Свет чужого солнца - Нэнси Кресс

— СуСу… СуСу…

На светящемся экране Дахар поместил клетки гноя под увеличитель, настроил его так, чтобы изображение стало четким, и принялся тщательно изучать клетки. Пальцы джелийца сжимались и разжимались.

Вой СуСу перешел в визг, оборвался, раскатился долгим глухим стоном, потом шепотом отчаяния.

— Жалко, — прошептал голос Ондар. — Как жалко…

— Дай ее мне, Ондар.

— Она узнает нас. Посмотри ей в глаза, к ней вернулся разум. Она узнает нас.

— О да, — мрачно отозвалась Эйрис. — Узнает.

Дахар вынул образец гноя из-под увеличителя и снял круглый вроф с образца. Крохотной трубочкой он добавил на больную ткань одну каплю простого противоядия из чаши роста. Это противоядие помог Дахару приготовить Гракс. Джелиец вернул кружок из врофа на место, поместил образец в увеличитель и снова склонился над прибором.

— Она укусила меня, — вскрикнула Ондар.

— Она не виновата, давай ее мне…

Тишину снова разорвал истошный женский крик, теперь в нем слышалась боль разбитого сердца, а не сумасшествие. Крик. Снова и снова.

— Как жаль…

— Она тебя укусила?

— Ерунда, царапина. Почему она позволяет тебе держать ее, Эйрис?

— Не знаю. Однажды я ей помогла. Но, наверное, в этот раз не надо было ее трогать…

В голосе Ондар звучало изумление:

— Что ты говоришь? Девчонка умерла бы с голоду. Рассудок должен вернуться к ней!

Дахар долго смотрел в увеличитель. Гракс знал, что должен был увидеть жрец: противоядие уничтожало клетки бактерий в образцах тканей. Это были простые вещи, которые можно было демонстрировать детям, как только они начинали задавать вопросы по биологии, но на их открытия у гедов ушли тысячи лет эволюции. Зато теперь они могли спасать жизнь животных и людей, населяющих Кому, от опустошительных болезней.

Дахар поднял голову. Его странные, неприятно темные глаза светились.

Гракс уже научился понимать: человек взволнован. Его толстые пальцы слегка дрожали. Дахар повернулся к оранжевому кругу на стене — единственному оранжевому кругу в Эр-Фроу, который остался открытым, хотя Гракс сказал Дахару то же, что и Эйрис. Дахар посмотрел прямо на него. Он смотрел дольше, чем люди обычно могли сосредоточенно смотреть на что-нибудь, так долго, как смотрят только геды. Его глаза встретились с глазами Гракса, хотя он и не мог знать, что тот за ним наблюдает. Человеческие глаза, черные, как космос, были заполнены светом звезд.

— А что будет дальше? — неуверенно спросил голос Эйрис. — Она успокаивается.

— Она останется спокойной до тех пор пока не пройдет действие наркотика, — ответил голос Ондар. — Сейчас ты можешь приказать ей, и она сделает все, что угодно. Девочка сейчас как завороженная. Знахарка сказала мне, что в Делизии этот наркотик используют не только для того, чтобы прерывать шок. Самые дурные торговцы…

— Я не хочу об этом знать, — раздраженно сказала Эйрис. — Не рассказывай.

С экрана на Гракса смотрел Дахар.

Двое других гедов замерли и тоже уставились на Гракса. Почувствовав их феромоны — удивленные, ошеломленные, — Гракс неожиданно ощутил свои собственные. Феромоны других немедленно изменились: они вежливо выделяли понимание, прикрытое ошеломлением. Гракс знал, что они подумали. На Геде он учил детей, учитель привыкает наблюдать за движением незрелого мозга, учитель может гордиться даже постижением простейшего. Понятно, что Гракс следит за своим учеником, — что на мгновение численно-рациональное движение мозга Дахара захватило учителя больше, чем нецивилизованная и аморальная натура жреца. Это было понятно — и простительно, — что на мгновение Гракс забылся и испустил запах гордости. На мгновение.

— Важные данные, — громко объявил Энциклопедист. — Важные данные.

Первый уровень.

43

Изображение, передаваемое зондом с острова, начало двигаться. Бородатый мужчина медленно поднялся и захромал. Его лицо увеличивалось на экране до тех пор, пока грязь на морщинистых щеках не превратилась в сетку черных полосок. Пятипалая рука потянулась вперед, закрыла экран и бессильно упала.

— Откуда? — прошептал человек. Энциклопедисту пришлось делать поправку на странный акцент и на дребезжание старческого голоса. — Почему сейчас?

Зонд повернулся налево, давая наибольший обзор комнаты, но не теряя из вида лица астронавта.

Человек внезапно расправил сутулые плечи, согнувшиеся под бременем лет.

— Фахуд аль-Амир, Флот Соединенных Штатов, 614289ФА. Со «Звезды Мекки».

Флот Соединенных Штатов нанял медицинский корабль сопровождать колонистов с Новой Аравии на… на… — Он согнулся и закашлялся.

Зонд сдвинулся еще немного влево. Комната в хижине, сооруженной возле огромных руин поверженного корабля, освещалась временными примитивными экранами. Экраны, электрогенераторы, давно отошедшие в прошлое плоские клавишные панели управления.

Человек утер рот и попытался снова расправить плечи.

— Она упала, — прошептал он. — Она… упала. Враг попал в нас Это были геды. И стазис-генератор… Который сейчас год?

Зонд, завершив поворот, снова сфокусировался на лице астронавта.

— Кто вы?

Старик протянул руку, тонкие, как проволока, пальцы дрожали.

— Пожалуйста…

Зонд придвинулся к примитивной клавиатуре, переключившись на крупный план.

— Пожалуйста… кто выиграл войну?

Изображение замерло.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ

БОЛЕЗНЬ И ЛЕКАРСТВО

Начало Вселенной суть атомы и пустота,

Все остальное считается несуществующим.

44

Эйрис завтракала с Каримом и Ондар. Удобно расположившись в гедийском кресле, она оглядела зал: три-четыре делизийца ели за соседними столами; большинство предпочитало забирать еду в свои комнаты наверху. Люди искоса поглядывали на Эйрис. Карим, не снимая руки с теплового пистолета — нового гедийского оружия, холодно встречал каждый взгляд. Таким пистолетом можно опалить тело, но только с близкого расстояния. Эйрис заметила, что оружие, которое, как обещали геды, люди смогут через год воспроизвести — дробовая трубка, триболо, — смертоноснее, чем то, повторить которое людям не под силу.

Иногда Карим, ставший молчаливее и мрачнее за две недели, прошедшие после соглашения «Кридогов», проводил целый вечер, полируя новые игрушки, пока Ондар с нарочитой жизнерадостностью болтала с Эйрис.

Через южную арку в дом делизийцев вошел солдат. Он вперился в Эйрис, и та закусила губу. Карим уставился на солдата и сверлил его взглядом до тех пор, пока тот не опустил глаза.

— Я провожу тебя на занятия.

— Не надо, — отказалась Эйрис.