На задворках империи - Виктор Иванович Носатов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В Нанси майор Николаи первым делом встретился с руководителем разведывательного бюро при командовании 20‐го армейского корпуса, бравым капитаном Генерального штаба с огромными кавалерийскими усищами, который любовно приглаживал их аккуратной перламутровой расческой.
– Господин капитан, я бы хотел знать о работе специальных комиссаров в Эльзасе и Лотарингии. Особенно меня интересует деятельность властей по прикрытию районов расположения крепостей Бельфор и Верден, – задал Николаи первый вопрос.
Капитан, еще раз разгладив усы, положил расческу во внутренний карман и только после этого потянулся к гроссбуху, лежащему на столе в его небольшом кабинете. Раскрыв его, он внятным сухим голосом доложил:
– Господин майор, как вы, наверное, уже знаете, большинство комиссаров – это отставные офицеры, а потому особо похвалиться нам нечем. Нам известны имена более двух десятков предположительно вражеских агентов и пособников, но нет доказательств, необходимых для их ареста. Конечно, мы привлекаем для своей работы полицию, но их количество в приграничных районах слишком малочисленно для проведения эффективных контршпионских действий.
– Но в Министерстве внутренних дел меня заверили, что в граничащих с Францией районах количество полицейских достаточно не только для выполнения ими своих непосредственных функций, но и для оказания помощи военной разведке, – удивленно промолвил Николаи.
– В этом ничего удивительного, господин майор, так как расходы на полицию утверждаются ландтагом, а в последний входят всякие там либералы, некоторых из них мы даже подозреваем в оказании французам секретных услуг. Вот они-то и не заинтересованы в усилении германской полиции. Кроме этого, многочисленным агентам приграничного разведывательного отделения французского Генерального штаба в настоящий момент противостоят всего два десятка наших офицеров разведки, разбросанных по трем округам Эльзас – Лотарингии. В контакте с центральным полицейским управлением Страсбурга и под руководством Большого Генерального штаба они ведут неравную борьбу с французским шпионажем…
– Но кто вам мешает вербовать агентов из местного населения и засылать их во Францию? – прервал монотонное перечисление успехов и нерешаемых проблем Николаи. – Я видел, как французы и жители Лотарингии свободно перемещаются через границу, словно это не рубеж между странами, а какая-то внутренняя французская административная граница. Так воспользуйтесь этим для налаживания разведки с нашим врагом номер один!
– Что вы, что вы, господин майор, ни в коем случае! – взволнованно воскликнул капитан. – Население, особенно в Эльзасе, полностью профранцузское. При наступлении призывного возраста многочисленные эльзасцы, с тем чтобы не служить Германии, переселяются во Францию. Французская разведка, прекрасно зная об этом, использует их немецкое образование, их родство и знакомство с немцами. По имеющимся у нас сведениям, сотни французских офицеров и агентов ранее учились в германских школах, прекрасно знают наш язык и обычаи, многие из них теперь работают против нас. Поди их различи, когда местные так и липнут к особо охраняемым нами местам…
– Да-а… – задумчиво промолвил Николаи. – У вас здесь не то, что в Германии, где каждый законопослушный гражданин знает, что можно, а что нельзя. Но, насколько я знаю, здесь существуют так называемые «районные законы», которые не позволяют местному населению приближаться к нашим военным объектам.
– Местные эти законы легко обходят, – удрученно покачал головой капитан, – теперь даже вблизи от крепостей они вполне законно сдают французам в аренду участки для охоты. Там же владельцы поместий, замков и домов предлагают путешественникам из Франции кров. Поэтому в области всегда находится много французов. И уследить за тем, чем занимается каждый из них, у нас нет просто ни сил, ни возможностей…
– Вы можете мне вразумительно ответить, активизировалась за последнее время французская разведка или нет? – задал Николаи неожиданный для капитана вопрос.
Офицер отложил гроссбух в сторону и, достав расческу, уже в который раз начал медленно разглаживать свои пышные усы.
«А у этого офицера железная выдержка, – благосклонно взглянув на капитана, подумал Николаи, – мне такой разведчик пригодится!»
– Я твердо уверен, что активизировалась. За последнее время французы стали агрессивнее себя вести. Нередкими стали грабежи и взломы в штабах и на квартирах штабных офицеров. Совсем недавно неизвестные вскрыли сейф, в котором находилась не только казна саперного батальона, но и чертеж новых фортификационных сооружений, возведенных нашими саперами в районе города Мец. Не останавливаются они и перед спаиванием и одурманиванием солдат и офицеров – носителей секретной информации. У меня есть веские основания подозревать, что французская разведка свила себе гнездо и среди наших военнослужащих, а хуже всего то, что французский шпионаж перескочил уже через пограничную полосу и пустил корни внутри Германии. В качестве примера того, как далеко зашла работа французского Генерального штаба, я приведу лишь недавно раскрытую нами историю специального комиссара Томпаса. Отец его поселился после прошлой войны в Мюнхене в качестве торговца французскими винами. Сын получил немецкое образование. Затем он познакомился с Германией, состоя на службе международного общества спальных вагонов. Достигнув призывного возраста, он был призван французским Генеральным штабом и обучен разведывательной службе. Он должен был позаботиться о том, чтобы его немецкие знакомства были рассеяны по империи. Томпас постарался над тем, чтобы его мюнхенские подруги переселились в Страсбург и завязали сношения с молодыми офицерами, преимущественно из военно-учебных заведений. Вскоре мне стало известно, что германские офицеры поддались систематическому обольщению этих девиц. Направляемые Томпасом, они, пользуясь доверием германских офицеров, обокрали артиллерийскую и инженерную школы. Что нельзя было унести, было сфотографировано. После расследования этого случая военное командование, чтобы не выносить сор из избы, уволило проштрафившихся офицеров из армии, а выданного ими Томпаса и его помощниц, за недоказанностью вины, просто выслали из Германии…
– Я слышал об этом и даже пытался доказать прокурору Страсбурга, что необходимо было во что бы то ни стало провести показательный процесс, – взволнованно перебил капитана Николаи, – но тогда мне не удалось убедить вашего излишне либерального правоведа в необходимости осуждения наших врагов. Как русские говорят: «Закон, что дышло, куда повернешь, туда и вышло». А жаль.
– Вы правы! – согласился капитан. – Наши законы пока что довольно либеральны по отношению к вражеским агентам, поэтому их защитники трактуют их как душе угодно. Наверное, и поэтому у нас в корпусе так много дезертиров, которые безнаказанно укрываются во Франции. Это еще один источник, который Генеральный штаб французской армии использует для получения военной информации. Агентурным путем ко мне в руки попала новая инструкция французского Генштаба, которая требует от офицеров-разведчиков тщательно допрашивать каждого перебежчика из Германии «с военной точки зрения». В тех случаях, когда перебежчик в состоянии доставить особенно интересные сведения,
