбраться. У внука Григоровича есть Асху, и Асху выведет их.

— А можно ли будет кого-нибудь из них сжечь? — Поинтересовалась Анка.

— Ну, одну из дочек Григоровича, я думаю, мы можем предать огню, ту, которая не белая змея.

— Чууудно… — Пропела Анка из под своей маски. — Чуудно… Я так устала на самом деле. И не только физически… Если бы не огонь, я бы уже давно сдалась смерти. Но огонь придает мне сил. Я стала ужасающе пустой, но он заполняет меня изнутри.

Роман положил руку ей на плечо.

— Я пуст уже много лет, но это не мешает мне жить.

— А мне мешает. — Всхлипнула Анка. — Мне больно от всего этого, и у меня внутри нет ничего, что могло бы утолить боль. Нет ничего, кроме огня… Ничего кроме огня. Страшно жить в этой пустоте…

Горячий ветер, дующий с запада, шевелил траву у моих ног. Я расправила плечи, и мои губы под маской мучительно скривились. Да, иногда страшно. Страшно жить в этой пустоте…

Глава 24. Прощание (Сара)

Чудеса случаются в этом мире. Особенно сейчас… Такое уж время пришло — время страшных чудес.

В детстве, я по глупости своей, частенько предавалась мечтам о чем-то подобном. Мне хотелось переживать чудеса, хотелось приключений. Я была девчонкой, но мечтала так, как мечтают мальчишки… Время прошло, и я получила то, о чем так мечтала, получила приключения и чудеса. Но лучше бы, всего этого не было…

Лучше бы, я просто спокойно жила со своим мужем, пекла бы ему свои чертовы лимонные пироги раз в неделю, а может быть даже и чаще… Рожала бы ему детишек, и растила бы их вместе с ним. Год от года набирала бы вес, безуспешно пытаясь его сбросить.

Но… Кто-то написал мою историю за меня. И продолжает писать, как это ни странно…

Страшная сказка… И кто знает, когда эта сказка закончится, и как… Сказка про трех сестер, две из которых уж точно получили по заслугам. Про их отца, попавшего в плен своих собственных безумных идей. Про мать, которая сумела отказаться от мечты ради любви, любви, что в итоге обратилась для нее страданием… Ну что же это за семья такая?! С каждым здесь что-нибудь да не так…

Но может-быть тот, кто пишет эту историю, все же за нас? Я ведь и верить не смела, что у Марка с Алисой все получится. Однако, у них получилось… Я видела все собственными глазами! Видела, как волосы Алисы вновь невероятно удлинились, опутали Марка и понесли того к полумесяцу. Я не верила до последнего, я уже успела отчаяться… Но мои детишки справились! Они действительно справились! И вот это, уже было чудом совсем иного уровня, намного чудеснее всех тех, что случались со мной до этого…

С каждой секундой сияние красных, и уцелевших после атаки Амелии белых нитей, тускнело. Еще совсем недавно бесновавшиеся, они теперь успокоились, безжизненно обвисли, и одна за другой, медленно опадали в колодец.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Полумесяц, сейчас — полностью белый, поднимался к потолку грота. Благодаря действиям Марка, вся чернота покинула его. Он возносился бесшумно, и чем выше подымался, тем ярче начинал сиять. На какое-то время в подземелье сделалось светло, как днем…

Я отчетливо помнила тот момент, когда зловещий невыносимый звон, наконец, утих. Когда чернота соскользнула не только с полумесяца, но также с волос и одежды моей матери. На короткое мгновение эта чернота зависла в воздухе у ее стоп, корёжась, и словно бы пытаясь принять некую определённую форму, после чего вспыхнула желтыми искрами, словно перегоревший электрический щиток, и, дав мне вновь почувствовать запах озона, устремилась в колодец…