Умирать вечно - Кирилл Алейников

Порубали их в капусту, вот и все. Жизнь ведь такая штука: сегодня ты жив-здоров, кушаешь вкусно, пьешь сладко, спишь долго. А завтра приходит за тобою старуха с косой и отсекает твою голову к чертям.

В дверь постучали. Три раза. Мастер окриком пригласил войти.

— А вот и он, — улыбнулся Мастер. — Проходи, Виталий, проходи!

Диерс обернулся и крякнул от изумления. Кого-кого, а ЭТОГО человека он не ожидал увидеть никогда больше. Не потому, что человек данный был плохим сам по себе или являлся личным врагом вампира. Просто Виталий, стоящий сейчас напротив Диерса с серьезным лицом, этот Виталий, протягивающий вампиру руку, был вовсе не человеком.

Он был чрезвычайно сильным и известным демоном Срединного мира, повелителем легиона оборотней, всех оборотней планеты, уцелевших за семь лет смуты.

Джонатан Диерс поднялся с кресла и крепко пожал руку демона.

— Mira el espectro! — рассмеялся Диерс. — Винтэр!

ГЛАВА 24

Здесь почти всегда царила темнота, лишь изредка сменяемая жидким туманным сумраком. Ветер, резвящийся по равнинам столовых гор, не желал или не мог спуститься вниз, в сложную систему ущелий и пещер, узких и широких шрамов в теле земли. Ветер умалишенно смеялся в пору циклонических бурь и швырял в ущелья камни, но не спускался. Никогда.

Здесь почти всегда царила темнота, но было сухо. Сухо и относительно тепло даже ночью, при заметном понижении температуры воздуха. Раньше вокруг обитало много всяческой живности, возможно, даже люди. Но теперь жизнь покинула ущелья навсегда, и только ядовитые гадюки да пауки иногда шуршали по гальке и песку, перебираясь из одной засады в другую.

Он лежал в едва ли освещенной пещере и сумрачно вспоминал былое. Он не мог сказать, сколько прошло времени с той поры, когда Тьма обратила его в зверя. Месяц… Может быть — год… А может всего неделя. Хотя нет, вряд ли неделя. Скорее год… Когда видишь вокруг лишь каменные своды пещеры, темной даже в самый солнечный день, когда показываешься вне своего убежища только затем, чтобы тут же вернуться обратно, время обретает странное свойство. Оно перестает быть равномерным и течь в одном направлении, но обретает настоящую многомерность, многоканальность и множество векторов направления. Время то ускоряется, то замедляет бег, а иногда вовсе течет в обратном направлении, вызывая воспоминания, заставляя по новому переживать события давно минувших дней.

Он мог менять свой облик по воле мысли и периодически делал это, но не потому, что сей процесс нравился или доставлял удовольствие, был полезен как навык или повышал жизненный тонус. Просто больше разум не знал, чем занять себя. Только три занятия: молчаливое созерцание темной пещеры, хаотичные наплывы воспоминаний и трансформация. Хотя… трансформацией это можно назвать лишь условно, ведь ныне зверь мог находиться одновременно в обеих ипостасях.

Он был оборотнем — существом Тьмы, призванным наводить животный ужас на людей. Существом, могущим и любящим убивать. Но таким он был когда-то давно. Теперь он не просто оборотень, теперь он и не оборотень вовсе, если прочно держаться за данное понятие. Теперь он стоит НАД всеми оборотнями планеты. Он — повелитель легиона волков, принявший могучую силу поверженного Герадо. Он — демон, более могущественный, чем прежний хозяин Стаи… Когда-то ему дали новое имя, ныне ставшее единственным, заменившим собою прежнее, человеческое имя. Теперь он — Винтэр.

Очевидно, ветер вновь взялся за свои шалости — несколько мелких камешков упало перед входом в логово зверя. Винтэр — его звериная составляющая — поднял косматую голову с огромными, широко расставленными глазами. Прислушался. Где-то в бездонной глубине зрачков тлели маленькие искорки, красные как артериальная кровь. Красный цвет, цвет крови и боли, цвет Преисподней… Кто-то когда-то говорил, что красный должен будет смениться золотым, но это еще не произошло. Потому зверь ждал. Ждал уже давно.

Разве золотой чем-то лучше красного? Цвет желчи и предательства, вот каков он…

Винтэр мог в любой момент почувствовать других, тех, что составляют его легион. Волков-перевертышей, агрессивных бандитов-оборотней. Они все продолжали жить прежней, чаще преступной жизнью, убивали и похищали людей, торговали оружием и наркотиками, но уже знали о грядущем походе. Те из вервольфов, что некогда служили Ордену Света, после разгрома оного попрятались в точно такие же укрытия, соорудили себе в лесах и городских канализациях, в метрополитенах и на склонах гор логова и тоже знали о грядущем походе.

Они готовятся к войне. Бандиты и подонки сдохнут в первые же дни. А те, кто чувствует грядущие потрясения и готовится загодя — те выживут. Ими я буду править после войны. Ими, моими верными, послушными, бесстрашными воинами.

Орден Света. О, да, эта подконтрольная Актарсису организация перестала свое существование вскоре после того, что сделала. А сделала она чудовищное преступление… Именно Актарсис виновен в том, что Винтэр сейчас таков. Царствие Небесное посредством темных сил превратило его сначала в зверя, отняв прежнюю жизнь простого человека со всеми ее составляющими. Царствие Небесное наградило Винтэра жизнью новой, кошмарной и злой, жизнью оборотня-убийцы, но вместе с тем подарило огромную частицу Света… но потом отняло и ее.

Оборотень отчетливо помнил громкий треск, состоящий из единичных хлопков, но слившийся в сплошной рокот. Рокот взорвался оглушительным взрывом в ушах Оборотня, осветив полумрак комнаты отдыха.

База Ордена в заброшенной ветке метро. Там они обустроили свое логово, туда заманили меня.

Крупнокалиберный пулемет рвал в клочья хрупкое тело маленькой девочки, шестилетнего ребенка, оказавшегося вовлеченным в страшные игры взрослых. В игры демонов и астеров. Винтэр видел, как пули вырывают целые куски плоти из тела девочки, он слышал леденящий кровь звук, с каким плоть отрывалась и ошметками брызгала в стену позади. Он видел голубые глаза девочки, бездонные и безмерно красивые. Сейчас в глазах агонизировала чудовищная боль, просуществовавшая там всего мгновение.

После чего они потухли навсегда.

Легкое, почти невесомое тело ребенка упало в его объятия. Он не чувствовал пуль, пронзающих собственное тело, зато ясно ощущал тепло еще не остывшей, еще живой крови девочки, льющейся сквозь пальцы на цветочный палас комнаты отдыха.

Им не может быть прощения…

Где-то на Земле рядовой оборотень, почувствовав невиданную вспышку ярости, мгновенно трансформировался и набросился на человека. Винтэр понимал, что не вернет этим жизнь невинного ребенка, но ничего не мог с собою поделать. Ярость кипела в нем серным океаном, парила душащим смрадом, толкала на все новые и новые убийства, совершаемые его легионерами.