Беттина - Даниэла Стил

— Итак, вот мое предложение, Беттина. Что вы об этом думаете?

— Не знаю, что и сказать.

— Зато я знаю. Поздравляю вас, — и он от души пожал ей руку. — Полагаю, вам придется туда поехать. Но не сразу, у вас еще есть время. Они предполагают приступить к работе в середине июля.

Все складывалось удачно: к этому времени как раз надо освободить квартиру. Однако Беттина не спешила дать согласие. После слов Нортона у нее в голове все пошло кругом. Она едва дождалась конца обеда, поблагодарила Нортона и помчалась в редакцию. Там она нашла Олли, писавшего театральное обозрение.

— Мне надо поговорить с тобой, — начала она, не скрывая своего волнения. Олли забеспокоился:

— Что-нибудь произошло? Что-то с Александром? Беттина, говори скорее… Она отрицательно покачала головой.

— Нет-нет, ничего плохого не случилось. Я только что обедала с Нортоном. — И, прямо взглянув Оливеру в глаза, она выложила: — Мне предлагают делать фильм по моей пьесе.

— По какой? По только что написанной? Он был так же ошеломлен, как и она.

— Нет, по первой.

Пакстон наконец взял себя в руки и с улыбкой произнес:

— Не беспокойся, скоро предложат и по второй.

— Олли! Перестань! Послушай, что мне делать?

— Как что, глупая? Немедленно соглашаться. Они хотят, чтобы ты написала сценарий?

Беттина кивнула, а он радостно воскликнул:

— Слава Богу, свершилось! Сегодня большой день, крошка!

А ей все хотелось спросить: «А как же ты?» Она печально посмотрела на него и сказала:

— Но мне придется поехать в Голливуд и оставаться там все время, пока идет работа над фильмом.

Полгода истинного счастья. Теперь она поняла, как привязалась к Оливеру и что он для нее значит.

— Не огорчайся, — утешал он ее. — Это же не конец света.

— Знаю. Но я подумала… — и она замолчала.

— Что подумала? — Оливер не мог понять, в чем дело.

— Да так, ничего особенного.

— Нет уж, скажи. Беттина вскинула голову.

— Олли, я понимаю, что надо ехать. Но я не хочу разлучаться с тобой.

— А кто сказал, что мы должны разлучаться? — он говорил почти шепотом, потому что вокруг работали люди.

— Я ничего не понимаю, — шепнула она в ответ, — как же твоя работа?

— Брошу работу. Уволюсь. Что такого? Подумаешь, большое дело!

— Ты спятил? Ведущий театральный критик…

— Будет тебе. Я же говорил еще полгода назад, что давно оставил все эти мальчишеские амбиции. Перед тобой действительно открывается блестящая карьера, а мне хватает того, что мы любим друг друга. Я с радостью уйду с работы и поеду за тобой.

Беттина грустно покачала головой.

— Это несправедливо. Он стиснул ей ладонь.

— Вспомни строчки своего отца. Нельзя упускать мечту. — И он еще крепче сжал ей руку. — Ты и есть моя мечта.

Она благодарно посмотрела на него.

— Но как же твоя работа?

— Не беспокойся обо мне. Найду себе что-нибудь. Может, вернусь на старое место.

— Разве ты хочешь этого?

Он беззаботно пожал плечами и с улыбкой сказал:

— А почему бы нет?

Ее поразило, что он с такой легкостью готов был отказаться от теперешней работы, и она была ему очень благодарна. За четыре месяца совместной жизни она успела убедиться в том, что у нее было гораздо больше честолюбия, нежели у него. То, что он ей сказал о своей цели в жизни, оказалось правдой. Он хотел приличную работу, любящую женщину и впоследствии, может быть, детей. В Александре он души не чаял, но Беттина знала, что ему хочется своих детей.

— Ты думаешь, надо соглашаться?

— Ты в своем уме, Беттина? Звони Нортону сию же минуту!

Она кротко наклонила голову и лукаво улыбнулась.

— Я дала согласие еще за обедом.

— Ах ты, плутовка. Когда двигаться в путь? — спросил он, понизив голос.

— В середине июля.

Пакстон кивнул, она поцеловала его и ушла.

Тем же вечером Оливер позвонил из дома своему прежнему шефу в Лос-Анджелес, и через два дня последовал ответный звонок. Оливеру предлагали работу в лос-анджелесской газете, причем место явно выигрывало по сравнению с тем, какое у него было до отъезда в Нью-Йорк, но, без сомнений, уступало завидному положению театрального обозревателя «Нью-Йорк Мейл». Беттина чувствовала себя виноватой, но Оливер, заметив это, не позволил ей печалиться. Он усадил ее рядом с собой на диван, стоявший в отделанной деревянными панелями уютной библиотеке, и, поглаживая ее золотисто-каштановые волосы, проникновенно сказал:

— Беттина, поверь: даже если бы мне не удалось найти никакой работы в Калифорнии, я и тогда поехал бы с тобой.

— Ах, Олли, но ведь это так несправедливо. — Глаза ее с тревогой смотрели на Оливера. — Ведь то, чем ты занимаешься, так же важно, как и моя работа.

— Это не так, крошка. Мы оба понимаем это. Перед тобой — блестящая карьера, а у .меня уже никогда не будет ничего, кроме места службы.

— Ты тоже мог бы сделать карьеру. Ты мог бы стать как Айво… — голос ее упал, потому что он с улыбкой качал головой.

— Я так не думаю.

— Но почему?

— Потому что не хочу никакой карьеры. Беттина, мне сорок три, я не хочу потерять здоровье ради… не знаю чего. Не хочу сидеть в кабинете до полдевятого вечера. Карьера не стоит таких лишений. Мне хочется хорошо пожить.

Беттине тоже хотелось пожить хорошо, но этого ей было мало.

— А ты станешь великой и знаменитой, — добавил 0ливер.

Беттина улыбнулась, услышав это.

— Ты правда так думаешь? Она загорелась открывшейся перспективой. Это казалось ей жутко заманчивым.

— Правда.

Глава 44

В конце июля, за два дня до прибытия Хейла, Оливер, Беттина и Александр с сожалением освободили квартиру и вылетели в Лос-Анджелес, где к тому времени агент по продаже недвижимости уже подобрал для них небольшой меблированный дом.

— Господи Исусе… — вырвалось у Беттины, когда они добрались до своего нового жилища. — Не знаю, что делать — стоять или падать?

— Делай и то и другое одновременно, — со смехом посоветовал Оливер.

Снаружи дом был выкрашен фиолетовой краской, а внутри был преимущественно розовый, хотя хватало и позолоты, и чудовищных шкур каких-то фальшивых леопардов и настенных панно, утыканных ракушками. Единственной радостью было то, что дом располагался на берегу океана, в Малибу. Александра все буквально заворожило, и он немедленно выбежал на песчаный пляж.

— Ты сумеешь переносить это спокойно?

— После нашей последней квартиры несколько грубовато, но, думаю, сумею свыкнуться с этим, — сказала Беттина и, помолчав, задала вопрос, который мучил их обоих: — Как они умудрились подобрать нам этакое?

— Радуйся, что у нас есть хотя бы это, ведь им предоставили всего полтора месяца, чтобы подыскать нам жилище.