Комментарии к материалистическому пониманию истории - Дмитрий Евгеньевич Краснянский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как мы уже отметили, древнерусское государство оказалось недолговечным. Во многом этому поспособствовал князь Святослав, опрометчиво разгромивший Хазарский каганат. В образовавшийся степной вакуум хлынули толпы кочевников, которые сделали южную степь почти непроницаемой для торговли. Более того, в XI–XII вв. в Византийской империи всё более воцарялся хаос. В итоге военно-торговое предприятие русов оказывается бесполезным. Государственное единство перестает быть необходимым условием для получения элитой сверхприбылей.
С другой стороны, Киевский каганат не мог до бесконечности оставаться «надстроечной структурой». Своей деятельностью он существенно ускорял разложение родоплеменных структур. К XII в. киевские князья уже имели дело не с аморфной толщей патриархальных племен, а с достаточно оформившимся земством. Появляется все больше городов, в которых расцветают ремесла, родовые общины превращаются в соседские, складывается достаточно сложная система землевладений. Этому, опять же, способствует пресечение южных торговых путей, в результате чего прибавочный продукт и людские ресурсы не вымываются из общества, а остаются в нем. Возникает настоятельная потребность в детальном политическом освоении русской земли. И, самое главное, эта земля уже предоставляет средства к этому освоению.
В результате, Русь оказывается в ситуации весьма похожей на ситуацию варварских обществ, втягивающихся в феодализм. Политическое освоение пространства Руси в рамках тех средств, которые предоставляет слаборазвитое аграрное общество с его натуральным хозяйством, имеет обратной стороной возникновение множества автономных центров власти. Силы, связывающие государство в единое целое, ослабевают. Русь входит в эпоху уделов.
§ 2. Удельная Русь
Если Киевское государство было политарным, то к XII в. этот политаризм почти полностью разложился. «Почти» – в том смысле, что некоторые его элементы сохранялись. Тому виной и традиция, рассматривающая Русь, как собственность Рюриковичей, и специфика колонизации новых земель. Очень часто оказывалось, что есть обширная земля и есть полновластный хозяин её – князь, но нет людей, которые её населяли бы. Эта ситуация наиболее характерна для северо-восточных княжеств, и в частности, Москвы. Соответственно, князь прилагает усилия по «заманиванию» на свою землю людей. Иной же раз, он организует набег на соседей с тем, чтобы захватить и вывести к себе как можно больше работников. Таким образом, складывается весьма специфическая ситуация, когда княжеская власть оказывается более укорененной в земле, чем люди, которые её населяют. Это сильно мешает формированию договорных, паритетных отношений, подобных тем, которые мы наблюдаем в феодальных странах Западной Европы.
Удельная Русь является магнарным обществом, однако этот магнаризм не выражается в феодальной форме. Почти полностью отсутствует «лестница» вассалитета, а слабая привязка населения к земле, наличие обширных свободных пространств и множества конкурирующих княжеств мешают формированию сложноиерархизированного феодального общества. Человек предпочитает, скорее, перебраться в другое княжество, нежели бороться за свои права, которые даже не являются исконными. Обычное право не оказывается союзником в этой борьбе.
И, тем не менее, мы все же наблюдаем робкую тенденцию эволюции удельного магнаризма в сторону феодальных форм. Всё чаще возникают упоминания о конфликтах князя и боярства, о городских посадах и их организации в форме вече, о столкновении князя и «городского общества». Вполне можно предположить, что итогом этих тенденций явилось бы сложение феодализма. Скорее всего, так бы и было, если Русь имела бы на востоке и юге океан или неприступные горы. Или, хотя бы, большое феодальное государство. Но, к сожалению, на юге простиралась бескрайняя степь, которая оказывалась горловиной огромного массива азиатских степей. Она была источником постоянной опасности. И именно этот фактор предопределил характер русской истории на много столетий вперед.
Несмотря на то, что феодальное общество насквозь пронизано милитаризмом, оно весьма уязвимо с военной точки зрения. Небольшая феодальная армия, составленная из тяжелой кавалерии, армия, которая, по сути, является ополчением профессионалов, со всеми вытекающими отсюда последствиями, неизбежно проигрывает кочевым ордам. Это хорошо видно из множества примеров средневековья. Армии, выставленные магнарными Европой и Россией, не смогли остановить ни венгров, ни монголов. Таким образом, эволюция общества домонгольской Руси была грубо прервана масштабным нашествием кочевников.
Монгольское нашествие придало русской истории совсем иной ход.
1. Русские княжества были подчинены и строго иерархизированы внешней деспотической силой. В результате чего, резко усилился элемент политаризма.
2. Русские князья оказались агентами степного государства, что позволило им утвердить первенство в своих княжествах. Общественный плюрализм рухнул. Ни бояре, ни вече уже не могли противостоять самовластию князя. Все подобные попытки тотчас переводились княжеской властью в плоскость мятежа против ханской власти.
3. Чудовищное изъятие татарами прибавочного продукта и людских ресурсов, перманентное разорение законсервировали русское общество, что выражалось в экономической стагнации и регрессе, замирании политической жизни, формировании русской традиции всеобщего холопства (подданничества).
В итоге, конец татарского ига не означал возвращения на путь, которым шли страны Запада. Новая Русь – Московская Русь оказалась наследницей степного деспотизма, а великий Московский князь – преемником татарского хана.
Глава III
Четыре цивилизационных проекта России
В конце XV в. завершается формирование нового социально-исторического организма – России. Именно с этого момента мы наблюдаем непосредственную преемственность между Россией XVI в. и Россией XXI в. Более того, мы полагаем, что цивилизационная парадигма, которая окончательно сформировалась в XVI в. сохраняет свою силу и поныне. Традиционно, отечественная наука классифицирует дореволюционную Россию в терминах «феодализм» и «капитализм». Скорее же, следует согласиться с рядом западных историков, которые серьезно сомневаются в адекватности подобной классификации. Они склонны рассматривать Россию, как одну из форм азиатского типа общества. И в этом много правды. Но, сделав столь ценное замечание, они оказываются не в состоянии предложить взамен сколь-нибудь глубокую концепцию цивилизационного развития России. И в этом отношении в весьма выгодном свете выступает марксистская социальная теория.
Мы полагаем, что с момента возникновения Московского царства вплоть до конца XX века в России доминируют политарные структуры. Напомним, что под политаризмом мы понимаем такой тип общества, при котором коллективный субъект (чаще всего, государство) выступает на социальном поле, как тотальный и единственный, или доминирующий субъект. Естественно, что за эти пятьсот лет российский политаризм не был неизменным. Мы склонны считать, что за этот отрезок времени Россия реализовала четыре варианта цивилизационного проекта, но все они развивались в рамках общей ситуации политаризма.
§ 1. Первый проект. Поместный политаризм
Московское царство: от Ивана III до Петра I. В этот период в России складываются социальные структуры политарной матрицы. Причем, здесь они выступают в наиболее чистом виде, так что последующие столетия являют лишь ряд попыток модернизации или демонтажа этой системы.
Логично
